Читать книгу 📗 "Одна звезда на двоих (СИ) - Ко Маришка"

Позже, в своей спартанской офицерской каюте на борту крейсера «Неустрашимый», Шайлар долго стояла под обжигающими струями рециркулированного душа. Вода смывала усталость и пот после долгого патрулирования возле взорванной орбитальной станции, но не могла смыть тяжесть, осевшую на душе после прочитанного сообщения Кириана. Его упрямая вера в их «нас», его готовность бороться… это было так опасно. Так неправильно. И так… притягательно.

Шайлар с усилием заставила себя выйти, натянула простую темную майку, скрывшую под тканью сложную вязь рисунков на плечах и спине, и форменные брюки. В каюте гудел вентилятор и тускло светили стандартные панели освещения. За иллюминатором – непроглядная чернота космоса. Шайлар подошла к небольшому встроенному бару, достала знакомую, наполовину пустую бутылку илуарского гартейна – ее верного спутника в походах – и налила щедрую порцию в тяжелый металлический стакан.

Крепкий, сорокапятиградусный напиток обжег горло знакомым теплом, но не принес ни капли ясности в мыслях. Она села за рабочий терминал, вызвала пустое окно для нового сообщения. Адресат –Кир. Нужно было написать ему. Сейчас. Четко. Жестко. Расставить все точки над «i». Объяснить, что он ошибся, что никакого «нас» нет и быть не может. Что она – полковник Рейтор, а он – кадет Старг. Что она не может рисковать его будущим ради мимолетного влечения. Что так будет лучше для него.

Она положила пальцы на сенсорную клавиатуру. Но слова не шли. Перед глазами стояло его лицо – серьезное, упрямое, с горящими серыми глазами. Ее пальцы замерли над панелью.

Дверь каюты открылась без стука, вошел Санни Стэйнард с почти полной бутылкой того же илуарского гартейна.

– Ну что, командир, рефлексируешь? – он просиял, плюхнулся в кресло напротив и щедро плеснул себе в стакан. – Или просто любуешься на звезды и мечтаешь о сероглазых кадетах?

– Отвали, Санни, – устало сказала Шайлар, делая большой глоток своего напитка. – Не до шуток.

– Ого! Значит, все серьезно? – он тут же перестал улыбаться, его взгляд стал внимательным. – Что случилось, Шай? Опять этот Старг? Прислал очередное пылкое признание?

Она молча кивнула на свой планшет, где все еще светилось его последнее сообщение. Санни быстро пробежал его глазами.

– Ну, парень решительный, – хмыкнул он. – Сказал – сделал. Что отвечать будешь?

– Я решила – хватит, – тихо, но твердо сказала Шайлар, глядя в стакан. – Нужно держаться от него подальше. Прекратить это все, пока не зашло слишком далеко. Это… неправильно. И опасно для него.

Санни несколько секунд молча смотрел на нее, потом медленно поставил стакан.

– Держаться подальше?! – тихо переспросил он, но в его голосе зазвенела сталь. – Шайлар, ты в своем уме?! После всего?!

– А что всего, Санни?! – вспыхнула она. – Пара разговоров? Один поцелуй?! Это ошибка, которую нужно исправить!

– Ошибка?! – Санни подался вперед, его голос понизился, стал серьезнее, исчезла вся игривость. – Ты видела, как он на тебя смотрит?! Как он ждет твоих сообщений, словно от этого зависит его жизнь?! Ты читала, что он сейчас матери своей заявил ради тебя, послал к черту все их планы на его блестящее будущее?! Он готов рискнуть всем ради шанса быть с тобой! А ТЫ?! Думаешь, я слепой?! Думаешь, я не вижу, как ты сама изменилась за эти последние месяцы?! Как у тебя глаза теплеют, когда приходит этот дурацкий сигнал от него на личный комм? Как ты зависаешь, глядя в иллюминатор после ваших разговоров, и явно думаешь не о тактике или ремонте Локи? Как ты стала… мягче, черт возьми! Или живее, не знаю! Шай, я тебя знаю лучше, чем себя! Ты живешь этими сообщениями и мыслями о нем не меньше, чем он! И после всего этого ты называешь это ошибкой и собираешься его бросить?!

– Я не бросаю! Я его защищаю! От себя! От войны! От всего этого дерьма! – крикнула Шайлар.

– Защищаешь?! – рассмеялся Санни, но смех был злым. – Да ты трусишь, Шайлар! Обыкновенно трусишь! Ты боишься! Не за него – за себя! Боишься снова привязаться! Боишься, что этот мальчишка с его честными глазами растопит твой лед! Боишься снова почувствовать себя живой, потому что это, черт возьми, больно! Проще же спрятаться за своим званием, за броней Агилиса, за цинизмом, правда?! Проще оттолкнуть его сейчас, чем потом терять?!

– Ты ничего не понимаешь! – ее голос дрожал от ярости и подступающих, но сдерживаемых силой воли слез.

– О нет, Шай! Это ты не понимаешь! –голос Санни стал тише, но настойчивее. – Этот парень – он настоящий. Он не из нашего прожженного и жестокого мира. Он выбрал тебя – не легенду, а тебя! Такую, какая ты есть! Со всеми твоими шрамами, твоей болью и твоим чертовым долгом! Он готов рискнуть ради тебя! А ты?! Ты готова лишить вас обоих шанса из-за своих старых призраков?! Хватит, Шайлар! Хватит бежать! Ты заслуживаешь быть счастливой! И он, черт возьми, тоже!

Санни замолчал, тяжело дыша. Шайлар сидела, отвернувшись, сжав кулаки. Его слова били наотмашь, попадая в самые больные точки. Она хотела возразить, крикнуть, что он не прав, но не могла. Потому что где-то в глубине души знала – Санни был прав. Она боялась.

Санни вздохнул, его голос смягчился.

– Послушай… Лети туда. На пару дней. У вас там как раз предлог какой-то дурацкий с передачей учебных адаров намечался, помнишь? Лети. Поговори с ним. По-настоящему. Без званий и приказов. Пойми, что ты чувствуешь. Что он чувствует. Разберись в себе, Шай. А потом решай. Но не руби сплеча сейчас. Не убегай.

Шайлар молчала, глядя в иллюминатор на равнодушный и холодный космос. Мысли метались в голове. Санни был прав. Она боялась. Но, может быть… может быть, он прав и в другом? Может, стоит рискнуть? Хотя бы раз…

***

Кириан

Вечер перед отлетом с Аркадии Прайм тянулся для Кириана невыносимо долго. Разговор с Адрианом принес облегчение, но тяжесть после столкновения с родителями никуда не делась. Он снова и снова перечитывал свое сообщение, отправленное Шайлар несколько часов назад, где он, с трудом подбирая слова, рассказал о ссоре и своем решении. Ответа пока не было, и это молчание сводило с ума. Наконец, не выдержав, он сам активировал защищенный канал видеосвязи.

Секунды ожидания показались вечностью. Ее лицо возникло на экране планшета – и у него перехватило дыхание. Уставшая, бледная, с новыми, едва заметными царапинами на скуле, но такая бесконечно родная. Шайлар смотрела на него серьезно, без тени обычной иронии – она прочла его сообщение.

Кириан начал говорить – сбивчиво, торопливо, выплескивая все, что накопилось: о ледяной ярости матери, о невысказанном осуждении отца, об ультиматуме, о неожиданной поддержке Адриана, и главное – о своем выборе остаться верным себе, ей и их… тому, что между ними было.

Шайлар слушала внимательно, не перебивая, ее зеленые глаза не отрывались от его лица. Ее собственное лицо оставалось почти непроницаемым, лишь легкая складка пролегла между бровями. Когда Кириан наконец замолчал, в эфире повисла тяжелая пауза, наполненная невысказанными эмоциями и разделяющими их парсеками пустоты.

– Тяжелый выбор, Кир, – сказала она наконец, когда он замолчал. – Разрыв с семьей – это всегда больно. Особенно с такой влиятельной. Но ты поступил правильно, отстояв свое решение. Никто не вправе диктовать тебе, как жить и кого… – она чуть запнулась, – кто для тебя важен.

– Я знаю. Но все равно непросто. Мать не отступится так легко. Она считает, что я рушу свою жизнь… связавшись с тобой.

– Она по-своему права, – голос Шайлар был ровным, без тени обиды. – Твоя мать хочет для тебя стабильности, безопасности, понятного будущего на Аркадии. А что могу дать тебе я? Вечную тревогу? Редкие встречи урывками между боевыми вылетами? Риск, что однажды я просто не вернусь или вернусь… не той, что прежде?

– Мне не нужна другая жизнь, Шайлар! – горячо возразил Кириан. – Я выбрал этот путь сам! Я знал, на что иду, поступая в Академию!

– Ты думал, что знал, – мягко, но настойчиво поправила она. – Ты мечтал об адарах, о подвигах. Но ты не знаешь реальности этой войны. Ты не знаешь, что такое терять друзей одного за другим. Что такое месяцы в космосе, когда единственная связь с домом – это комм, связь на котором постоянно пропадает. Что такое возвращаться и понимать, что ты уже чужой в том мире, где родился, – Шайлар посмотрела ему прямо в глаза через экран. – И ты не знаешь, что такое быть со мной. Я – солдат до мозга костей, Кир. Я живу этой войной даже не последние сорок лет, как поступила в академию, а всю свою жизнь. Я не изменюсь. Моя жизнь – это Первый Полк, это Агилис, это приказы, это риск каждый день. Я не смогу сидеть на Аркадии Прайм и выбирать занавески. Я не создана для тихой гавани.