Читать книгу 📗 "Новое назначение (СИ) - Васильев Андрей Александрович"

— Нормальная, — ответил Олег. — Где побывал — не заплутаю.

— Вот и молодец, полезный навык. Далее. На рожон не лезешь, героизм не демонстрируешь, твоя роль на сегодня — смотреть и запоминать. Все. Максимум — поддержка, если все пойдет не так, как следует, но и то с оглядкой на нас. Помнишь, как моряки салагам говорят?

— Нет. Я в армии не служил. И на флоте тоже.

— Старый ты филин, Морозов, — фыркнул Славян. — Смотри, как надо. Олежка, какой главный хит у Титомира?

— «Делай как я», — тут же ответил Ровнин. — Но мне больше нравится «Девочка в красном».

— Дай нам, несчастным, палок по восемь, больше не просим, — продолжил Баженов. — Ну, ты главное понял. Твоя задача на сегодня — выжить и не сильно напугаться. Ай, блин! Приперло тебе, Мороз, перекурить, вот и дождались!

Глянув в сторону подъезда, Олег сообразил, что он имел в виду. Там на осоловевшего участкового накинулась женщина в светлом плаще, с красными пятнами на щеках и слегка растрепанная. По крикам «Где моя Вика?» и «Мне в милиции сказали, что вы знаете!» становилось ясно — мать пропавшей девочки от следователя вернулась.

— Ничего, пусть пивохлеб с ней разбирается, — невозмутимо ответил Морозов. — Такая у него, околоточного, работа. Я другое думаю… Ровнин, может, лучше здесь останешься? От греха?

— Чего? — опешил юноша. — Как?

— Да вот так. Подождешь в «рафике», пока мы не вернемся, мамашу вон успокоишь, а после вместе в отдел поедем.

— Олежка, мы не к тому, что ты очкуешь или потому что мы вот такие опытные, а ты «зеленый» совсем, — неожиданно мягко произнес Славян. — Хотя последнее и правда. Просто реально может выйти заруба, гули-то вон вконец оборзели. У нас ножи, а у тебя только «ствол», на который эта погань чихать хотела. Ну, как они тебя рвать начнут, а мы не сможем на помощь прийти? Ну вот просто не получится. Там не здесь, там они дома.

Олег умом понимал, что ребята правы, да и внутри подрагивала какая-то жилка, отвечающая в человеческом нутре за испуг. И мысль «сейчас можно отказаться, и никто ничего не скажет», что скрывать, на миг в голове промелькнула.

— Я с вами, — еще раз щелкнул фонариком Ровнин. — Нас Аркадий Николаевич сюда троих отправил, вот все и пойдем.

— Ну, может, оно и правильно, — бросил окурок на асфальт Александр и придавил его подошвой кроссовки. — Время такое, что теорию учить особо некогда, потому что кругом одна практика. Двинули.

Олег мигом направился к подвалу, потому не заметил, как старшие коллеги переглянулись за его спиной. Может, и к лучшему, потому что тщеславие было ему не чуждо, а он мог заметить в их глазах молчаливое одобрение своего поведения.

В подвале все было так, как рассказывал участковый — и сыростью пахло, и застарелым дерьмом. Ну и еще мышами, как без них?

— Нам туда, — включив фонарик и указав им направление, произнес Морозов. — Ростов сказал — за теми трубами пролом.

— Интересно, как наши предшественники без всякой техники обходились? — вдруг изрек Баженов. — С чем они под землю лазали? С факелами? Неудобно ведь. А ведь точно лазали, без этого никак.

— Слав, давно хотел спросить — почему ты в таких ситуациях всякую чепуху мелешь? — уточнил Саша. — Всякий раз одно и то же. Олежка, ты с него пример не бери.

— Сам не знаю, — помолчав, ответил Баженов. — Но просто как дело к драке идет, в голову сразу всякая ерунда лезет.

— Она тебе в голову лезет и без драки. О, вот и он! Только это не лаз ни разу. Видать, тут какие-то коммуникации старые были или что-то в этом роде. Еще дореволюционные, похоже.

И правда, за небольшим проломом, осмотрев который Морозов вздохнул и покачал головой, как видно, заподозрив его рукотворное происхождение, обнаружился узкий проход, ведущий в кромешную темноту, причем узкая дорожка убегала как налево, так и направо.

— И куда теперь? — повертел головой Баженов. — Туда или туда?

— Туда, — ткнул направо Морозов.

— Почему?

— Следы, — ответил ему Ровнин, уже понявший, почему старший группы принял такое решение, и повел фонарем туда-сюда. — Смотри.

И верно, ход, с одной стороны поджатый фундаментом дома, с другой — стеной старой кирпичной кладки, был покрыт слоем пыли. Справа ее порядком истоптали, слева же имелись только одиночные следы, оставленные босыми узкими стопами.

— Вот мне урок — не смейся над новичками, они могут оказаться умнее, чем ты сам, — самокритично отметил Славян. — Все, двинулись.

— Я первый, за мной Олежка, ты замыкающий, — негромко скомандовал Морозов. — И не бухтим! Если только прямо что-то важное надо сказать. Двинули!

Темнота, низкие потолки и первая встреча с недобрыми гулями, ждущая впереди, здорово давили на душу Ровнина, потому, ступая след в след за Морозовым, он пытался понять — это страх или что-то другое? Хочется ему плюнуть на все и рвануть туда, где в небе светит солнце, а мир не слишком к нему добр, но все же понятен, или нет? Самолюбие говорило «нет», вспотевшие ладони и мурашки, бегущие по спине, утверждали, что да, очень хочется. Хотя последнее безусловной правдой можно было и не считать, поскольку после теплого летнего дня подземелье встретило их не ожидаемой духотой, а прохладой.

Но присутствовал и еще один факт, который Олег осознал не сразу. Вернее — не сразу в него поверил, так правильнее сказать. Он в какой-то момент понял, что вся эта невозможная жуть, над которой пару дней назад он только посмеялся бы, ему начала очень нравиться. Причем оптом — с гулями, с призраками, со странным домом на Сухаревке, с ребятами, один из которых шел впереди, а другой прикрывал его сзади. Вот такой отчасти противоестественный факт.

Небывальщина? Возможно. Но интересно же! До скрипа зубов интересно. Вот только одно непонятно — найдется ли для него место в этом новом и странном мире, где есть то, чего вроде бы и нет? Или он так и останется в нем ничего не понимающим гостем, которого проще оставить в «рафике», чем взять с собой. Понятно, что все зависит только от него самого, и если он здесь и сейчас оплошает, то, скорее всего, этот первый выход на задание станет для него последним. Отправит его Францев полгода в Перово пересиживать, да и все.

А не хочется. Уже не хочется.

— Смотрите, — остановился Морозов и снял со стены белый лоскут. — Верно идем, тут ее тащили.

Кусок материи оказался обрывком платья, белого в синий горошек.

— Может, эта тряпка здесь давно висит, — усомнился Баженов.

— Девчонка в таком была, мне участковый сказал. Ее, точно говорю.

— Хорошо, что несли. Ну как жива еще?

— Дай бог.

Коридор кончился вдруг, стены, теперь уже обе из красного кирпича, разошлись в стороны, превратившись в небольшой круглый зал.

— А вот и комитет по встрече, — спокойно сообщил коллегам Морозов. — Видать, учуяли нас. Славян, ты сюда, Олежка, прикрываешь наши спины. И помни, о чем мы договаривались наверху. Дорога прямая, точно не заплутаешь. В отделе все Командору расскажешь, от и до.

Ровнин не сразу понял, что он имеет в виду, но после того, как два ярких луча фонариков прошлись по противоположной стороне зала, то компанию потным ладоням составила мигом взмокшая спина.

Он, конечно, сам для себя уже придумал, как выглядят гули, в основном отталкиваясь от упомянутых Баженовым фильмов о живых мертвецах, но реальность воображение переплюнула, что, заметим, случается в жизни нечасто.

Напротив них стояло десятка три существ, лысые черепа которых зеленая кожа обтянула настолько плотно, что была почти незаметна. Круглые глаза с огромными зрачками поблескивали в свете фонарей, а в безгубых ртах щерились острые зубы-иголки, те самые, которых Олегу велел опасаться Морозов. Правда, в данный момент ему стало ясно — если в такие попадешь, то заразы можно уже не бояться. Такие станут рвать людскую плоть до той поры, пока та не кончится, а потом еще и кости обглодают.

Гули стояли стеной, почти не шевелясь и не моргая, что добавляло дополнительной жути.

— У-хо-ди-те, — прошелестел с той стороны зала голос, причем ощущалось, что людская речь говорящему дается с немалым трудом. — Пока жи-вы!