Читать книгу 📗 "Улей 2: Нерест (ЛП) - Каррэн Тим"
Он обнял Гвен, поцеловав ее сначала ртом, а потом языком.
- Маме это нравится.
- Сегодня ты спасла мне жизнь, - сказал он.
- Это то, что я делаю.
Он пытался радоваться происходящему. Они нанесли удар Старцам и одержали своего рода победу, хотя это стоило немало жизней. Должно было быть какое-то чувство триумфа, но его не было. Когда Батлер был здесь, дела шли плохо. Эта странная, жуткая энергия росла с каждым днем, и теперь она снова появилась.
Но как это объяснить?
Это было не его воображение: Гвен тоже это чувствовала.
"Батлер была больше, чем членом улья", - подумал он тогда. "Она - как и все они - стала его аватаром, проводником. Частью его".
С учетом этого было только одно возможное объяснение: здесь был еще один проводник.
- Но его не может быть, - сказала Гвен. - Мы бы это знали.
- Это если бы он был на Клайм... что, если это не так? Что, если все это время он был где-то еще? Источник энергии, батарея, из которой Батлер черпала и которая все еще работает? Все еще работает, все еще активен, все еще опасен для нас всех?
Она посмотрела на него теплыми, влажными глазами. - Но где?
51
АЙСБОКС ДВА
ДЕСЯТЬ МИНУТ СПУСТЯ ОНИ ехали в "Снежном Коте", направляясь через плато в темноте. Ветер гнал мелкими полосами снег, которые отражались от кабины, словно измельченное стекло. Фары были наполнены крутящейся белизной. Плато было плоским как лист бумаги, можно было видеть только несколько полей застругов. Здесь не было расселин, вообще ничего. Только чернота и бесконечная замерзшая корка плато. Поскольку не было радиомаяков или размеченной ледяной дороги, они ориентировались по GPS. Им потребовалось около двадцати минут.
Наконец, Фрай сказал: "Здесь. Надеюсь, это не погоня за дикими гусями, Никки".
Айсбокс Два появилась как курган, который возвышался, как тесто для хлеба, из замерзшей белизны. Из него торчало несколько бревен, часть гофрированной крыши, но больше ничего. В свете фар "Кота", задуваемых снегом, он казался темным и нереальным, возвышаясь перед ними. Как гигантское иглу или домик злой ведьмы в "Гензель и Гретель", только на этот раз сделанный из сахарной ваты чистейшего белого цвета. Фрай остановил "Снежного Кота" и оставил мотор работать. В такой холод вы не посмеете выключить двигатель. Не на пустынном полярном плато.
Когда Койл вышел на морозный воздух, он понял, что нашел источник: он чувствовал его позвоночником.
Он вел к кургану с тревогой, но также и с опаской. Он очень хорошо научился прислушиваться к своему внутреннему голосу, и в тот момент тот практически кричал у него в голове. Он знал, что ищет, когда кружил вокруг кургана изо льда и снега.
- Смотрите, - сказал он, стоя в темноте, на морозе. Он водил фонариком по сторонам, и улики были несомненными.
- Следы, это точно, - сказал Фрай. - Кто-то здесь был.
- И довольно много, я бы сказала, - вставила Гвен.
Они осмотрели вокруг, пока не нашли углубление в снегу. Вокруг него было сильно натоптано. Используя свой ледоруб, Фрай раскопал сугроб, и в снегу была щель, которую он легко расширил до ямы размером с человека. Кто-то действительно прорыл себе путь, и этот кто-то, вероятно, все еще был там. Это было похоже на нору червя, очень тесную и вызывающую клаустрофобию.
- Я пойду первым, - сказал Койл. - Вы двое последуете через минуту. Я не хочу, чтобы мы там сбились в кучу, если что-то случится.
- Будь осторожен, - сказал Фрай. - Может, держаться вместе не так уж плохо.
С фонарем в одной руке и SPAS-12 в другой Койл полез в туннель. Там было достаточно места для одного человека, чтобы извиваться, как змея, но не более того. Стены касались плеч, а потолок царапал верхнюю часть капюшона. Вокруг него падали небольшие комки снега. Туннель извивался так, что почти всегда отклонялся; не было возможности увидеть, что было за следующим поворотом. Луч фонарика делал его желтым и странным.
Затем открылся проход, и Койл увидел комнату.
Он посветил фонариком вокруг, прежде чем спуститься туда. Пол был прогнут, сосульки свисали с продавленого потолка. Пузырящийся пласт льда прорвался через одну стену и растекся в лужу. Там было несколько старых металлических столов, книжная полка, покрытая льдом, серые стены, покрытые инеем толщиной в дюйм.
Осторожно он выскользнул из норы и упал на пол. Он не надел стабилизаторы, и было скользко. Он слышал, как Фрай спускается по туннелю, кряхтя.
Но в остальном там было тихо.
Воздух был неприятно тяжелым и пустым от тишины. Кристаллы льда кружились, как пылинки в луче фонарика. Мрачные тени висели в углах. Просто ледяной склеп, который должен был ощущаться довольно нейтрально, но ощущался совсем не так. Потому что здесь что-то было, что-то пряталось и ждало, и это было враждебное существо.
Койл чувствовал это.
Фрай протиснулся через отверстие, ругаясь, и спрыгнул вниз. Примерно через тридцать секунд появилась Гвен. Койл был благодарен им за то, что они у него есть. Атмосфера там внизу начинала казаться токсичной.
Фрай посветил вокруг фонарем, мешок с сигнальными ракетами и желеобразными бензиновыми бомбами - любезно предоставленный Хорном - был привязан к его поясу. - Судя по всему, это старая комната связи, - сказал он.
Помимо столов, там были картотечные шкафы и метеорологические карты, свернутые как плакаты и застрявшие в ячейках в стенах. Больше ничего, кроме календаря 1978 года на стене.
Гвен ходила, вдыхая свинцовый воздух, изучая покоробленные полы и отгоняя гнезда теней. - Здесь почти стерильно.
- Она давно заброшена, - сказал Фрай.
- Да... но нет пивных бутылок? Нет окурков? Ничего? Мне кажется, кто-то из Клайм, вырвавшись на охоту, окопался бы здесь раньше. Из любопытства, или из чего-то еще. Ты же знаешь, какие люди.
Она была права, Койл знал.
Такие места - магниты для людей. На переполненных станциях летом люди ищут такие места, чтобы прийти и побыть наедине со своими ледяными женами или ледяными мужьями. Может, принести примус, бутылку вина, спальный мешок, немного развлечься. Но то, что они видели, было суровой пустотой, как музейная экспозиция. Как что-то, сохраненное за стеклом.
- Ты знаешь, почему эта станция заброшена? - спросила она его.
- Нет. Не совсем.
- Мне просто интересно, - сказала она.
"Мне тоже", - подумал он. "Интересно, была ли действительно веская причина не оставлять мужчин здесь летом и зимой. Может, что-то случилось. Может, они начали терять его, может, они что-то видели, слышали и чувствовали. Может, то, что было подо льдом, начало звать их по именам..."
Он не сомневался в этом, потому что прямо сейчас он что-то чувствовал. Что-то живое внутри него, что грозило сожрать его кишки.
- Пошли, - наконец сказал он.
Они прошли через полуоткрытую дверь в дальней части комнаты, которая замерзла и застыла на месте. Перед ними был темный коридор, заваленный старыми бочками и картонными коробками. Пол был из досок, вздутых морозом и сильно изношенных. Мрак был густым и голодным, прорезаемым только их фонарями. Их шаги разносились эхом и создавали впечатление, что за ними идут. Двери, ведущие в пустые комнаты, были похожи на кривые крышки гробов.
- Держитесь вместе, дети, - сказал Фрай, хотя это и не требовалось говорить. - Здесь легко заблудиться.
Они нашли старый барак с рядами серых металлических коек, лишенных матрасов, скрученные фотографии девушек в бикини, все еще прикрепленные к стенам... многие из которых имели локоны в стиле Фарры Фосетт[80]. Они нашли камбуз со столами и стульями, кладовую, в которой все еще хранились консервы. Там были расставлены чашки и тарелки, кофейник и буханка замороженного хлеба. В радиорубке все еще был разложен пасьянс, карты прилипли к столу. В общем, это было жуткое ощущение, станция, наполненная давнишними воспоминаниями и призраками. Как исследование Марии Селесты после того, как ее покинули.
