Читать книгу 📗 "Второй шанс. Сюрприз для бывшего (СИ) - Вьен Лив"

Я нахмурилась, с трудом сфокусировав взгляд.

— Какая?

Женщина улыбнулась радостно.

— Женя… ты беременна.

— Что?

Я уставилась на нее, чувствуя, как холод пробирает до костей. Внутри все перевернулось, и я схватила ртом воздух, задыхаясь.

«Алекс. Он не должен об этом узнать. Никогда.»

Я вспомнила, как он в последний раз посмотрел на меня — со злостью и упреком. Как он ушел, даже не попрощавшись. И что за все эти дни, зная, что я уехала, не нашел времени хотя бы спросить: «Ты в порядке?»

Он не звонил. Не писал. Не пытался меня вернуть. И в этот миг я поняла окончательно: Я ему действительно не нужна. А, значит, и он нам с ребенком не нужен.

Фельдшер еще что-то говорила — о витаминах, о том, как мне нужно себя беречь. А я лишь кивала, не понимая половины ее слов.

В голове пульсировала одна мысль: «Я справлюсь. И больше не позволю ему вернуться в мою жизнь. Он никогда не узнает о том, кого я ношу под сердцем».

Когда я поднялась с койки, мир чуть качнулся — но я устояла. Поблагодарила фельдшера за заботу и пошла домой. Каждый шаг казался тяжелым, но внутри меня горела решимость.

Впервые за долгое время я знала, что сделаю все, чтобы этот малыш знал только любовь — а не упреки и холодные слова.

Я шла домой по узкой тропке, утирая с лица слезы. Пусть и решила, что сама со всем справлюсь, но на душе было так тяжело, что хотелось кричать.

Солнце клонилось к закату, окутывая деревню мягким светом, где-то вдалеке лаяли собаки, и клубилась пыль за проезжающей машиной. В этом месте вдали от цивилизации всё было как обычно. Но для меня сегодня всё изменилось. Кардинально.

Когда я вошла в дом, мама сразу все поняла, словно могла читать мои мысли.

Она посмотрела на меня — усталую, с заплаканными глазами — и взволнованно всплеснула руками.

— Женечка… тебе плохо?

Я замотала головой устало, села за кухонный стол и обхватила себя руками.

— Мама… я… — я пыталась подобрать слова, но губы дрожали.

— Ты беременна? — спросила она тихо.

Я вскинула глаза и молча кивнула.

Мама подошла и погладила меня по волосам, как в детстве.

— Это… это ведь хорошо, Женя. Это чудо.

Я отвернулась, чтобы не видеть ее нежной улыбки.

— Мама, только не говори ему. Слышишь?

— Но… он отец, он должен знать! — взмолилась она.

Я стиснула зубы, чувствуя, как в груди все сжалось.

— Нет! — выдохнула я, дрожа. — Если ты ему скажешь — я уйду отсюда. Навсегда!

— Женя, не глупи… — начала она, но я уже не слушала.

Я вскочила, обвела взглядом нашу крохотную кухню. Каждая кружка, каждая трещинка в стене — все здесь казалось мне настоящим. А он… он был лишь воспоминанием, которое я не собиралась возвращать.

— Он не заботился обо мне. Он не любит меня. И ему не нужен этот ребенок! — в моем голосе послышалась истерика.

— Женя… — мама пыталась обнять меня, но я отстранилась.

— Мама, я сама справлюсь. Только не предавай меня. Пожалуйста.

Она опустила руки, и я увидела, как она устало вздохнула.

— Я не скажу, — тихо сказала мама. — Но, мне страшно. Как же ты одна то?..

— Мне тоже, — прошептала я. — Но это мой выбор. И я не дам ему разрушить мою жизнь снова. Я справлюсь, мам, если ты будешь рядом.

В ту ночь я долго не могла уснуть. Слушала, как мама ходит по дому, что-то ворча себе под нос. Как шуршит ветер за окном. И все это время я держала руку на животе, шепча своему малышу:

«Мы справимся. Я тебе обещаю».

Глава 5

Я просыпалась рано, с петухами. Сквозь занавески струился солнечный свет, и я слышала, как мама возится на кухне.

Я заставляла себя вставать — день за днем, даже когда хотелось просто лежать и ни о чем не думать. Мне хотелось чем-то занять руки — а заодно и мысли, и в этом помогала работа.

В клубе пахло краской и пылью, как в детстве. Старый актовый зал, скрипучий пол, афиши на стенах.

Я бралась за любую работу: уборку, оформление, раздачу листовок. Мне не хотелось казаться беспомощной. Мне хотелось снова стать нужной.

Я не говорила никому о ребенке, боясь, что меня тогда уволят. Или засадят разбирать бумажки в архив.

Так что я старалась, как могла, ни на что не жалуясь, и подбадривала себя мыслями:

«Ты справишься. Ты должна».

Вечерами я возвращалась домой усталой, вымотанной, но спокойной. Словно этот простой труд вычищали остатки той боли, что я привезла с собой.

Ночами я все еще плакала. Но теперь — чуть тише. С каждым днем я училась отпускать. Потому что знала: у меня теперь есть кто-то, ради кого я должна быть сильной.

И даже если Алекс больше не вернется в мою жизнь, я все равно найду в себе силы — ради того крошечного сердечка, бьющегося внутри меня.

Прошел месяц с того дня, когда я решила все оставить позади. Месяц, в котором я училась жить по-новому, училась дышать без него, без Алекса. Но этот день, когда мне нужно было снова поехать в город — тяготил меня с самого утра.

Я сидела в электричке, вцепившись в ручку сумки. Взгляд равнодушно скользил по пейзажу за окном — дома, дороги, поля мелькали перед глазами, но мыслями я была далеко отсюда.

Внутри все сжималось от нехорошего предчувствия, ведь там, куда я еду — в суде, я снова увижу его. И я боялась, что тогда все снова рухнет. Что одна его усмешка сможет вновь разбить меня на кусочки.

На вокзале я помедлила, прежде чем сойти с поезда. Сердце колотилось так громко, что я слышала его стук в висках.

Но я знала, что должна идти. Должна подписать эти чертовы бумаги и поставить точку в наших отношениях. Оставить все в прошлом

Здание суда встретило меня серыми коридорами, запахом бумаги и типографской краски. Мрачной. Тягучей атмосферой безнадеги, от которой хотелось сбежать

Я ждала своей очереди, глядя себе под ноги и желая слиться с тенью.

Но когда Алекс вошел… Мир замер. А я буквально кожей ощутила на себе его тяжелый взгляд

Алекс был безупречен, как всегда — строгий костюм, твердая походка, спокойный и уверенный в себе. Но в этих глазах больше не было ни тепла, ни сожаления. Только пустота.

Я поймала себя на том, что ищу в нем хоть что-то знакомое. Тень былой теплоты, привычный взгляд, в котором когда-то я тонула без остатка. Но все, что я видела перед собой, это чужого человека. Незнакомца с лицом моего мужа.

Он даже не удивился, увидев меня. Только кивнул, как ни в чем не бывало, и отвернулся.

Мы стояли рядом с ним в коридоре, как чужие люди, глядя куда угодно, только не друг на друга. А когда секретарь позвала нас в зал, наши руки случайно коснулись друг друга — и у меня перехватило дыхание.

В этом легком прикосновении было все: боль, обида, воспоминания. Я отдернула руку, словно обожглась. Алекс же не сказал ни слова.

Не спросил, как я. Не взглянул в глаза. И в тот момент я поняла:

Эти годы — лишь пыль для него. И этот развод — не конец, а уже давно свершившийся факт.

Когда мы вошли в зал, я собрала всю свою волю в кулак.

Потому что знала: Я больше не позволю себе быть слабой.

Пусть внутри все переворачивалось, но я уже не та, что будет умолять о любви.

И незачем ему знать, что у меня внутри — маленькое сердце, которое бьется ради меня.

Глава 6

Слушание длилось всего несколько минут: сухие фразы, штампованные вопросы судьи, холодный ответ мужа, просьба секретаря расписаться тут и там, все было как в тумане. Я отвечала тихо, ровно, будто кто-то другой говорил за меня.

Все решилось просто, будто речь шла не о нашей жизни, а о какой-то случайной ошибке в бумагах.

Когда мы вышли из зала, мне показалось, что воздух стал тяжелее. Алекс шел рядом. Спокойный, невозмутимый, будто все это было давно решено. И в его глазах не было ни жалости, ни сожаления.

— Ну что ж, раз ты так решила — так тому и быть, — произнес он ровно. — Я не собираюсь тебя удерживать, Женя. Ты сама отказалась.