Читать книгу 📗 "Вперед в прошлое 12 (СИ) - Ратманов Денис"

Боря промолчал, переваривая услышанное. Распахнулась дверь, вошел отчим.

— Шо замолчали? — проговорил он. — Меня обсуждаете?

— Делать нам больше нечего, — фыркнула Наташка. — Я рассказываю, как мне долг вернули, а Боря не верит.

Засопев, Боря покосился на Василия недобро — типа тебя не звали, чего ты лезешь?

Плеснув себе молока и достав с верхней полки шкафа вафли, отчим удалился. Видимо, ответ его удовлетворил. Дождавшись, пока он уйдет, Боря поднялся, выглянул за дверь, проверил, никто ли не подслушивает, и пожаловался:

— Пашка, ты целыми днями мотаешься, а нам жизни нет. Везде сует свой поганый нос.

Наташка закивала и спародировала его:

— А шо это тут лифчик лежит? А шо это тут у вас пыль? Шо без дела? Солдат должен быть занят! Че, получился акцент?

Боря прыснул в кулак, я кивнул и отметил, что мы начали отдаляться друг от друга, у каждого появились свои дела, теперь же общий враг нас здорово сплотил.

— Если б не твоя торговля, — признался Боря, — я б его нах послал. Но подумал, что у тебя могут быть проблемы, и не стал.

— Ну… ведь он тоже катается целыми днями? — уточнил я. — На «Волге» своей.

— Сегодня нет, поломался. Ремонтирует что-то, — сказала Наташка.

— Душный человек, — употребил я выражение из будущего.

— Точно! — поддержала меня Наташка. — Лучше и не скажешь.

— А еще бесит, что он сладкое ныкает, — пожаловался Борис шепотом. — Раздаст по вафельке, а остальное надо просить. А попросишь, нотацию прочитает, что нельзя до еды. А сам жрет!

Я озвучил план:

— Значит, просматриваем объявления, спрашиваем знакомых, кто что сдает. Желательно, чтобы это была двушка. Газеты смотрим, колонку «Объявления», изучаем то, что на фонари наклеено. Звоним не отсюда, здесь лишние уши. Кстати, начать можно прямо сейчас.

Боря кивнул, принес из прихожей ворох газет. Я отложил в сторону «КоммерсантЪ», раздал каждому по газете, и мы ненадолго друг для друга потерялись. Аренда двухкомнатной квартиры колебалась от тридцати пяти до пятнадцати долларов, в зависимости от района. В нашем селе никто ничего не предлагал, а в городе, далеко от школы, снимать не было никакого смысла. Больше намучаешься на забитых автобусах.

Завтра Натка тоже собралась торговать, а Боря так проникся идеей жить самостоятельно, что первую половину дня собрался ходить по поселку, читать объявления, после обеда ему надо было к Эрику. Брат решил поступать на художника, и я считал, что это правильно.

Как часто родители говорят талантливым детям: «Ну что тебе эти танцы (стихи, гитара, рассказы)? Это тебя никогда не прокормит. Иди на что-то гарантированно оплачиваемое. На бухгалтера (экономиста, юриста) или на учителя на худой конец». И вместо того, чтобы идти своей дорогой, человек проживает чужую жизнь, как я-взрослый. А когда понимает, что его не устраивает, бывает слишком поздно переквалифицироваться.

— Главную-то новость я не сказала! — вспомнила Наташка. — Карантин продлили до среды включительно. Вроде бы хотели в понедельник начинать уроки, но переиграли.

Боря показал «класс».

— Отличные новости! — резюмировал я.

Боря замахал руками и воскликнул:

— Свобода попугаям! Свобода попугаям! Ура!

— Пойдем на базу? — предложила Натка. — Тут… душно! — Она передернула плечами.

— А и пойдем! — поддержал ее Боря.

Я вышел в прихожую, и тут зазвонил телефон. Это был Каналья.

— Паш, — выпалил напарник. — Отбой завтра. Надо по бюрократам побегать по нашему делу. И своей работы накопилось. Иномарку пригнали. Я вечером от Эльзы Марковны позвоню, закажу запчасти.

— Наверно, к лучшему, — сказал я. — Тоже есть чем заняться. Тогда до послезавтра? Кстати, карантин продлили, так что до среды включительно работаем.

Простившись с ним, я подумал, что все действительно к лучшему. Утром сгоняю на стройку, посмотрю, как кипит работа, все ли получилось у Сергея заказать и привезти. Потом — к Лялиной. К Анне уже должны пускать, поедем с Ликой к ней, передадим вкусного. Потом — к Лидии, узнаю, что и как. И, наконец, — тренировка, сперва наша, потом погляжу, что делают алтанбаевцы. А вообще нет, немного не так. После Лялиной -к бабушке, она свинью зарезала. Куплю у нее мясо, буду своих архаровцев откармливать, а то хилые они совсем.

Глава 5

Наше — верните!

— Я научила мелкого… не помню, как его, готовить плов, — со знанием дела говорила Наташка то ли о Зяме, то ли о Понче, размешивая сахар в чашке и позвякивая ложкой. — Так что сейчас, утром, пойду с тобой на участок, проконтролирую. Термос есть, чаю заварю, по маленькой чашке всем хватит. А вообще надо бы котелок для чая купить, ну… как у солдат. И пусть сами все себе варят прям на костре. Школа начнется, я не смогу с ними сидеть.

Впервые за много дней я позволил себе спать столько, сколько хочется, но организм проснулся в полвосьмого как штык. Отчима дома уже не было, мама с Борей еще не проснулись. На улице только-только начинало светлеть.

— А рынок? — спросил я.

Натка махнула рукой.

— Там раньше двенадцати делать нечего. Основная торговля ближе к вечеру, когда он уже закрывается, вот где тупизм! Люди с работы только идут, а они уже всё! Да и мне было бы проще, если бы подольше не закрывались. Хоть что-то бы успевала после школы.

— Ты лучше в школе успевай, помнишь, о чем мы договорились?

— Это само собой, — вздохнула Натка. — На двоих же расходы поделим? А Боря мелкий, у него нет бабоса, с ним как?

— Я за него заплачу, если сумма будет солидной, — пообещал я, встал из-за стола. — Спасибо за завтрак. Там мясо и рис есть для плова алтанбаевцам?

— Есть, — кивнул сестра. — Так, выходит, расходы на троих? Уже проще!

Она выглядела бодрой. Вроде как даже блеск в глазах появился. Или ей приглянулся кто-то из алтанбаевцев? Ну нет, такое даже спрашивать неприлично, они ж все слегка недоразвитые. Спрошу — еще обидится. Зайду-как издали:

— Нат, а ты заметила, что все на тебя гопники слюну пускают?

— Кто им даст, — скривилась она. — Это же… очень простые люди. Пусть издали смотрят.

Как я и думал, сестрица просто рисуется и нашла благодарную публику.

— Мне в театр сегодня, — проговорила она жалобно и перешла на шепот: — Я боюсь.

— Андрей не сделает тебе ничего плохого. И преследовать не будет…

— Это-то самое страшное, что будет… Просто не сможет по-другому. — У нее перехватило дыхание, она судорожно вдохнула и продолжила. — Если он еще раз попросит прощения, я не выдержу! Мне так тяжело…

Вернувшись, я обнял ее, и несколько минут мы простояли так. Это ведь не малолетнему братцу она должна жаловаться, а матери, но разве от нашей получишь дельный совет? Упрек — это всегда пожалуйста. Или равнодушие.

— Он не будет, — сказал я без особой уверенности, на языке вертелось, что он хороший человек, пусть и вот такой неудалый, но я не стал хвалить Андрея. — А если будет, я с ним аккуратно поговорю.

— Я буду держаться, — проговорила Наташка, складывая в пакет рис, лук, морковь и мясо для алтанбаевского плова.

Не каждая взрослая женщина способна отказаться от любви, если она ведет к погибели. Моя сестра здорово повзрослела после отношений с Андреем, они для нее — своеобразная сыворотка взрослости. Взять Наташку год назад и ту, что сейчас — это разные люди. Вот так, с бабушкиной точки зрения, порочащий опыт за несколько месяцев ставит мозги на место. И цену деньгам сестра узнала, и умных разговоров наслушалась, а потому поспокойнее стала. Только бы не бросало ее снова из омута в омут!

— Ну что, на участок? — спросила она, я кивнул, и мы принялись одеваться.

Туда мы поехали на Карпе. Когда начался уклон, мопед еле вытягивал нас двоих, а мальчишки помладше, стоящие на остановке, смотрели с дикой завистью и воображали себя на моем месте, что это они катают Таню, или Лену, или Наташу из параллельного класса. Откуда им знать, что это моя сестра, а не любимая красотка, и мы не развлекаться едем в такую рань, а по делу. Без мопеда совсем туго пришлось бы! Уже и не мыслю себя без него.