Читать книгу 📗 "Мой будущий бывший (СИ) - Славская Дамира"

— Девушка.

Его мягкий голос остужает мой запал. Я, не успев набрать в легкие воздуха, чтобы вступить с нахалкой в перепалку, прикусываю свой язык.

Нельзя так, Ира. У тебя ребенок. А опека не дремлет. Тем более здесь, когда вокруг столько свидетелей.

Немного придя в себя, поворачиваю голову в его сторону.

Он на меня не смотрит. Исключительно на симпатичную медсестричку, улыбаясь ей своей фирменной улыбкой. А меня накрывает болезненное воспоминание. Я любила не только его улыбку, но и смех. Грудной, заразительный. Меня бросает то в жар, то в холод. Чертова память. Почему я не могу оставить этого мужчину в прошлом и не реагировать на него так остро.

— Давайте мы все успокоимся, — с нажимом просит меня. — А вы, — обращается к медсестре, — пригласите, пожалуйста, врача, который ведет Евгению Петровну.

Девушка безразлично пожимает плечами. Немного зависает, видимо, взвешивая все за и против. И потом вдруг кивает, вырывая из моей груди вздох облегчения.

Ну слава богу.

— Одну минутку.

Изящными пальцами деловито поднимает трубку и, стуча по кнопкам короткими, как и положено медицинскому персоналу, пальцами, набирает внутренний номер.

— Марин, да… позови Федора Ивановича вниз в покой… да, — окидывает меня недовольным взглядом… — родственники, — и снова открывает свою тетрадь, предупреждая глазами о последствиях. Убедившись, что я не собираюсь с ней воевать, медленно опускает голову и, найдя нужную фамилию, сообщает:

— Яковлева. Окей. Жду.

Все.

Мое сердце учащенно бьется.

Дышать совсем нечем. Ужасно хочется пить.

— Что-то еще?

Я потерянно мотаю головой.

— Пойдем, — мягко настаивает Дима, — тебе надо присесть.

Глава 5

Я молчу.

И он снова делает попытку дотронуться до меня. Его пальцы обхватывают мой локоть. А меня прошибает током. По привычке дергаюсь.

Он вздыхает и прекращает попытки давить на меня. Просто сам идет к диванчику неподалеку, присаживаясь на самый край.

Еще стою, бесцельно смотрю на стену напротив.

Мне и правда надо присесть.

Ноги дрожат. Еще чуть-чуть — и, не дай бог, свалюсь.

Медленно иду и, прикинув в уме максимальное от Грачева расстояние, сажусь на противоположный край дивана.

Мне так легче.

Меня бесконечно нервирует его присутствие. А так я могу хотя бы собраться с мыслями и решить, что мне делать дальше.

— Все будет в порядке.

Пытается поддержать меня сидящий рядом мужчина, чем еще больше злит.

— Не будет. Ты здесь… — отвечаю резко. Не выдерживаю. Да и не хочу строить из себя добродетельницу. Чтобы иллюзий не было. У него. Насчет нашего с ним общения.

А ему хоть бы хны. Только губы поджимает и не ведется на мою провокацию.

Почему он здесь? Не уехал, как я планировала или очень надеялась на это.

Что ему нужно? От меня.

Сжимаю ледяные пальцы. Добела. Понимая, что я совсем запуталась.

Но не поддержать же меня он приехал? Я ему никто. Давно и бесповоротно.

Тем более в его помощи я не нуждаюсь ни сейчас, ни когда-нибудь после. Я научилась сама о себе заботиться.

Горький опыт — хорошее лекарство от розовых очков. Уж теперь со зрением у меня все в порядке.

От темных дум меня отвлекает высокий мужчина в белоснежном халате. Он как-то устало подходит к дежурной стойке. Вопросительно кивает медсестре, бросая взгляд в нашу сторону. И получив утвердительный кивок, направляется к нам.

— Вы дочь?

Слабо махаю головой. Это все, на что оказываюсь способна. По его взгляду, матерому, как у волка, повидавшего всякое на своем веку, я совершено не могу считать, с какой новостью он пришел. Меня бьет как в лихорадке. Я ежусь, настраиваясь как можно подробнее расспросить доктора. Но язык прилипает к небу. А если мама…

— С вашей мамой все стабильно в порядке.

Выдыхаю.

— Но есть нюансы.

Перед глазами начинает плыть. И мне настолько нехорошо, что я не успеваю возразить, когда знакомые руки поддерживают меня, не давая упасть.

— Это вирусная инфекция. Вы, наверное, слышали о ней. В группе риска пожилые люди. И дети. Вашу маму мы стабилизировали. Но нужны лекарства, которых у нас в наличии нет.

Давлюсь от горечи во рту. Неужели ничего нельзя сделать?

— Но мы можем заказать. Наш российский аналог, бесплатный, еще в процессе тестирования. Но есть возможность приобрести импортный.

— Сколько? — одно единственное слово дается непросто. Словно я растеряла способность говорить.

Да что же такое.

Злюсь, собирая себя в кучу. Даю себе мысленную пощечину. Ведь только от меня зависит, как быстро мама встанет на ноги.

Принудительная установка дает плоды.

Скованность проходит. Я уже вполне себе могу внимательно следить за рукой доктора, который вытаскивает из кармана помятый листок и протягивает мне.

И снова меня ведет, разбивая о реальность осколки моего самообладания. Это очень большая сумма. Слова застревают у меня в горле.

— Это еще с пятидесятипроцентной скидкой. Как от госучреждения, — виновато поясняет врач.

В голове судорожно прикидываю, у кого занять. В принципе, если у Тамарки и еще пары человек. То, возможно, наберется. А отдавать буду с зарплаты. Частями.

— Я заплачу, — раздается рядом. И я, ошеломленная, смотрю на Грачева, не совсем соображая, шутит он или говорит вполне серьезно.

Глава 6

— Нет. Это исключено, — затравленно отмахиваюсь от предложения Грачева.

Еще не хватает мне быть ему должной.

— Я справлюсь, — настаиваю, видя его непоколебимый упрямый взгляд.

Значит все для себя решил. Не хочу. Не хочу быть ему должна. Поэтому с нажимом, чтобы донести до него свою позицию, режу:

— Спасибо.

Отводит в сторону взгляд. Поджимает губы и нехотя кивает. Все это ловлю машинально, не переставая удивляться, что до сих пор чувствую его. Все его эмоции, как когда-то раньше.

Блин. Неужели это никогда не пройдет. Наша связь, которой никакое время не страшно.

С силой перевожу взгляд на врача.

Тот все еще ждет моего решения.

— Я найду нужную сумму. Можно мне увидеться с мамой? — чувствую, что откажет, но не могу не спросить.

— Нет. Она сейчас отдыхает, — как и предполагала, отвечает доктор.

Но я к этому готова, поэтому воспринимаю отказ спокойно.

— А когда можно будет?

— Не переживайте. Она стабильна. Как ей станет лучше, мы вам сообщим.

Я рассеянно пожимаю плечами, мыслями погружаясь в расчеты, не замечая, что доктор ушел, а вот Грачев нет.

— Ир… — напоминает о своем присутствии мужчина.

Я вздрагиваю. Точно. Еще же Дима, будь он неладен.

— Пожалуйста. Езжай уже по своим делам! Я правда справлюсь. Ведь как-то до тебя справлялась. Не умерла… — намеренно давлю на больную мозоль. Причем свою, вспоминая болезненное прошлое.

Он громко вздыхает.

Ой, все равно. Пусть думает, что хочет.

— Я могу заехать к тебе домой и взять необходимые вещи, если ты упрямишься? У тебя есть кто дома? Или дай ключи.

Эта обычная фраза выбивает из меня весь воздух.

Боже. Дома. У меня дома, да, есть кто-то… и о ней Грачев не должен узнать.

Закрываю глаза. Считаю до пяти. И стараюсь успокоиться. Мне нужно придумать, как его выпроводить. Срочно.

— Да нет, — говорю как можно тверже. — Не стоит. Я справлюсь.

— Мне не сложно, — настаивает.

Резко оборачиваюсь к нему. Смотрю на его серьезное и, черт, безупречное лицо.

— Что тебе от меня надо? — распыляюсь. — Зачем вся эта показная забота? Ты же видишь, что я на пределе. Уходи. Ты первый день на работе. Не думаю, что тебя погладят по головке за самовольную отлучку.

Его взгляд под моим напором меняется, темнеет. Да. Грачев умеет отвечать одним лишь взглядом. Всегда поражалась, даже в каком-то смысле восхищалась этой особенностью. Он никогда не пасовал перед опасностью. Лез напролом. Но я… я не готова впустить его в свою жизнь. Снова. Пусть хоть тысячу раз стреляет взглядом. Он не должен узнать про Альку. Не должен. Я перешагнула через боль, которую он мне причинил. Оставила ее позади. Переболела в конце концов. А сейчас он нахрапом крушит все, чего я с таким трудом добивалась.