Читать книгу 📗 "Туманы Замка Бро. Трилогия (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein""

Грегори улыбнулся, но в этой улыбке не было ничего – ни радости, ни тепла.

– Я напишу тебе, как только приеду туда, – продолжила Милдрет и коснулась ладонью его щеки. – И ты тоже пиши мне, хорошо? Всё время пиши.

Грегори кивнул и только теперь отпустил её.

– Я буду ждать, Милдрет. Если ты не вернёшься, я соберу войско и сам приду за тобой.

Милдрет улыбнулась краешком рта.

– Хорошо, – тихо сказала она и, в последний раз коснувшись губ Грегори своими губами, пошла прочь.

Грегори стоял и смотрел ей вслед, думая о том, как много между ними ещё не сбылось. Как много поцелуев могло ещё быть, но не произошло. Как много прикосновений должно было быть впереди, но…

На секунду ему показалось, что он видит Милдрет в последний раз, и Грегори с трудом удержался, чтобы не окликнуть её, не задержать – пусть даже силой – наплевав на всё. Но он тут же напомнил себе, что это всего лишь год.

Все оставшиеся ярмарочные дни Грегори был сам не свой. Он не мог сосредоточиться ни на чём, и ничто не доставляло ему радости.

Когда же наутро после окончания пиров Ласе явилась к нему на приём и с поклоном спросила, может ли теперь сэр Артур рассчитывать на место сенешаля, Грегори едва пинками не выгнал её вон.

– Почему ты спрашиваешь за него? – вместо этого поинтересовался он.

– Он наиболее опытный из твоих рыцарей, – Ласе отвела взгляд, а потом снова решительно посмотрела на Грегори. – И уж точно он ладит с рыцарями лучше, чем Данстан!

Грегори стиснул пальцы в кулак.

– Что тебе за дело до этого? – он наклонился вперёд, но Ласе и не думала отступать, надув полные губы, она упрямо смотрела на него.

– Я – хозяйка замка! – сказала она.

Грегори расхохотался, а, отсмеявшись, ответил.

– Ты бесплодная старая дева, Ласе. От тебя требовалось только родить мне наследника, но ты даже этого не смогла!

– Но ты!.. – Ласе замолкла на полуслове, покосившись на шпалеры, с двух сторон ограничивавшие проход. – Отлично, – процедила она. —Значит, самое время нам решить этот вопрос.

– Уходи. И больше не проси меня за него.

– Я приду к тебе ночью.

– Поговорим об этом потом.

И ночью он так и не пустил её, как не пустил и в следующую ночь. Намерение, которое ещё несколько дней назад казалось ему таким простым и легко осуществимым, теперь оказалось за пределами того, на что он был готов.

Ему мучительно не хватало Милдрет, не только в постели, но и просто за плечом. Грегори начинало казаться, что его первая брачная ночь могла пройти только так, как он и провёл её – Милдрет должна была быть рядом, Милдрет должна была знать всё, чтобы ни капли сомнения, ни дюйма тени не пролегло между ними и не было никаких тайн.

Все вечера Грегори проводил в одиночестве, стоя на сторожевой площадке и глядя на северо-восток. День за днём он ждал письма, и спустя три недели письмо в самом деле пришло – гонец прискакал со стороны Шотландии и привёз в клетке белого голубя, к лапке которого была привязана красная ленточка, удерживавшая свиток.

«Их было двое, – писала Милдрет. – Они родились вместе и всегда были одним. И сколько бы времени ни прошло, если ты пустишь своего голубя из клетки, он вернётся к голубке – той, что ждёт его здесь. Он всегда найдёт свою любовь».

Грегори улыбнулся и сморгнул слёзы. Он снова закрыл клетку и, приказав позаботиться о гонце, отправился к себе, писать ответное письмо.

«Сколько бы времени ни прошло», – написал он и запнулся, понимая, что не может сказать больше, чем сказал бы лорд английского замка своему преданному слуге, потому что не известно, что может произойти с письмом. Несколько минут он сидел неподвижно, а затем снова взялся за перо:

«Сколько бы времени ни прошло – связь между нашими замками, надеюсь, не ослабнет никогда. Сейчас она так же крепка, как и месяц назад. Я благодарен тебе за все те годы, что ты служил мне, и всегда ты будешь мне дороже, чем брат. Мои стены всегда будут рады впустить тебя. И я надеюсь, что однажды ты вернёшься назад.

Спасибо тебе за подарок, брат».

Грегори свернул письмо и, позвав мальчишку-слугу, вручил свиток ему.

– Передай гонцу, – сказал он. – Потеряешь – убью.

Мальчишка кивнул, поклонился и бросился исполнять приказ.

Нет, у Брайса не осталось сыновей.

Милдрет поняла это, едва прибыв в замок Карлевелок, настолько отличный, и в то же время неуловимо похожий на ставший ей родным Бро.

Милдрет удивилась этой мысли всего на секунду – долгие годы она думала, что её дом здесь, но теперь уже сами эти мысли казались далёкими и глупыми. Дом был там, где остались руки Грегори и его губы. И если когда-нибудь у Милдрет и была семья, то только одного человека она могла бы причислить к ней.

Её встречали как героя, как потерянную королеву – незнакомые люди улыбались ей и пытались припомнить что-то, что было давным-давно, и уже много лет как истёрлось из памяти самой Милдрет.

Всё, что она помнила об Элиотах, это то, что они бросили её.

– Как умер Брайс? – спросила Милдрет у Эллера, но тот почему-то отвёл взгляд.

– Скоропостижно скончался от неизлечимой болезни, – сказал равнодушно он. – Такое бывает с теми, кто незаконно занимает трон.

Милдрет закрыла глаза. О таких болезнях она достаточно знала, и даже сама едва не стала разносчицей одной из них несколько лет назад.

– Дети у него были?

Эллер покачал головой. Впрочем, Милдрет ещё надеялась получше разведать этот вопрос.

Она не собиралась оставаться надолго в этом замке, где всё казалось ей чужим. Каждое утро Милдрет, просыпаясь, не могла узнать стены и потолок над головой. И снова ей стали сниться сны – теперь уже тонущие в рассветной дымке стены замка Бро и одно-единственное любимое лицо. Милдрет точно помнила, откуда открывался такой обзор – с того холма, где они с Грегори всего дважды были вдвоём.

– Я люблю тебя, – шептала она каждое утро, прежде чем окончательно проснуться и погрузиться в будничные дела, которыми всегда занималась как Леди замка Карлевелок.

Мальчишка – всё тот же, что и в замке Бро – подавал ей воду в серебряном ведёрке, и Милдрет плескала ею себе в лицо. Служанка помогала ей одеться, и каждую секунду, пока пальцы её касались тела Милдрет, она думала о том, как хотела бы, чтобы это были руки Грегори, а не кого-то ещё.

«Люблю тебя…» – продолжало мерцать в её сознании весь день, пока она рассматривала жалобы и раздавала приказы, мало чем отличавшиеся от тех, что она слышала, стоя у Грегори за плечом. И всё так же стояли перед мысленным взором Милдрет чёрные глаза и улыбка, чуть скошенная на один бок.

«Я никогда не перестану тебя любить».

Она несколько раз переписывала письмо, которое собиралась отправить Грегори, но тут же сжигала его. Всё было не то.

А потом заезжий торговец показал ей двух голубей. «Если выпустить одного на волю, сколько бы он ни кружил – обязательно вернётся к своей паре» – сказал тот. И Милдрет поняла, что именно это – оно. Она купила голубей и, разделив их, приказала гонцу отвести одного в замок Бро.

Езды до замка было не больше недели, но Милдрет безуспешно ждала ответных вестей. Гонец вернулся и покачал головой.

Милдрет стиснула кулаки, жалея, что не может расспросить ни о чём.

– Что он сказал? – спросила она, но гонец лишь развёл руками.

– Ничего.

Милдрет прогнала всех и остаток дня провела в одиночестве у себя. К утру она написала новое письмо и опять вручила его гонцу, и снова ждала, что придёт ответ – любой, даже если в нём будет значиться: «Не пиши мне больше никогда».

Но ответа не было. И гонец снова вернулся с пустыми руками.

Милдрет написала ещё раз, и ещё. Она сменила гонца и продолжала посылать письмо за письмом, но ответа не было.

Наступила зима и снова сменилась весной.

Всё вокруг казалось Милдрет серым и пустым, а стены замка, принадлежавшего ей, выглядели тюрьмой – в сто раз более прочной, чем башня, в которой они жили с Грегори вдвоём.