Читать книгу 📗 "Одного поля ягоды (ЛП) - "babylonsheep""

— Полагаю, доктором мне теперь не стать, — сказала Гермиона с лёгким разочарованием. — Если ходить нетренированным в магии опасно, значит, придётся пойти в Вашу школу, а не в Даунуэльскую Среднеподготовительную.

— Если тебе интересна область медицины, — объяснял профессор Дамблдор спокойным, уверенным голосом, — магическая профессия магомедика или медиведьмы — это ближайший эквивалент, а, полагаю, терапевта, говоря магловскими терминами. Для получения квалификации в какой-то узкой специализации надо пройти программу Мастера целительства, которую можно завершить, поработав после выпуска из Хогвартса подмастерьем от трёх до восьми лет. Можно получить специализацию, например, в ущербе от заклинаний и проклятий, исцелении разума, волшебном акушерстве или заразных болезнях.

— Надеюсь, это уважаемая позиция в Вашем обществе, — отметил доктор Грейнджер, у которого от сомнения залегла морщина на лбу. Дамблдор утвердительно кивнул. — Полагаю, там хорошо платят? Мы не против поддерживать Гермиону, сколько нужно, по окончании школы, но ей всегда хотелось быть независимой. Не считая пансионата для девочек, остаётся не так много мест, куда могут взять такую независимую девочку, как Гермиона, если ей придётся рассчитывать на единственный источник заработка.

— До замужества я училась на медсестру, — сказала миссис Грейнджер, заглядывая в свой блокнот. — Нам платили не так много, как мы заслуживали, потому что руководство больницы рассчитывало на большую текучку — они считали, что мы, скорее всего, всё бросим и выйдем замуж сразу по окончании обучения. Но это лишь привело к тому, что многие из нас действительно выходили замуж, чтобы им было на что жить в городе. Это был запутанный, к тому же самоподдерживающийся замкнутый круг.

— Ах, вот оно что, — сказал Дамблдор, окидывая их всепонимающим взглядом. — Стажёры-целители получают одинаковую зарплату, независимо от того, волшебник это или ведьма. Мы не разделяем людей по половой принадлежности в нашем мире, мы все рождены с потенциалом и считаемся одинаково волшебными.

Тень пересекла его черты, а добродушные морщинки в уголках глаз сошлись в напряженном раздумье.

— Многие из нас женятся довольно рано, сразу по окончании школы, но это, конечно, их собственное желание, а некоторые независимо мыслящие молодые люди вообще никогда не женятся. Я один из них, и я никогда не замечал, чтобы это как-то мешало мне. Ранние браки в нашем обществе обычно продиктованы традиционным воспитанием, а не экономической необходимостью. Экономическое неравенство не так ярко выражено, как в магловском мире, ведь многие наши нужды можно обеспечить магией. Мы не можем наколдовать еды — Вы узнаете об этом на пятом курсе — но создать себе укрытие, тепло и одежду, довольствуясь малым или даже из ничего? Разумеется, возможно. Для тех, у кого есть подобный навык.

Но, возвращаясь к тому, что я подметил ранее, — к традиционалистам. Это лишь небольшая часть нашего населения, но иногда их голоса непропорционально громкие, а сами они могут придерживаться убеждений, которые я и многие другие считаем устаревшими и непросвещенными. Главным среди них является их отношение к магическому наследию, которое, по общему мнению, называется «статусом крови»…

Дамблдор говорил хорошо поставленным голосом лектора, добродушного во всех отношениях. Но Гермиона могла заменить напряжение в папиных плечах и побелевшие костяшки маминых рук, которыми она сжимала перьевую ручку, втыкая перо в бумагу сокращёнными штрихами фонетической стенографии. Руки Гермионы сами собой задрали подол юбки.

К тому моменту, когда мама Гермионы подготовила второй чайник чая, Гермиона была вымотана.

— Лучше узнать всё раньше, чем позже или вообще никогда, — пробормотала она, поднимая печенье. — Даже если это и портит первое впечатление о магии.

Гермиона взглянула на Дамблдора, который изучал рамки с анатомическими литографиями, украшавшими гостиную Грейнджеров.

— Профессор, а Вы это рассказываете всем маглорождённым, которых посещаете? Я не могу не представить, как Вы отпугиваете половину семей от магии.

— Я делаю общее представление большинству потенциальных учеников, — сказал Дамблдор. — Обычно уходят годы до полной акклиматизации в волшебном мире, помимо основ, я могу лишь ответить на вопросы, которые мне задают. Лишь некоторые задали столько вопросов, сколько Вы. Но негласный девиз Хогвартса: «Тот, кто просит помощи, всегда её получает», — и я разделяю его не меньше, чем официальный.

— А какой официальный девиз? — спросил доктор Грейнджер.

— «Draco dormiens nunquam titillandus»{?}[Не щекочи спящего дракона], — ответил Дамблдор, сияя глазами из-за очков-половинок. — Чувство юмора основателей Хогвартса — это лакомые частички знаний, многие из которых, к сожалению, утеряны под завесой времени.

— Дракон… Спит… Нет… Что-то, — Гермиона запуталась, сдвинув брови. Её папа, кажется, уже его разгадал. — Том бы понял его гораздо быстрее меня, — проворчала она. — Я отдала ему руководства по латыни, потому что он хотел подготовиться к вступительным экзаменам.

Только в это мгновение Гермиона вспомнила о своём одном-единственном друге, Томе Риддле.

«Как же Том будет мне писать, если я уеду в школу? Это в Шотландии — почта будет занимать больше времени, а марки будут дороже. Мне придётся посылать ему деньги или марки, и мне придётся объяснить ему, почему я больше не собираюсь в Даунуэльскую, когда я месяцами твердила, что это лучшая школа для молодых леди, настроенных на карьеру. И мы больше не сможем обмениваться конспектами: он будет учить английскую грамматику и алгебру, а я — магию.

Магия.

Дамблдор объяснил концепцию беспорядочной магии. Необычный феномен, который случается с магическими детьми. Непреднамеренные магические всплески в моменты накалённых эмоций. Но они могут стать контролируемыми бóльшую часть времени. Я контролировала их раньше».

…Видишь ли, Гермиона, я всегда могу увидеть, что мне лгут…

— Профессор, — спросила Гермиона, поворачиваясь к Дамблдору, — можно ли распознать, когда кто-то врёт, с помощью магии?

Лицо Дамблдора посерьёзнело, но его глаза не потеряли своего тепла:

— Воистину, это возможно, но это считается невероятно неизведанной отраслью магии, и её не преподают в Хогвартсе. Вы помните, где слышали об этом, мисс Грейнджер?

Гермиона не смогла упустить его внезапное любопытство, она почувствовала то же самое, когда услышала слово «неизведанная».

— Я знаю мальчика, который сказал, что он может… почувствовать ложь, полагаю, — сказала Гермиона, слегка нервничая. — Он был моим ближайшим другом много лет. И он очень похож на меня — мы оба любим получать лучшие оценки в году, и это своего рода соревнование между нами, — и однажды он сделал что-то странное, чему я никогда не могла найти конкретного, научного объяснения. Он как будто бы говорил внутри моей головы или что-то вроде этого — это казалось такой нелепостью, что я подумала, что мне это просто почудилось, — она посмотрела на Дамблдора, и у неё в голове зародилась идея. — Мне кажется, он мог бы… мог бы ли он… Профессор, у Вас же есть список всех маглорождённых учеников, которым Вам надо разнести приглашения?

— У нас есть зачарованное перо в кабинете директора, которое самостоятельно составляет этот список, — ответил Дамблдор. — Мы разделяем адреса по магловским районам, соотнося их с нашим списком домов волшебников.

— Вам из него никто не знаком по фамилии Риддл? — спросила Гермиона. — Том Риддл? Он живёт в Южном Лондоне, в приюте Вула.

— Полагаю, я видел это имя в списке учеников на этот год. Адрес был весьма необычен, — признался Дамблдор. — Мой список отсортирован по алфавиту, поэтому мой визит к нему случится в какой-то день на следующей неделе или через одну.

«Том — волшебник.

А я ведьма.

Он будет так рад, когда узнает. Я никогда не рассказывала ему, что я могу, про случаи в школе, которые заставили всех думать, что я неуклюжая глыба, сверх того, что я всезнайка. Что в целом резонно, учитывая, что он тоже никогда не рассказывал мне о вещах, которые умел, — как поняла Гермиона. — Если он что-то знает, он не станет делиться этим со всем миром. Господи, он, должно быть, тоже думал, что сходит с ума.»