Читать книгу 📗 "Ренегат космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий"
Шквальный огонь вскрыл их оборону за считанные секунды, и мы отправились дальше к кабинету правительства.
На самом деле, каждый новый хозяин дворца переделывал всё под себя. Постоянный ремонт был тут скорее нормой, чем исключением. Новая метла по-новому метёт, и каждый новый император обычно перемещал и спальню, и рабочий кабинет, порой даже достраивая во дворце новые комнаты и не трогая комнаты своих предшественников. Но регентский совет, похоже, не стал ничего менять и переезжать, заняв кабинет Виктора.
Адмирал Бородин, генерал Слюсарев, генерал Бойко, полковник Лазутин, Димитриевский-Крейц, Волхонский, Мусин, Зайчинский, Стечковский и Глинский-Васильев. Я заучил этот список уже наизусть. Нет, я не рассчитывал, что все из них окажутся тут, во дворце, я реально смотрел на вещи. Но хотя бы часть из них наверняка торчит в Новой Москве, а значит, мы можем их арестовать. Или уничтожить. Они этого заслуживали, все без исключения.
Мы наконец добрались до кабинета, вышибли дверь, бойцы ворвались внутрь. Послышались выстрелы, одиночные, но они быстро затихли. Я сунулся внутрь. Там один из бойцов уже съездил прикладом по зубам перепуганному дворянчику с острой бородкой клинышком, которого я не сразу узнал. Граф Мусин.
Кроме Мусина тут под столом нашёлся Глинский-Васильев, экономист-экспериментатор, своими мудрыми идеями поставивший Империю на грань экономического кризиса. В жизни его облысевшая голова казалась ещё больше, чем на экране.
Руки так и чесались пристрелить обоих прямо тут, на месте. Но оба они — лишь мелкие сошки, несмотря на то, что получили места в регентском совете. Даже в нём, где формально все были равны, имелась своя иерархия.
Обоих немедленно положили мордой в пол, у Мусина забрали лазерный пистолет, не обращая внимания на их причитания и угрозы.
— Да кто вы такие? Вы не знаете, с кем связались! — вопил граф, пока на его шею мягко опускался тяжёлый стальной ботинок.
— Командор Мясников, к вашим услугам, — сказал я, присаживаясь на корточки и откидывая защитное стекло на шлеме. — Где остальные?
Граф Мусин скривил презрительную гримасу.
— Тебе конец, идиот, — выдавил он. — Сюда уже мчатся все верные нам части, вас уничтожат, раздавят, как блох, прикончат, а тела вывесят на площади и…
Я пристрелил его без лишних сомнений, не желая дальше слушать его злобное бормотание.
— Как тебя там… Глинский? Где остальные? — спросил я у здешнего гуру экономики.
— Я… Я… Мне… — начал заикаться он от страха.
— Если хочешь жить — лучше бы тебе вспомнить, где остальные твои коллеги, — процедил я.
— Они, они в главном, то есть, в генеральном штабе, наверное, я правда не знаю, мне никто не докладывает, куда идёт, но если взять имеющиеся данные, то они должны быть там, но не все, а только генералы и… — затараторил Глинский-Васильев.
— Понял, заткнись, — хмыкнул я, легонько шлёпнув его по щеке бластером. — Во дворце есть ещё кто-нибудь?
— Н-нет… То есть, да! Его Сиятельство Димитриевский-Крейц, — охотно поделился информацией он, не отрывая взгляда от моего бластера.
О, к этому мерзавцу у меня личные счёты. Давние.
— Где, — тем же мрачным тоном произнёс я.
— Ох… Он… Он в покоях Его Величества, — сказал Глинский.
Его вспотевшая от стресса лысина блестела как намазанная маслом, он заискивающе глядел снизу вверх, ожидая от меня милосердия. Лежащий рядом труп графа Мусина располагал к сотрудничеству сильнее, чем любые уговоры и ультиматумы.
— В покоях? Ах он сука, — протянул я.
— Вот наглец, — фыркнула принцесса.
Пойдём, значит, за ним.
— Мичман, вот этого арестовать, на корабль, — приказал я. — Мертвеца не трогать.
— Есть, — отрывисто ответил Заварзин.
— Вы трое, за мной, — я наугад выбрал бойцов, чтобы они сопровождали нас к покоям, и мы вышли обратно в галерею.
Бывшие императорские покои находились на втором этаже дворца, и Елизавета повела нас к ним.
— Вы, наверное, теперь считаете меня кровожадным чудовищем? — спросил я у неё.
— Нет, господин командор, — улыбнулась принцесса. — Даже если и так, то вы наше чудовище. На нашей стороне.
Сомнительный комплимент. Но это правда. Безжалостен я только к врагам.
Снаружи громыхали выстрелы, «Гремящий» оборонялся из орудий ПКО и лазеров. К площади подгоняли бронетехнику, но против боевого эсминца она была бесполезна. Возможно, ядерный взрыв смог бы повредить наш корабль, но устраивать такое в центре столицы не осмелились даже наши противники.
До императорских покоев мы добежали беспрепятственно, все защитники дворца словно испарились. Дверь оказалась закрыта, но я выбил замок выстрелом из «Кракена» и ворвался внутрь.
Чтобы тут же расхохотаться.
Димитриевский-Крейц лежал на роскошной кровати в наушниках, маске и ночном колпаке, даже и не подозревая о том, что на планету спустился космический корабль, а дворец захвачен. Спал безмятежным сном праведника.
Я не отказал себе в удовольствии вытряхнуть его из постели.
— А, что⁈ — воскликнул граф, срывая с себя маску для сна.
Бывший губернатор Зардоба выглядел откровенно жалко в одной ночной рубашке, из-под которой торчали кривые и тонкие волосатые ноги.
— Возмездие, — осклабился я и ударил его по голове рукояткой бластера.
Граф снова отправился в крепкий сон, а я приказал бойцам взять его.
— Нехай бы сам топал, — проворчал один из них, но тут же осёкся под моим свирепым взглядом.
— Уходим, — приказал я.
Теперь нам требовалось взять здание генерального штаба и разбить остатки сопротивления. Дворец безусловно наш, но столица ещё нет, и пока сопротивление не подавлено, мы не можем говорить о победе.
— Мичман, — вызвал я Заварзина. — Одно отделение остаётся здесь, остальные — уходим. Встречаемся у крыльца.
— Есть, — отозвался он.
Мы отправились на выход, к площади, где уже немного улеглась пыль. «Гремящий» по-прежнему отстреливался от наседающих волн гвардейцев, которые становились всё реже, но сам перейти в атаку не мог. Ситуация патовая.
В небе вдруг засверкали огни, белые вспышки сияли посреди бела дня. Я не сразу понял, что так выглядит космический бой, но кто может драться в космосе, если мы на земле?
— Артур! Что там такое происходит⁈ — запросил я информацию у старпома.
— Господин командор, «Титан» и «Кронос» друг с другом сцепились! — доложил Магомедов. — «Арес» тоже в бою!
Кто из них дерётся за совет, а кто — за нас, я не знал. Но я почувствовал, как по загривку пробежал неприятный холодок.
Глава 26
Новая Москва погрузилась в хаос. Сражение проходило и на земле, и в небе, до нас доносились отголоски стрельбы где-то неподалёку, что-то гулко бахало за пределами столицы, так, что эхо далёких разрывов слышалось как будто со всех сторон.
Мы стали искрой, поднесённой к пороховой бочке. И, к моему удивлению, наших сторонников тут оказалось больше, чем я ожидал. Даже не тех, кто молчаливо поддерживал, а тех, кто вышел против совета регентов с оружием в руках.
— Старпом, поднимай всех! На борту только артиллеристы и связь, всех остальных сюда! — приказал я.
Кажется, для штурма главного штаба нам потребуется гораздо больше сил, чем один взвод охраны.
— Есть! Кого старшим с ними? — ответил Магомедов.
Он-то останется ответственным за корабль.
— Андерсена, — определился я.
Лейтенант Козлов в стрелковом бою не справится с таким количеством народа. У остальных отсутствовал необходимый боевой опыт.
Оружие на эсминце имелось для всех, не только для взвода охраны. Даже у техников и уборщиков, за каждым было закреплено личное оружие. Выдавалось только в самых исключительных случаях, и такой, кажется, наступил.
У нас пока выдалась небольшая передышка, минутка затишья. Мы укрылись под боком «Гремящего», который надёжно закупорил все входы и выходы на Дворцовую площадь. Не будь здесь эсминца, сюда подогнали бы пару-тройку бронетранспортёров и взяли бы нас тёпленькими.
