Читать книгу 📗 "Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция (СИ) - Стивенсон Нил Таун"

Аида прикрыла рукой рот и театрально усмехнулась. Айви продолжила:

— Если мы действительно собираемся улучшать наше потомство генетическим путем, по-моему, нам следует обратить взгляд на самое важное качество. И это очевидным образом интеллект.

— Почему ты думаешь, что он важнее прочих? — уточнила Луиза.

— Посредством интеллекта ты осознаешь необходимость проявить дисциплину, если ситуация к тому обязывает. Ну, или действовать агрессивно. Или не действовать. Я полагаю, что человеческое сознание достаточно гибко и что можно стать любым из тех человеческих типов, которые описали Камила, Аида и Фекла. Но все они имеют в основе то, что и отличает нас от животных. Наши мозги.

— Есть много разновидностей интеллекта, — заметила Луиза.

Айви мотнула головой:

— Читала я про всякий эмоциональный интеллект и что там еще у тебя в списке. Ладно. Пускай. Но ты-то прекрасно знаешь, о каком именно я говорю. И знаешь, что он обусловлен генетически. Стоит только изучить школьные оценки и экзаменационные баллы евреев-ашкенази.

— Как представитель евреев-сефардов, — ответила Луиза, — я даже не нахожусь, что по этому поводу сказать.

— В конечном итоге мы нуждаемся в мозгах, вот и все, — продолжила Айви. — Мы давно уже не охотники и не собиратели. Мы живем, как пациенты реанимации. И жизнь в нас поддерживает вовсе не храбрость, не физическая сила и не прочие качества, полезные для пещерного человека, а наша способность управляться со сложной техникой. Наша к ней страсть. И плодить нам следует маленьких гиков. — Айви повернулась, чтобы смотреть Аиде прямо в лицо. — Ты хотела реализма. Твои претензии к ней, — она мотнула головой в сторону Джулии, — и к ее окружению заключались в том, что они предлагали плацебо. Закрывали глаза на факты. Прекрасно. Вот тебе факты. Все мы тут гики. И есть смысл сделаться гиками продвинутыми.

Аида насмешливо покачала головой:

— Ты совсем забыла про человеческий фактор. Потому-то ты и плохой лидер. Потому тебя и заменили Маркусом, пока власть была у тех, кто хоть что-то соображал. И потому мы в конце концов здесь и оказались.

— Оказались, причем в полной безопасности, — согласилась Айви. — В отличие от тех, кто пошел за тобой. Эти все мертвы.

— Они мертвы, — сказала Аида, — а я жива, и вижу, чем все кончится: вы запрете меня в капле, чтобы я производила для вас генно-модифицированных младенцев, а вы их будете у меня отбирать.

И она разрыдалась.

— Она совсем как я, только в худшем варианте, — пояснила Джулия. — Видит множество вариантов — большинство, учитывая текущую ситуацию, довольно мрачные — и поступает соответственно.

— Неожиданный для тебя уровень самоанализа, Джулия, — заметила Мойра.

— Ты и понятия не имеешь о моем уровне самоанализа, — отрезала та. — Большую часть жизни я провела в состоянии клинической депрессии. Одно время принимала лекарства. Потом прекратила. Прекратила потому, что лекарства делали меня дурой, и я решила — пусть лучше мне будет плохо, но дурой я не буду. Я — это я.

— В определенной степени депрессия обусловлена генетически, — сказала Мойра. — Хочешь, я сотру соответствующие гены у твоих детей?

— Ты меня прекрасно слышала, — ответила Джулия. — И всем вам теперь известно, какое я приняла решение. Страдать, раз от этого есть польза. Общество погибнет, если в нем не будет таких, кто, подобно мне, видит разные сценарии. Позволяет им разыгрываться без ограничений у себя в голове. Предвидит наихудшие варианты. И принимает меры, чтобы до них не дошло. Если цена всего этого — цена того, что твоя голова переполнена мрачными предчувствиями, — страдание, то так тому и быть.

— И ты хочешь такого для своего потомства?

— Разумеется, нет, — сказала Джулия. — Если бы только была возможность получить одно без другого — дар предвидения без боли, — я бы ни секунды не колебалась.

— Людей с такой ментальностью нам нужно совсем немного, — заметила Фекла. — Если перебрать, будет Советский Союз.

— Мне сорок семь, — сказала Джулия. — Если повезет, я рожу еще одного. Остальные могут штамповать детей лет двадцать. Сами посчитайте соотношение.

— Поразительно — мы уже соревнование устроили, — простонала Камила. — Простите, что я вообще завела этот разговор.

Тут общее внимание привлек резкий стук.

Все повернулись к окну «банана». Оно было не слишком большим — размером с тарелку. Последние три года по другую его сторону был лишь лед, так что о его существовании успели забыть. Однако сейчас сквозь окно был отчетливо виден окружающий пейзаж — что, впрочем, скорее способствовало головокружению.

За окном была Дина, пристегнувшаяся к вращающемуся тору. Она надела скафандр и вышла наружу через шлюз.

Убедившись, что привлекла к себе внимание, она прилепила к стеклу небольшой предмет: комок чего-то вроде пластилина, к которому крепились провода и электронное устройство. Дина нажала на устройстве кнопку, и его экран начал обратный отсчет десятиминутного интервала времени.

Аида звонко расхохоталась и захлопала в ладоши.

— Что она такое вытворяет? — спросила Джулия.

— Это взрывное устройство, — объяснила Айви. — Которое убьет нас всех через десять минут, если она его не уберет.

Обернувшись, Айви обвела взглядом комнату.

— И чего она добивается? — потребовала Джулия.

— Думается, моя подруга имеет в виду, что если мы не в состоянии прийти к решению за десять минут, человечество не заслуживает того, чтобы существовать и дальше, — объяснила Айви.

Примерно полминуты все молчали, потом заговорила Мойра:

— Как насчет такого: каждая женщина сама решает, что будет с ее яйцеклетками.

Не услышав возражений, она продолжила:

— Давайте я все же проговорю, чтобы всем было ясно. Если речь о настоящей болезни — которая значится в литературе, которую официально считает болезнью медицина, — я ее вылечу. Неважно, телесная она или душевная. Неважно, сколько таких заболеваний у каждой из вас — я вылечу все, прежде чем продолжить. Однако. — Тут она улыбнулась и подняла указательный палец. — После этого у каждой будет одно бесплатное.

— Бесплатное что? — спросила Фекла.

— Изменение — улучшение — по вашему выбору, я применю его к геному оплодотворенной яйцеклетки, из которой получится ваш ребенок. И только ваш. Других никто заставлять не вправе. Поэтому, Камила, если ты считаешь, что для улучшения человечества следует избавить его от агрессии, я изучу научную литературу и найду способ добиться этого генетическим путем. То же относится ко всем остальным и к их идеям насчет того, как улучшить человечество. За собственных детей все решают сами.

Все задумались, осторожно переглядываясь, прикидывая чужую реакцию.

Айви глянула на таймер:

— У кого-нибудь есть вопросы? Осталось восемь минут.

— Думаю, нам столько не понадобится, — сказала Луиза.

Айви посмотрела в глаза каждой по очереди, потом перевела взгляд на окно и подняла большой палец.

Глаза Дины, видимые сквозь два стекла — оконное и куполообразного шлема скафандра, — повернулись к пальцу Айви. Она кивнула.

Мойра улыбнулась и тоже подняла большой палец. Что также было отмечено Диной.

Потом Фекла. Потом Луиза, Камила, Джулия.

Все взоры обратились на Аиду. Которая опустила глаза. По сути, она всегда была скромной.

— Да мне-то что, — пробормотала она.

— Ты должна показать ей, что проголосовала, — сказала Айви.

— Серьезно? Ты хочешь сказать, что я могу единолично уничтожить человечество, просто не подняв большой палец в ближайшие семь минут?

Фекла вытащила из кармана комбинезона нож и выщелкнула лезвие. Размахивать им она не стала, просто сделала вид, что чистит себе ногти.

— Или так, — заметила она, — или народонаселение внезапно уменьшается с восьми до семи человек, которые принимают единогласное решение.

Усмехнувшись, Аида выбросила вперед руку, большим пальцем вниз.

— Объявляю проклятие! — заявила она.