Читать книгу 📗 "Ворожей Горин – Фолиант Силы (СИ) - Ильичев Евгений"
Отец Евгений тем временем продолжал размышлять над нашей проблемой:
— У ведьм Зуевых впервые за триста лет появился реальный шанс поквитаться с кланом ворожей Семеновых. Да они сейчас этот Фолиант под микроскопом изучать должны. Тут он где-то, в области.
— И где же та лаборатория, где они его изучать могут?
— Вопрос не в том, где, — призадумался священник, — вопрос в том, кто из ведьм может расшифровать древние письмена ворожейской реликвии.
— Думаешь, нужно искать самых ученых среди них? — удивился я.
— Да, и в первую очередь лингвистов. Ведьмы — не ворожеи, их сила не в них самих, а в природных артефактах, в травках, в заряженных вещах… Ведьмы, по сути, те же люди, только склонные к работе с силой. Даже самые древние ведьмы больше люди, нежели ворожеи.
— Спасибо, — скептически протянул я.
— Это не в твой огород камень, Григорий, — миролюбиво улыбнулся отец Евгений. — Просто вы, ворожеи, сами являетесь вместилищем силы. Вы с ней в симбиозе и можете ею напрямую на сознание людей воздействовать. Ты так и вовсе пошел дальше всех — ты и на физический мир воздействуешь силой.
— Что есть, то есть, — улыбнулся я и поводил рукой перед лобовым стеклом нашего внедорожника. На мой жест тут же откликнулись дворники, скрипнув твердой резиной по грязному лобовому стеклу.
— То-то и оно, — кивнул мне священник, оценив степень роста моих сил. — Ведьмам же до такого уровня далеко, напрямую силой они пользоваться не умеют. В этом их слабость. Зато они ловко орудуют заклятиями и не гнушаются пользоваться помощью потусторонних сущностей.
— Я в курсе, чем ведьмы от ворожей отличаются, — обиделся за такой ликбез я. — Делать-то мы теперь что будем?
Священник помолчал с минуту, разглядывая лысые верхушки тополей, росших рядком вдоль дороги, и выдал свое решение:
— Отряжу пеших бойцов по храмам города пройтись, пусть с местными батюшками пообщаются, по дворам походят, гадалок да знахарок потрясут. Может, чего и разузнают. Подключим местное отделение Совета. Еще две машины с чувствительными к силе братьями по округе пустим, пусть катаются да слушают, авось, где и наткнутся на след Фолианта.
— А мы?
— Да тем же займемся, — пожав плечами, ответил священник. — Поедем по деревням. Должен же ты хоть что-то почувствовать. Нужно в Великий Новгород наведаться. Знаю я в их городской библиотеке одного историка…
— Ты, хозяин, просто обязан этот Фолиант учуять, — вставил свои пять копеек мой кот из машины, ловко опустив стекло лапкой и высунувшись из окна. — Если Фолиант тут, мы непременно на его след выйдем.
— У Василия тоже план имеется? — уточнил на всякий случай отец Евгений.
Кота моего он слышал так же, как все люди, то есть никак — одно мурлыкание и никакой конкретики. Но всегда понимал, когда Васька что-то мне вещал. Священник, кстати, очень любил общаться с Василием. Не без моей помощи, конечно. От моего слуги он очень многое почерпнул о мире ворожей. Священник буквально учился у Василия: слушал кота (точнее, мой синхронный перевод с его мурлыканья) и записывал всю информацию о быте ворожей в небольшую тетрадку. Разумеется, только ту информацию, о которой сам слышал впервые. Таких тетрадок он штук пять извел, пока мы на след Фолианта Варвары не вышли.
— Говорит, я просто обязан учуять Фолиант, — перевел я мурлыкание слуги.
— Ясно, ну коль так, то и нечего время терять. Поехали.
И ведь не обмануло чутье Василия. Мы действительно вскоре наткнулись на слабый след силы, схожей с моей. Правда, для этого нам пришлось разделиться и потратить полдня на поездки по деревням и весям Новгородской области, постепенно увеличивая радиус поиска. Отец Евгений со своими архаровцами поехал через Шимск в сторону Великого Новгорода, проверяя все попутные деревни и села. Мы же с Василием направились в сторону Пскова.
В селе с грозным названием Медведь я начал ощущать легкое головокружение, пришлось даже остановиться на обочине, чтобы дух перевести. Накрыло меня аккурат напротив погоста.
— Что такое? — участливо поинтересовался Василий, деловито разместившись на переднем сидении.
Васька был столь крупным котом, что ремень безопасности, перекинутый через его мощную пушистую грудь, смотрелся вполне себе органично, однако скинуть его быстро у кота не получилось. Я так скоро выбрался из машины, что коту пришлось буквально выкручиваться из силков системы безопасности и бежать за мной. Я же, почти не помня себя, направился через наметенные за ночь сугробы в небольшой лесопосадке к ближайшей могиле кладбища. Меня манил чей-то зов — слов не разобрать было, но я определенно слышал женский голос. Меня словно звал кто — негромко, но настойчиво.
Обогнув оградку первой могилы, я принялся петлять между другими такими же оградками, ориентируясь на звук зова. С каждой минутой он уводил меня все дальше в кладбищенские недра. Деревенька эта была небольшой, хоронили людей тут редко — в основном попадались старые запущенные могилы середины двадцатого века. Были усыпальницы и постарше, еще дореволюционных времен. Они, кстати, были куда ухоженнее более поздних могил — видимо, родовые захоронения, за которыми до сих пор следили благодарные и весьма небедные потомки. Были, конечно, и относительно свежие могилки. Странным образом за все время пребывания на кладбище мне не встретилось ни одной неупокоенной души. На столичных кладбищах иной раз и не разобрать, где посетитель, а где душа неприкаянная — так их там много встречается. А тут — тишь да гладь. Видать, здешний посмертный вестник дело свое знает и за кромку свою паству отправляет исправно и точно в срок. К слову, этот незримый хозяин кладбища мне тоже на глаза не попался. Точнее сказать, я не попался на глаза ему. А зря, был бы шанс узнать, откуда тут так веет моей силой. Веяло, точнее — в какой-то момент я перестал ее ощущать.
— Хозяин, ты куда так ломанулся? — услышал я где-то позади себя голос Василия, еле поспевавшего за мной.
Собственно, он меня и выдернул из этого состояния полутранса. Зов в голове стих, и я понял, что нахожусь где-то посреди погоста, среди крестов, полуразвалившихся надгробий и памятников и не знаю толком, куда идти дальше. Снег лишь слегка прикрыл кладбищенскую грязь, мороза как такового не было, а потому я еще и измазался, как черт.
— Пока не уверен, — признался я, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Не помню, как тут оказался, если честно, — я напрягся, пытаясь вернуть то состояние. — Голос помню. Странный женский голос, — неприятное состояние улетучилось, оставив после себя дрянное послевкусие. Не хорошо вот так брать и «выключаться» из жизни, можно же и под колеса грузовика угодить или вообще с крыши сигануть. Однако привык я как-то за последние месяцы доверять своему внутреннему чутью, а сейчас точно знал — где-то здесь не так давно было сильное возмущение силы. Моей силы! Я слышал ее голос. — Он словно звал меня, — постарался я объяснить коту свое странное поведение.
— Кто? — не понял Василий, — Альцгеймер?
— Фолиант! — меня начало отпускать, но на шутку кота я реагировать не спешил. — Он словно взывает о помощи, — вновь попытался объяснить я свои ощущения, — такое вообще может быть?
— Одушевлен Фолиант или нет? — уточнил мой кот. Я кивнул. — Нет, собственной волей и духом предметы не обладают. Да только это не простой предмет, а завороженный. И завораживали его с десяток сильных ворожей, да не один век подряд. А уж сколько народу ворожейского им после пользовалось, так и вовсе не счесть. И каждый хоть крупицу себя, да оставил в нем. Знамо дело, Фолиант имеет определенные предпочтения — с кем ему хорошо, а с кем плохо. Ведьмовские руки ни разу за все время существования Фолианта его страниц не марали. А сейчас, видимо, ведьмы пытаются изъять его содержимое да полученную информацию себе в угоду употребить. Фолианту такое не любо. Он артачится. А может, и знает, что мы его ищем. Чувствует, что мы рядом и что вскорости он вновь ворожейским рукам отойдет, вот и сопротивляется, как может. Ты же это чуешь, что в нашем случае уже превосходно. Можешь звонить отцу Евгению и вызывать группу.
