Читать книгу 📗 "Четыре подвала (СИ) - Прокофьев Андрей Александрович "Прокоп""
— Жирный, он смотри какой хитрый. Как он чувствует, когда у него мозги салом заросли — проговорил Костя.
— Не салом заросли, а жиром покрылись — отреагировал Максим.
— Не, ну, а, понятно, только ведь он не пошел с Глистом и братьями дегенератами. Лишил собачку запаса продовольствия — сказал Костя.
— Это точно, так бы собачка на целый месяц к нам дорогу забыла — смехом отреагировал Андрей.
— Опять вы за своё — произнес Петр Васильевич, только сказал это настолько спокойно, что пацаны и не подумали прекратить.
— А что, Петр Васильевич, Гутиерус же не пошел с ними. Значит, чувствует он — проговорил Костя.
— Гутиерус? — переспросил следователь.
— Да, иногда жирного так называем — сказал Максим.
— Странно как-то — сказал Петр Васильевич, к этому времени они остановились возле входа в подземный лаз, ведущий из 38/3 в 38/2.
— Это из фильма. Помните фильм «Человек-амфибия». Так вот там девушку вроде так зовут. Наш толстяк, конечно, с девушкой той ничего общего не имеет. За исключением первых букв фамилии.
— Гутиэра — вроде так зовут ту девушку в фильме и в книге — спокойно сказал следователь.
— Там Гутиэра, у нас Гутиерус — засмеялся Максим.
— А вы реально полагаете, что если бы собаке достался Гутиерус, то она бы месяц не появлялась? — неожиданно серьезно спросил Пётр Васильевич.
Повисла крохотная пауза.
— Нет, мы шутим. Она появилась бы обязательно, потому что её хозяину Гутиерус не особо интересен. А собака появляется только тогда, когда приходит он — так же серьезно ответил Андрей.
— Как-то свежо и легко здесь сейчас. Странное какое ощущение — проговорил следователь и перед тем как продолжить, сделал крохотную паузу — Он не чувствует, он боится, и молодец поэтому. Я сейчас про этого вашего Гутиеруса. Это же надо так назвать — произнес он.
— Жирный, скользкий тип — отреагировал на слова следователя Костя.
— Действительно всё как-то иначе — сказал Андрей, и это не касалось Виктора Гутника, это относилось к подвалу, в пространстве которого даже стало светлее.
— Что-то же происходит — дополнил Максим.
— Я первым пойду, так нужно — сказал Андрей.
Петр Васильевич двинулся следом за Андреем. Третьим номером стал Максим. Костя же замыкал эту странную группу, состоящую из трёх мальчишек и взрослого опытного сотрудника милиции.
Поначалу всё было привычно. Всё было как всегда. Но где-то на середине пути, между домами 38/3 и 38/2 подземный ход начал меняться. Следователь не мог поверить своим глазам, но проход стал шире вдвое. И мысль о том, что как такое возможно, — была сейчас совершенно лишней, потому что измененным ощущалось пространство, потому что здесь и сейчас случилось продолжение того, что чувствовали и понимали они, ещё не спустившись вниз.
Преодолели ещё несколько метров, — и Андрей свернул влево, свернул в тот самый сторонний ход, о котором неоднократно шла речь, который сотрудники милиции вычислили из логики происходящих событий. И оказались правы. Этот ход существовал в реальности. Этот ход был дорогой в будущее.
Петр Васильевич подумал об этом. Спустя пару секунд он про себя отметил, что это всё же не единственный путь в запредельное пространство, что есть ещё одна зона перехода. Вспомнилась ужасная собака, в зубах которой находилась мертвая девочка Надя. Представление было не из разряда приятных. Потому что оно же имело продолжение, воссоздавая в сознании то, что не один раз имело место прямо здесь, в этом вот подземном тоннеле: демонический убийца, с ним рядом чудовищная собака, такая же темнота, олицетворяющая суть процесса невозможного, движения абсолютного зла из будущего в прошлое.
Движение зла и мрака, который хочет вернуться назад, во чтобы не стало хочет обмануть всякие границы возможного. Да, это так. Ему нужно домой. И этот дом для него в прошлом, в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году.
Андрей остановился, он вслушивался, ему что-то показалось.
— Что-то не так? — очень тихо спросил Петр Васильевич.
— Нет, всё нормально. Просто мы далеко отошли.
— Мы уже в будущем? — спросил Максим.
— Не знаю, скорее, что нет ещё. Только я начинаю ощущать себя иначе, ощущать, что это чужая территория — ответил Андрей.
— Это значит только одно, что мы близко к цели — спокойно сказал Петр Васильевич.
Двигались медленно. Никто не подумал засечь время. Но, как кажется, не меньше десяти минут прошло с того момента, как свернули влево, как оказались там, куда дорога всем остальным заказана, на дороге в будущее. И как же неестественно виделось всё это. Ведь лучше даже не думать. Дорога в будущее — это простор, светлый путь, стремление к счастью, неотвратимый рост, познание и преодоление — через время, минуя его, оставляя за спиной… И здесь… Темный подземный тоннель, сырой, с наличием запаха плесени, узкий, что двоим встречным не разойтись — и это дорога в будущее! Да, на самом деле дорога в будущее оказалась именно такой. Петр Васильевич ажно поперхнулся, ему ужасно захотелось закурить. Но вместо этого он лишь произнес: — Кто-то же нарыл этих ходов.
— Нет, никто не рыл. Эти ходы, их физически не существует, они всего лишь часть изломанного пространства. Их нет на самом деле. Это как сон. Я не могу объяснить — очень серьезно отреагировал на слова следователя Андрей.
Тем временем подземная дорога стала ещё более тесной. Ощущалась нехватка воздуха. Было душно, становилось жарко, хотя по началу от земли заметно чувствовалась прохлада. Но затем это исчезло, и сейчас у Петра Васильевича на лбу выступили крупные капли пота.
— Андрей, ты когда был в будущем, ты попал туда этой дорогой? — следователь задал вопрос, который должен был быть озвучен значительно раньше, но случилось только сейчас, случилось с опозданием.
— Нет, но я точно знаю о том, что эта дорога ведёт в будущее, потому что они ей пользуются. Я вообще плохо разбираюсь в этом. Я уже говорил, что это на каком-то ином уровне происходит. Как два разных пространства, но в какое-то время и в каких-то точках они соприкасаются — ответил Андрей, сделал это приглушенным голосом, проговорил тихо, поэтому прозвучало с долей особой серьезности, так чтобы не было и крохотной доли сомнения в том, что он говорит чистую правду.
— А если сейчас не совпадет время? — просто спросил Петр Васильевич, они к этому времени оказались в конце пути, подземный ход упирался в тупик, в ржавую металлическую лестницу, ведущую вверх, примерно три-четыре метра вверх.
— И ничего страшного, важнее, чтобы выход наружу не был завален чем-нибудь — очень резонно и просто сказал Костя, и с ним трудно было не согласиться: в любом случае эта лестница ведёт на поверхность, а какое там на поверхности время, то это уже вопрос десятый, хотя из логики, то должно быть…
— Осторожнее — проговорил Петр Васильевич, когда Андрей первым начал подниматься по лестнице.
Андрей сумел сдвинуть крышку или доску. Лишь чуть-чуть прибавилось света, и следователь тут же сообразил, что выход находится в помещении, внутри какого-то сооружения. Да, это были отдельные широкие доски, Андрей убрал ещё одну, и сразу стало кратно больше воздуха, стало ещё больше освещения. Андрей вылез наружу. За ним следом двинулся Максим, затем Костя. Петр Васильевич покидал странный подземный ход последним, он ещё посмотрел в обратном направлении, он направил туда луч фонарика — и мгновенно вздрогнул, сжался, ведь отчётливо увидел собаку, её морду, её красные глаза. Минула всего какая-то доля секунды, — и собака бросилась вперёд.
Глава седьмая
Одним махом следователь оказался на лестнице. Ещё секундой на её середине, и собака сейчас не могла его достать. Петр Васильевич это понимал, это чувствовал. Но пока не достиг верхней точки, он не смотрел назад. Только в последний момент он оглянулся, собака сумела взобраться на нижние ступеньки, её горячее дыхание было рядом. Но дальше она не могла. Вертикальное ли положение не давало ей этого сделать, или то, что находилось на поверхности земли, откуда проникал этот серый, приглушённый, но всё же дневной свет, или то время, в котором что-то было не так, в которое в данный момент собаке не было дороги. Только ужасающий рык заставил ребят сжаться и замолчать. Ведь до этого Максим уже начал о чем-то шутить. Петр Васильевич оказался наверху, сделал шаг в сторону от входа в подземелье и застыл, не сводя глаз с того места, откуда должна была появиться собака. Но первыми же секундами он отчётливо понимал, что нет, что она не достанет его сейчас.
