Читать книгу 📗 "Почти полночь (ЛП) - Андрижески Дж. С."
Но говорить об этом Ларе Сен-Мартен было пустой тратой времени.
Ник позволил себе забыть, кем она была.
Он позволил себе забыть, что она никогда не перестанет командовать им из-за своей расовой принадлежности.
Она верила в это. Она на сто процентов верила в своё превосходство, так зачем ей вообще смотреть на вещи с точки зрения Ника?
— Где она? — наконец спросил Ник.
Это единственное, что оставалось спросить.
Глава 6. Королева сказала своё слово
Ник с трудом сдерживал свой голос, когда спрашивал Лару о своей жене.
Несмотря на это, директриса Архангела не ответила на его вопрос, по крайней мере, сначала.
Вместо этого она демонстративно уставилась в высокие окна своего пентхауса с выражением многострадальной матери, уставшей возиться со своим непослушным ребёнком.
— Где она? — спросил он снова, и его голос не дрогнул.
Сен-Мартен, наконец, посмотрела на него сверху вниз, стоя на небольшом возвышении в своей главной гостиной.
Конечно, это больше походило на приёмную, чем на настоящую гостиную.
Ник всегда рассматривал это помещение как современный тронный зал, очень продуманно спроектированный таким образом, с углублённой гостиной, из огромных окон которой открывался захватывающий дух вид на Центральный парк. Входная дверь квартиры и фойе вели прямо в эту нижнюю часть помещения, так что все гости стояли примерно на метр ниже приподнятого кольца, окружавшего заднюю часть.
В эту зону, в которой неизменно располагалась сама Сен-Мартен, можно было попасть только из более далёкой и уединённой части дома.
Лара довольно часто меняла мебель в этом помещении, но оно всегда напоминало позолоченный насест. Оттуда она, в переносном и буквальном смысле, смотрела сверху вниз на своих подопечных, гостей и сотрудников. На возвышении теперь стояла тёмно-зелёная кушетка с низким журнальным столиком, который, казалось, был сделан по большей части из органики, но основание и отделка были ярко-золотыми.
Однако она стояла, глядя сверху вниз на Ника, который, как и все хорошие вассалы, находился в глубине комнаты.
Возможно, она встала там просто для того, чтобы оказаться на несколько метров выше него.
Или, может быть, он просто раздражал её больше, чем большинство гостей.
— Фарлуччи ещё не связывался с тобой? — холодно спросила она.
— Просто ответь на вопрос, Лара, — он знал, что она терпеть не может, когда он называет её по имени. Вероятно, она ненавидела это всеми фибрами души, особенно когда он делал это таким фамильярным, раздражённым и снисходительным тоном. Это только усиливало желание Ника сделать это.
— Где Уинтер? — зарычал он. — Где дети? Куда, чёрт возьми, ты их теперь засунула? Или мне действительно запрещено это знать?
Она фыркнула, и на её лице отразилось раздражение.
— Они здесь, конечно же, — надменно ответила она.
— Здесь? — он пристально посмотрел на неё. — Здесь, где? Что это значит?
Она сердито посмотрела на него в ответ, но он заметил в её глазах отблеск нежелания, словно она сожалела о том, что вообще ему что-то рассказала.
Это заставило его подумать, что, по крайней мере, она, скорее всего, говорит правду.
— С этого момента вы все будете жить со мной, — сухо сообщила она, и в её словах всё ещё слышалось нежелание. — И прежде чем вы нелюбезно, но вполне предсказуемо пошлёте меня на х*й, детектив, вам, возможно, захочется подумать, а есть ли у вас какие-либо другие реальные альтернативы, кроме камеры Ч.Р.У., — она приподняла бровь. — В частности, любые варианты, которые позволили бы вам делить жильё с вашей, э-э-э… парой.
Последнее слово она произнесла с явным отвращением.
— Вы не можете вернуться в Северо-Восточную Охраняемую Зону, — добавила она чуть холоднее. — За вами и так следят всякий раз, когда вы находитесь за пределами одного из моих учреждений, и вас обязательно снова схватят, если вы попытаетесь покинуть Охраняемую Зону Нью-Йорка, учитывая всё, что произошло за последние несколько недель.
Она снова шмыгнула носом, запрокидывая голову и отбрасывая волосы назад.
— Многие представители расовых властей по-прежнему относятся к вам с подозрением, несмотря на смерть вашего двойника. Некоторые всё ещё думают, что вы, должно быть, работали с ним или, возможно, препятствовали расследованию изнутри. С этого момента Ч.Р.У. и их правоохранительный отдел, Поводок, будут особенно внимательно следить за вами. М.Р.Д. отменило приказ о круглосуточном наблюдении только тогда, когда я предложила позаботиться об этом вместо них и предоставлять им ежедневные отчёты и избранные видеоматериалы. Полиция Нью-Йорка больше не потерпит, чтобы вы жили за пределами отведённого вампирам жилья, как это было с мисс Джеймс. Они не допустят этого даже в пределах Нью-Йорка. Не без специального разрешения, которое может предоставить только такой человек, как я.
Ник снова хмыкнул, но ничего не сказал.
Взгляд Лары стал режущим как стекло.
— Прошли те дни, когда я могла полностью защитить вас от расовых властей, даже когда вы пребывали за пределами здания, находящегося под моим непосредственным контролем, детектив, — решительно заявила она.
Окончательность её слов нельзя было не заметить.
Ник почувствовал, что его клыки удлинились ещё немного, и отвёл взгляд, когда почувствовал настороженность на лице человеческой женщины средних лет. Ещё до того, как он заметил розовый оттенок в глазах, он понял, что его радужки, должно быть, налились красным.
Сен-Мартен это явно заметила.
Он не мог позволить себе заставить её нервничать так, чтобы она посадила его под замок по-настоящему.
По той же причине он заставлял себя молчать.
Он заставлял себя контролировать свой гнев, сдерживать свои мысли, выражение лица, эмоции, как перед допросами на привязи.
Он смотрел в окно на Центральный парк и впервые за долгое время почувствовал себя совершенно несвободным.
Он слишком привык к этой иллюзии свободы.
— Я полагаю, у вас сегодня вечером бой, — сказала затем Сен-Мартен слегка приглушённым голосом. — На вашем месте я бы пошла туда.
Ник взглянул на неё, но она, очевидно, тоже сдерживала свои эмоции.
По крайней мере, она подавляла их так, чтобы он не мог их видеть.
— Некоторое время вам всем нужно будет вести себя чрезвычайно нормально, — продолжила главный директор Архангела, и её голос снова стал деловым и бесстрастным. — Мисс Джеймс уже на работе, просто чтобы вы знали. Она будет ездить на поезде на свою работу в качестве директрисы подготовительной школы Келлермана каждый день до конца этой недели, и в течение следующей недели, и ещё через неделю… и так далее. Тай поедет с ней и будет ходить в школу, как и тогда, когда вы все жили там. Мэл будет работать на меня, как и раньше. Кит тоже вернётся на работу ко мне. Вы с детективом Морли тоже вернётесь к работе.
В её словах снова прозвучали нотки предупреждения.
— Я уже взяла на себя ответственность за вас и согласилась предоставить вам жильё, — решительно заявила она. — Теперь всё улажено юридически, детектив, поскольку Архангел находится на контракте с Ч.Р.У. Я уже объяснила условия М.Р.Д., и как это будет решаться. Кит позаботится об этом, точно так же, как она делала это, когда вы жили отдельно.
Ник почувствовал, как его челюсти напряглись, но, честно говоря, его эмоции были смешанными.
«Всё могло быть намного хуже, — напомнил он себе. — Ты мог оказаться в камере Ч.Р.У., или мёртвым, или лишённым органов,… или Уинтер могла быть мертва. Она могла исчезнуть, как Форрест Уокер. Они могли спрятать её где-нибудь, где ты её больше никогда не увидишь».
Или он мог разделить судьбу Уокера, насчёт которого Ник всё ещё не до конца верил, что Ми-6 защитит его настолько хорошо, как говорила ему Сен-Мартен.
Ребёнок могла бы находиться где-то в засекреченном заведении.
Малек мог бы оказаться за решёткой.
