Читать книгу 📗 "Адмирал космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий"

Мы с Платоновым переглянулись, я открыл карту, переместил её к ТМ-6081, где службу нёс кап-два Юсупов. Вот оно, бутылочное горлышко, преодолев которое, «Либерти» могла выйти на оперативный простор и лететь куда пожелает, сея разрушение и хаос на своём пути. Догнать её не представлялось возможным, даже если Вебер будет переходить из системы в систему на десяти тысячах световых.

— Юскевич, добейте выживших, — хрипло произнёс я, вызывая «Палладу».

Вот сейчас возиться с пленными нам точно некогда. Белый флаг они не выбросили, сдачу в плен не запросили, так что это не военное преступление. Формально бой ещё продолжается.

— Что будем делать, господин адмирал? — осторожно спросил Платонов.

— Догонять… — вздохнул я.

Как будто у нас были варианты. Вражеский линкор в центре Империи может натворить такого, что и не разгрести.

Главное, руки не опускать. Хотя очень хотелось.

— «Гремящий» «Гелиосу»… Задержите его. Любой ценой. Насколько сможете, — сказал я.

— Есть, господин адмирал, — твёрдым голосом ответил Юсупов.

Я вспомнил его фанатично горящие глаза и безупречную выправку, его отчаянное желание выделиться и показать себя. Этот задержит, не считаясь с потерями. В лепёшку разобьётся, но задержит.

А нам, значит, надо спешить на помощь.

— «Кронос», «Эгида», приказываю немедленно начать переход к системе ТМ-6081, повторяю, ТМ-6081, — объявил я. — «Паллада», «Зоркий», начать преследование тех, кто ускользнул, остальные, возвращайтесь к Аргаяшу, ждите дальнейших приказаний.

«Гремящий», естественно, тоже отправится в погоню за флагманом аликов, я не мог оставаться в стороне. Туда вообще придётся стягивать все корабли из ближайших систем, из глубокого тыла. Вчерашних курсантов и пенсионеров, на устаревших корытах. Последнюю линию обороны. Если бы мне кто-то сказал, что мне скоро придётся бросить их в бой против «Либерти», я бы только покрутил пальцем у виска, потому что вся основная эскадра цела.

Мы даже не стали дожидаться, пока Юскевич закончит разбирать остатки аликов, начали переход. Первым ушёл «Кронос», за ним «Эгида», мы вошли в гипер последними. Маршрут у всех один и тот же, кратчайший, шесть прыжков разной длины. В среднем каждый переход будет занимать около двух часов, значит, нам потребуется как минимум двенадцать часов, чтобы просто добраться до нужной точки.

Сколько продержится Юсупов на своём крейсере? Час? Два? Зависит от того, насколько он удачлив, но даже если ему повезёт максимально, победить «Либерти» у него нет шансов. Точно как и у нас нет шансов прийти на помощь вовремя. Но попытаться мы можем, точно как и Юсупов.

Осталось только понять, зачем адмирал Вебер это делает. Ещё и такой ценой. Рейд к столице? Возможно, однако Новая Москва защищена орбитальной батареей. Хотя… После моего приземления на Дворцовой площади многие могли пересмотреть своё отношение к подобным рейдам. Я сам продемонстрировал всей Галактике, насколько дырявой может быть защита имперской столицы.

А если Вебер проникнет к столице, то сможет диктовать свои условия всем нам. Любые условия. В том числе, навязать капитуляцию. Космические войны — совсем не то, что происходило на поверхности Земли. Здесь одна удачная атака может принести полную, неоспоримую победу. Средства поражения слишком сильны.

Пока летели через гипер, я подготовил приказы для всех кораблей, находящихся во внутренних секторах, для тех, кто мог добраться до «Гелиоса» раньше нас. Пусть среди них нет никого, кто мог бы на равных противостоять адмиралу Вебер, и вообще это всё равно что тушить лесной пожар детским ведёрком, возможно, это её тоже задержит. Хотя бы на полчаса. Время стало самым ценным ресурсом, и я чувствовал, как с каждой секундой уменьшаются шансы на успех. Их и так было немного, раз уж «Либерти» сумела проскользнуть мимо всех наших кордонов, мимо Аргаяша и прочих систем.

Покончив с подготовкой приказов, я взглянул на таймер, который дублировался и у нас в центре управления. До выхода из гипера ещё двадцать две минуты, скорость — сорок тысяч световых. Связи, разумеется, нет, но приказы отправятся в тот же момент, как мы выйдем в реальный мир,

Я не находил себе места. Как мы вообще такое допустили? Кто виноват в таком крупном провале? Что делать, если Вебер доберётся до столицы? Вопросов целая куча, ответов не было.

Это в какой-то степени даже смешно. Стойко держаться, бороться до конца, побеждать. А потом вдруг потерять всё из-за того, что какой-то линкор проскользнул через нашу оборону. С другой стороны, теперь я понял, почему застрелился адмирал Бородин. Если «Либерти» доберётся до Новой Москвы, мне останется только последовать его примеру.

— Какие ваши прогнозы, господин вице-адмирал? — спросил я, чеканными шагами измеряя центр управления.

Шесть шагов от двери до переборки, разворот, шесть шагов обратно.

— Мои? — удивился Платонов. — Неутешительные. Вебер нас переиграла.

Я промолчал, продолжая чеканить шаги.

— Но она бы кого угодно переиграла, Алексей, в этом вашей вины нет, — попытался он меня успокоить.

— Мне следовало догадаться, — тихо произнёс я. — Она планировала это с самого начала. Её целью был не Аргаяш, она метила выше.

— Мы даже предположить это не могли, — развёл руками вице-адмирал. — Кто же знал, что у них запас хода больше, чем у наших?

— Надо было знать! — рыкнул я. — Разведка нам на кой-хер? В команде две сотни человек, что сложного засунуть туда одного оператора? Кхм… Прошу прощения.

— С разведчиков мы ещё спросим, — проворчал Платонов. — Но плакаться уже поздно. Надо лететь и вступать в бой.

— Это мы и делаем, — поморщился я, понимая, что эмоции тут излишни.

Ни слезами, ни яростью эту проблему не решить. Но и предпринять мы уже ничего не можем. Приказы будут отправлены по выходу из гипера, в остальном мы ограничены физикой пространства-времени.

Я рухнул обратно в кресло. В скафандре становилось жарковато, но я его пока так и не снял, хотя тревогу давно отбили. Было не до того.

— Что будем делать, господин адмирал? — спросил я устало.

Платонов снова оторвался от консоли и посмотрел мне в лицо.

— Лететь и побеждать, — сказал он.

Я усмехнулся в ответ.

— Кажется, вы нахватались от меня дурных привычек, — сказал я.

— С кем поведёшься… — философски произнёс он.

Меня удивляло его хладнокровие. Я даже заглянул ему в глаза, пытаясь увидеть признаки действия медикаментов, но ничего такого не увидел. Платонов просто был спокоен сам по себе, видимо, решив, что если нельзя повлиять на ситуацию, то и беспокоиться не о чем. С одной стороны, разумно, с другой — у меня так не получалось.

«Гремящий» наконец вышел из гиперпространства. Ещё одна номерная система, не представляющая никакой ценности, но здесь работала гиперсвязь, и пакеты полетели сразу же, как мы зацепились к ретранслятору. До перехода к следующей системе лететь минут десять, нам не придётся облетать звезду, достаточно просто изменить курс. В этот раз повезло. Как раз хватит, чтобы ушли все приказы. А то и выйти на связь с «Гелиосом», если он ещё жив.

— Каргин! Срочно дай мне «Гелиос», — потребовал я.

— Принял, вызываю, — отозвался связист.

Я снова ждал, барабаня пальцами по столу. Мысленно считал до десяти и обратно, глубоко дышал носом, чтобы хоть как-то успокоить нервишки. Через четыре цикла таких подсчётов Каргин объявился в эфире.

— Господин адмирал, на связи «Гелиос», — доложил он.

— «Гелиос», как обстановка⁈ — нетерпеливо спросил я.

— Держимся! — отозвался Юсупов.

Я почувствовал, как меня бросило в жар.

— Держитесь, Юсупов, мы идём! — хрипло сказал я.

— Поскорее бы, господин адмирал! — весело произнёс он. — Нас тут… Немного прижали!

Шутит. Значит, всё ещё не так плохо. Я немного приободрился.

— Постараемся! Не смею больше отвлекать, конец связи! — сказал я.

Я с облегчением выдохнул. «Гелиос» держится. Пока держится. Мы все понимали, что это не может длиться бесконечно, но чем дольше Юсупов отвлекает на себя внимание госпожи Вебер, тем больше у нас шансов её остановить.