Читать книгу 📗 "Адмирал космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий"
Эскадра дошла до края системы, корабли один за другим начали переход, и первым отправился «Кронос». То-то альянсовцы перепугаются, увидев появление нашего линкора. Вслед за ним нырнула «Эгида», затем «Паллада», корабли по очереди исчезали из реальности, чтобы появиться за многие миллионы километров отсюда.
Очередь дошла и до «Гремящего», и мы привычно скользнули в гипер, как сотни раз до этого. Я нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла, отстукивая популярную мелодию. Хотелось добраться до противника как можно скорее, хотя я знал, что это невозможно. Просто эти ублюдки причинили столько неприятностей, что мне хотелось наказать их, они заслуживали самого сурового наказания, какое только возможно.
Но в то же время нам требовалась осторожность. Вебер на деле доказала, что с ней шутки плохи, так что лезть напролом нельзя. Главное, успеть до того, как их эскадра уйдёт дальше. Преследовать мы всё равно будем, хоть до самой Тихой Гавани, но мне будет спокойнее, если мы настигнем их в ТХ-1189, а не где-либо ещё. Там у них меньше шансов организовать засаду.
Ожидание выхода из гиперпространства тянулось неимоверно долго, как будто мы преодолевали не пять с половиной световых лет, а двадцать пять. Впрочем, такие искажения восприятия не имеют ничего общего с физикой пространства-времени. Дело исключительно в психике, потому что когда старпом объявил о выходе из гипера и я натянул защитный скафандр, время побежало со своей обычной скоростью.
Нам повезло. «Верный» всё ещё наблюдал за тем, как эскадра Альянса походным порядком приближается к краю системы, и появление наших кораблей стало для них сюрпризом.
ТХ-1189, необитаемая система из красного карлика, пары землеподобных планет и одного газового гиганта. Полезных ископаемых нет, интересных для науки аномалий нет. Достаточно большая, чтобы в ней можно было спрятать хоть линкор, хоть целый флот.
— Курс на перехват, — спокойным тоном произнёс я, хотя внутри всё кипело от азартного предвкушения.
Я покосился на вице-адмирала. Тот сидел без шлема, быстро набирая что-то в консоли, и по его лицу тоже было заметно, как он предвкушает начало сражения. Когда сквозь пустоту вновь полетят снаряды и ракеты, а лазерные лучи расчертят темноту космоса. Может быть, это неправильно с точки зрения гуманизма, а кто-то назовёт нас кровожадными упырями в погонах, но я любил свою работу и делал её хорошо, а она взамен приносила мне удовольствие. Чем больше альянсовских кораблей будет уничтожено сейчас, тем меньше пострадает имперских граждан, элементарная арифметика.
Нас заметили. Мы, в целом, и не скрывались, в этом не было нужды. Эскадра Альянса начала спешно перестраиваться в боевой порядок, поворачиваться к нам, чтобы встретить корабли шквалом огня. Но плотности их огня будет просто недостаточно.
— «Кроносу», огонь по готовности, — сказал я. — Остальным, ориентируйтесь по «Кроносу», огонь сосредоточить на «Британии».
На данный момент именно «Британия» была самым опасным противником. Её систершип, «Мадагаскар», в прошлом бою получил по морде, и особой угрозы не представлял, тем более, для линкора.
— «Верный», приказываю прочесать систему, осмотрите всё возле планет, облетите звезду, — сказал я.
— Есть, — отозвался Якубов, и корвет отделился от остальной эскадры.
Неловко получится, если нам в тыл ударит «Либерти». Наш корвет, естественно, рискует сам попасть под раздачу, но такая уж у нас работа. Кто не хочет рисковать — сидит на планете, а не идёт в космофлот.
«Кронос» наконец-то вышел на дистанцию выстрела. Алики открыли огонь чуть раньше, то ли у них сдали нервы, то ли они понадеялись на удачу. Первые их выстрелы ушли в молоко, несколько следующих загорелись вспышками на щитах нашего линкора. А затем «Кронос» ответил.
Залп из главного калибра линкора оставил «Британию» без щитов, они отключились от перегрузки, а следом ударили «Эгида» и «Паллада». Попала только «Эгида», но и этого оказалось достаточно, чтобы прошить броню крейсера.
Я хищно осклабился, увидев данные о повреждениях «Британии». Так им и надо. Особых повреждений она, конечно, не получила, удар пришёлся в нос, в жилые отсеки, где в момент тревоги обычно никого нет, но сам факт попадания был весьма приятным. Разгерметизированный, крейсер уже не скользнёт в гиперпространство, а будет вынужден биться до конца.
Альянсовцы кинулись врассыпную, сосредоточив огонь на нашем линкоре, пока наши крейсера и эсминцы расстреливали их, не встречая сопротивления. Цели распределили примерно поровну, чтобы каждому досталось. Алики сориентировались довольно быстро, начали уходить, кто куда горазд. Часть их тактики, которую я немного успел изучить и понять. Возможно, жестоко, но таким образом хотя бы несколько кораблей сумеют выбраться, выйти из боя и юркнуть в гипер. Все они действовали теперь не как одна эскадра, а как отдельные единицы.
— Не дайте им уйти! — рявкнул я во всеуслышание. — Ни одно корыто не должно смыться!
Мне хотелось покончить с ними здесь и сейчас, а не гоняться опять по всему сектору.
Нашей эскадре тоже пришлось разделиться, чтобы эффективно преследовать врага, но за нами было численное преимущество, так что никто не ввязывался в дурацкие дуэли один на один, мы били врага сообща.
«Гремящий» поначалу держался позади, но вскоре и он вынужден был вступить в бой. Прямо к нам летел «Мадагаскар» в сопровождении «Нила Армстронга», и проигнорировать их появление мы никак не могли, даже несмотря на то, что нас защищала «Паллада».
И вступать в бой, находясь не на мостике за штурвалом, а в центре управления, оказалось для меня куда сложнее, чем я думал. Первый раз, когда нас разбили, я даже ничего и не понял, а вот теперь, когда я освоился на новом месте, мне почему-то было страшно. За штурвалом мне было гораздо спокойнее, там я чувствовал себя на своём месте, где и должен быть. Не здесь.
У каждого, наверное, есть своя планка, допустимый предел. Кто-то может командовать только женой, и то с трудом. Кто-то — маленьким коллективом, отделением или взводом. Чей-то предел — корабль. Мало кто способен управиться с эскадрой, не говоря уже о государстве в целом. И что-то мне подсказывало, что для меня такая планка это малый эсминец. Когда мне не приходилось отвечать ещё за десяток кораблей, мне было хорошо и комфортно, а теперь… С другой стороны, если не выходить из зоны комфорта, то не будет и профессионального роста. Никакого роста не будет.
«Мадагаскар» ударил по нам, а не по «Палладе», корабль тряхнуло так, что я чуть не вылетел со своего места. Ответить Магомедов не успел, но корабль отвёл резко в сторону, чтобы не попасть под ещё один залп, потому что перегруженные щиты отключились. «Нил Армстронг» выстрелил, но промазал, и это нас спасло.
Я не вмешивался, у Артура хватало опыта, чтобы провести бой и без моих подсказок. Хотя очень хотелось, так, что я едва себя сдерживал.
Вместо этого я сосредоточился на управлении эскадрой. Мне требовалось видеть ситуацию в целом, а не ограничиваться одним только «Гремящим». Корвет «Салли Райд» умудрился выскочить в гипер, оторвавшись от погони, зато в «Британии» наделали столько дырок, что избитый крейсер напоминал теперь сырную голову, но умудрялся ещё держаться в строю. «Алан Шепард» сгорел в термоядерном взрыве, «Гайон Блуфорд» болтался в пустоте со сбитыми двигателями.
«Либерти» к ним на помощь так и не пришла.
Это могло значить только одно. Флагман Свободного Флота находится где-то в другом месте.
И как только слитный залп двух наших крейсеров разнёс корму «Мадагаскара» в клочья, меня из задумчивого созерцания вырвал старший лейтенант Каргин.
— Господин адмирал! На связи «Гелиос»! — обеспокоенно доложил он.
Я почувствовал холодок, бегущий по коже.
— Давай сюда, — хрипло сказал я.
— «Гелиос» «Гремящему»! Повторяю, «Гелиос» «Гремящему»! Здесь альянсовский линкор!
В системе, которая находилась в шести переходах от нас.
Глава 17
Значит, адмирал Вебер решилась на прорыв к центру Империи. С одной стороны, это было ожидаемо, с другой… Я всё равно не мог до конца поверить, что она вот так вот бросила остальную эскадру в заведомо безнадёжное сражение, только для того, чтобы прорваться самой, и не в сторону дома, а наоборот, к нашей столице.
