Читать книгу 📗 "Что ты сделал, дурак? (СИ) - Эльтеррус Иар"
Вызванное такси довезло Вирта до вокзала, и он успел сесть на поезд, собираясь выйти на крохотной станции, откуда уйдет в лес. Как раз рассветет. От нее до нужного оврага около тридцати километров, до вечера доберется. А там будь что будет. Пусть даже смерть — только не возвращение к бессмысленному, убогому, убивающему душу существованию.
Татьяна вернулась домой несколько успокоенная, подруги долго утешали ее, но явно не понимали. Говорили, ну и что, пусть муж остался мечтателем, зато хорошо зарабатывает, надежный и верный. Вот только этого «надежного и верного» дома не оказалось, и женщина растерянно замерла посреди квартиры. Виточки тоже не было, но та предупредила, что ночует у подруги, так что о дочери Татьяна не беспокоилась. Но куда подевался Виктор? А обнаружив на столе деньги и записку с одним коротким словом: «Прощай!», пришла в ужас. Прекрасно понимала, что без его зарплаты им с Виточкой придется сильно затянуть пояса. Затем Татьяна обнаружила приоткрытую дверь кладовки и заподозрила неладное. Она ринулась туда и принялась перебирать вещи, пытаясь понять, чего не хватает. Когда до женщины дошло, что нет того самого рюкзака, с которым они ездили на игры, она села на пол и разрыдалась. Не было также палатки, котелка, пенки и прочих туристических принадлежностей.
Каким-то образом, она и сама не знала каким, Татьяна вдруг поняла, куда отправился муж. К тому самому проклятому оврагу, в который она его в свое время не пустила. А Виктор стремился туда, словно ему там медом было намазано. Она же, тогда еще Талиэль, ощутила в овраге нечто страшное и даже жуткое, и это нечто смотрело на нее с презрением. Женщина тогда четко ощутила это презрение, потому и перестала ездить на игры, боясь, что потеряет будущего мужа, а она его тогда еще любила и терять не хотела. Святой Боже, Виктора надо остановить, или случится что-то очень плохое! Она принялась названивать ему, но муж был вне доступа, наверное, отключил телефон.
Немного подумав, Татьяна кинулась собирать свой небольшой рюкзак, который с немалым трудом нашла. С собой взяла только воду и несколько бутербродов. В голове билась одна мысль: «Остановить! Любой ценой остановить, не дать Виктору войти в овраг!» Почему надо остановить она не понимала, но четко осознавала, что это именно так. Если не удастся, то будет беда, причем не только для нее, а для всего мира. Глупость? На первый взгляд да, но женщина была уверена в своей правоте.
С трудом вспомнив до какой станции нужно ехать, чтобы попасть к оврагу, Татьяна выскочила из дома, оставив дочери записку. О том, что она давно разучилась ходить по лесу, да и сильно располнела, женщина не думала, хотя старые кроссовки вместо туфель все же надела. Добравшись до вокзала, она, приплясывая от нетерпения, дождалась нужной электрички, забралась в нее и начала вспоминать последние месяцы. Похоже, передавила на Виктора, надо было понять, что он не желает меняться, не хочет становиться обычным человеком и хотя бы немного взрослеть. Ох, дурак-дурак! Надо же хоть немного понимать, в каком мире живешь! Но нет, не понимает, точнее, отказывается понимать. А ведь мог бы, наоборот, отказаться от своих глупостей! Она же отказалась? Отказалась. И ничего, живет. Вот только мужа такая жизнь почему-то не устраивает, хотя так живут все вокруг. Дурак, одним словом, даже хуже, идиот. Успеть бы только теперь!
Она вспомнила ненавистную песню, которую Виктор в последние месяцы постоянно слушал, и затряслась от злости. Проклятье, ведь ситуация один в один:
Она ползла словно уж, она кралась точно рысь,
Ах как ей нужен был муж — перегрызть ему жизнь.
«Перегрызть ему жизнь…» — с горечью повторила Татьяна, нервно кусая губы. С неба на землю немного спустить всего лишь! Чтобы в реальности жил, а не в своих глупых фантазиях! Как можно в пятьдесят четыре года оставаться мальчишкой, мечтающим о каком-то там небе⁈ Да кому оно сдалось⁈ Деньги надо зарабатывать, деньги! Семью обеспечивать! Она с невероятным трудом сдерживала слезы, хотелось разрыдаться, женщину буквально трясло.
Добравшись до нужной станции, Татьяна не сразу сориентировалась, куда идти, слишком много лет прошло, местность сильно изменилась, понастроили здесь много чего, но все же сориентировалась. Вздохнула, миновала поселок и быстрым шагом направилась в самую чащу по едва заметной тропинке, не обращая внимания на заинтересованные взгляды местных жителей. Она откуда-то точно знала, куда нужно идти и была уверена, что не заблудится, хотя раньше никогда не умела ориентироваться в лесу. Женщину словно вело что-то невидимое, что-то очень встревоженное, обеспокоенное тем же, чем была обеспокоена она — нужно любой ценой не дать Виктору войти в овраг. Она не задавалась вопросом почему. Просто знала, что так правильно.
Лесные тропинки ложились под ноги Татьяны словно сами собой, она легко шла, невзирая на лишний вес, даже не останавливаясь отдыхать. Раньше бы каждые полкилометра останавливалась, но не теперь — женщина буквально рвалась вперед, страшно боясь не успеть. Она шла весь день, а затем и всю ночь, причем прекрасно видела дорогу в полной темноте. Раньше Татьяна этому удивилась бы, но не теперь — теперь перед ней стояла сверхзадача.
Рассвело, когда женщина добралась до оврага. Она успела — перед ним стоял Виктор и молча разглядывал выплывающий из ниоткуда белесый туман, скрывающий вход. Тот формировал из себя разные фигуры, в которых угадывались драконы, гномы, лешие и другие сказочные существа.
— Стой! — завопила Татьяна. — Стой, тебе туда нельзя! Нельзя!
— Это еще почему? — повернулся к жене бывший ролевик. — То-то меня пытались не пустить сюда, корни буквально под ноги бросались, тропинка так и норовила в болото завести. Даже волки нападали, еле отбился. Долго шел, думал уж — не дойду. Почему вы все так боитесь, что я там окажусь?
— Нельзя тебе туда, нельзя! — как заведенная, вторила Татьяна, стремясь добежать до Виктора, схватить и не пустить.
— Да идите вы все! — выплюнул он и сделал шаг в туман.
Случившееся затем женщина видела в кошмарных снах до конца жизни. Фигура пожилого мужчины внезапно потеряла грузность, лысина покрылась волосами, он на глазах молодел, превращаясь в того самого широкоплечего длинноволосого парня, которого когда-то встретила и полюбила «эльфийка» Талиэль. Взвигнув, Татьяна попыталась прорваться в туман, вдруг она тоже помолодеет, но нечто невидимое с брезгливостью оттолкнуло ее, сопроводив не словами, но чем-то понятным: «Таким, как ты, здесь не место!».
Над покрытым туманом оврагом на большой громкости загремела любимая песня Виктора, от которой Татьяну опять затрясло:
Она ползла словно уж, она кралась точно рысь,
Ах как ей нужен был муж — перегрызть ему жизнь.
И поутру, когда мрак опустился в овраг,
Чуть не рехнулась, увидя, что сделал дурак.
На поляне среди тех поганых болот,
Словно лебедь стоял, клюв задрав на восход,
Белоснежный корабль, подняв якоря,
А на крыльях его занималась заря!
От страха пятясь как рак, кричала баба крестясь:
«Куда ты, мать твою так, дурак, меня не спросясь⁈»
И он сказал ей: «Туда, куда не знаю и сам!»,
И свой летучий корабль поднял к небесам!
— Да что же ты творишь, дурака кусок⁈ — возопила женщина, потрясая кулаками над головой, вид помолодевшего мужа был для нее нестерпим, особенно болезненным оказалось осознание, что ей молодой снова не быть.
Виктор, уходя в туман, только один раз оглянулся, и в его взгляде брошенном на Татьяну была даже не брезгливость, а откровенное омерзение. И презрение, женщина с которой он прожил всю жизнь, его больше не интересовала, что неудивительно, исходя из того, в кого она превратилась.
