Читать книгу 📗 "Арестантка: Путь на Броссар (СИ) - Вайшен Нина"

– Ты смотри какая? Сидит, жрет наши овощи и вся такая гордая, что задушить хочется, – Вараха встала из-за стола. – Пойдёмте в медотсек, мадемуазель доктор, вам работать нужно.

Джессика поднялась с места, очень осторожно, так что стул не скрипнул. Бесшумно положила вилку на тарелку и отнесла в окошко для грязной посуды. Она делала всё так тихо и аккуратно, что я казалась себе ужасной растяпой.Дорогие читатели! Спасибо, что вы со мной)) Буду очень рада комментариям. Как вам доктор Тардис?

10.3

Вараха с Джессикой ушли, а я ещё доедала картошку. Когда закончила с едой, подошла к окошку выдачи.

– Привет, Хан. Ты как? – спросила я, заглядывая к нему. – Что читаешь?

По обыкновению этот здоровый парень с трагичным лицом заглядывал в планшет.

– Агату Кристи «Убийство в Восточном экспрессе», – улыбнулся он. – Но ты же всё равно не читаешь. Зачем спрашиваешь?

– Ну теперь буду знать, что такая книга есть, –  я усмехнулась. – Хан, а можешь мне дать ещё одну порцию?

– Тебе? Конечно, – он с сочувствием на меня посмотрел. – Три года кормили дрянью…

– Это даже дрянью назвать сложно, знаешь, будто сухпай сварили, процедили и оставили только безвкусный клейкий бульон.

– Тяжело было?

Вопрос Хана выбил меня из колеи, я почувствовала, как ком боли подошёл к горлу. Тёмный туннель, побои, разряды тока, впивающиеся в спину. Образы обрушились на меня грудой камней. Я быстро высунулась из окошка, прижалась к стене.

– Я что-то не то спросил? – Хан вышел из кухни в столовую, неся в руках тарелку.

– Всё то, просто… я бы хотела сказать, что фигня, этим имперцам меня не сломать. Но…

– Но?

– Тяжело вспоминать, – сказала я, вытерев слезу. – Прости, как-то внезапно меня занесло.

– Всё нормально. Если хочешь поговорить, я здесь, – он подмигнул мне и дал тарелку.

– Спасибо, но, кажется, я пока не могу, – я взяла посудину и отвернулась. – Да и я в порядке, в принципе.

– Конечно, ты в порядке, – Хан вернулся на своё место. – Заглядывай, если что.

Я села за стол и поглядела в тарелку. Свёкла лежала на картошке полосками, как вывороченная плоть после ударов электрокнутом. Мне пришлось зажмуриться и отставить тарелку подальше. Аппетит абсолютно пропал.

Так, какого хрена это со мной происходит? Забыла, кто я такая? Сестра Карлоса. Девушка, которая должна заниматься делом, а не выть от воспоминаний уткнувшись в чужое плечо. Конечно, мне хотелось уткнуться в плечо Троя, и грустно было, что он далеко.

Не выть.

Занять себя.

Разобраться.

Рассчитывать не только на помощь Карлоса.

Узнать о противниках больше.

У меня на корабле двое имперцев, почему бы с ними не поговорить. Раньше я действовала по приказам брата, стараясь вообще не вникать, и никогда не сомневалась. А теперь, что? Карлос был не прав на счёт Троя, что, если он не прав и на счёт визитантес? Я взяла тарелку с овощами и отправилась в карцер.

10.4

От пола по периметру застекленной камеры лился красноватый свет. Пленник в серебристо-черном костюме, спавший в углу, казался грудой окровавленного металлического хлама. Цвета униформы ВАД выволакивали из памяти агонию, треск вырываемых зубов и вкус соли на губах.

Едва Винсент услышал, что к нему кто-то подходит, тотчас же поднялся с пола. Почти рывком вскочил и шатнулся, изо всех сил стараясь не упасть. Удержал равновесие, встал ровно, по струнке. Выражение на лицо натянул невозмутимо надменное, такое характерное для всех имперцев.

Только видок у Винсента был помятый. Красиво очерченные губы пересохли, синяк расползся по скуле, волосы торчали в разные стороны. Один серебристый эполет съехал на бок. Наверняка, Шёпот и Альдо уже с ним разговаривали и показали, что имперская бравада здесь наказуема.

Когда я шла в карцер, то подумала, что не смогу победить свою ненависть. Включу электрику в полу камеры и буду тыкать, пока пижон не завоет. Еду сама сожру у голодного имперца на глазах, просто ради издёвки.

Моя ненависть напоминала толщу грязной воды, в которой я захлебывалась. Да и не видела ничего кроме кромешной тьмы. Но придя сюда, я будто вынырнула из смрадной жижи.

Мне не хотелось колотить пленника, пинать его ногами, душить. Вырывать ему зубы. За всё, что со мной делали вадовцы, когда поймали. За унижения и пытки.

Может, Трой что-то со мной и правда сделал. Даже не чпокая. Заразил великодушием? Или просто благодаря ему я поняла, что имперцы тоже люди. Не бездушные чудовища, а просто мужчины и женщины с определёнными взглядами?

Трой спас меня, доктор Тардис вылечила Матео. Интересно было, а что за человек – этот Винсент.

Он стоял и пялился на меня сверху вниз. Это не вызывало злости как раньше. Особенно потому, что я видела, что весь этот гонор сейчас держится на соплях. Даже хуже, чем у Троя. В красноватом свете я заметила едва уловимую дрожь ладоней. Винсент сильно напрягался, чтобы стоять ровно, очевидно, что ноги еле держали его.

– Показали тебе наше гостеприимство?

– Очень скоро никаких вас не будет… – прошипел Винсент. – ВАД и мой отец ликви… – он запнулся, поворочал языком во рту, – ликвидируют всех. И тебя 3112, и перебежчиков, а кого не ликвидируют на месте, того поймают и казнят, как 3101.

Вот тварь. Боль от таких слов очень быстро трансформировалась в злость. Изувеченное лицо Карлоса всплыло перед глазами. Я в одно движение активировала электрическую подпитку пола. Стиснула зубы, почти нажала на кнопку разряд, замерла, растворяя чувства в дыхании.

Не выть.

Не беситься.

Сохранять рассудок.

– Ты мазохист? Нравится, когда тебя бьют? – я убрала руку с панели и выдавила усмешку. – Зачем провоцируешь? Я тебе еды принесла.

– Я не буду есть из рук изменщиков, не предам Империю, – продекламировал он.

– Предашь Империю? Мне кажется, что ей уже всё равно. Наверняка твоего отца уже сместили с должности. А ты причислен к террористам.

Я заметила, как кадык Винсента проехался по горлу и взгляд размылся на секунду.

– С отцом Троя поступили именно так.

– Трой совершил преступление против отчизны, а меня взяли в плен.

– Неужели ты такой тупой? Ты провел нас на транспортник. Да и, судя по тому, что я знаю, твоя отчизна редко заморачивается с пленными.

– Может, это потому что вы их не брали?

– Брали, но их никто не забирал… На обмен не соглашались.

Он сжал руки, напряг челюсти, зарычал сквозь зубы:

– Ты врёшь, сука!

Люди так по-разному истерят. Я бы била кулаками в стекло, пока хватило бы сил, или пока оно не разбилось.

– Вероятно, ты останешься с нами. Казнить мы тебя не будем, нам кровавые зрелища ни к чему. Впечатлений и без этого хватает. Будешь хорошим мальчиком, может, останешься в живых. Я бы на твоём месте поела.

Он ничего не ответил, а я приоткрыла маленькое окошко внизу клетки и просунула тарелку в камеру. Понимая, что сейчас разговор не сложится, я собралась сесть в углу и посидеть. Всяко лучше, чем лихорадочно ворочаться в постели всё время сна. Да, я всю жизнь воевала с имперцами, но уснуть могу только в объятиях одного из них. Жизнь любит иронизировать. Как там Трой? Как они там ладят с Сантьяго? Не убил ли майор моего самого лучшего на свете пилота?

– Вода есть? – послышался хриплый голос.

Я вышла в коридор, добралась до автомата с водой и налила. Едва жидкость покрыла донышко, я отжала кнопку. Нечего на урода какого-то тратить запасы.

«Вас ликвидируют, казнят, как 3101», – вспомнились слова Винсента.

Ни капли сочувствия, сожаления. Такая-то бездушная речь. Может, они всё-таки чудовища, не способные на сопереживание?

Оказавшись у дверей карцера подумала, что парень уже почти двое суток не пил, и эта капля будет, как издёвка. Ну чудовище он, ладно. А я?

Вернулась и налила ещё. До половины стакана. Должно хватить. Только я снова дошагала до карцера, как решила налить полный. Чтобы он смог оставить на потом. Мне помнилось, как вадовцы пытали меня солью, и, как сидя за решёткой, я мечтала о воде.