Читать книгу 📗 "Пророчество ведьм или тайна одной татуировки (СИ) - Гринкевич Валентина"
Ей было лет двадцать. Совсем девчушка с длинной русой косой и веснушками на курносом носу. В простом льняном платье она шла по лесу и пела. У нее пело всё и душа, и сердце, и девичьи уста. Ее пение разносилось по лесу и могло соперничать с пением лесных птиц. В руках девушка несла лукошко, полное маслят. Солнце освещало сосновый лес. Вверху между кронами то тут, то там виднелось синее летнее небо.
Ее звали Нина, она была влюблена и от этого невероятно счастлива. Первая любовь ее была глубока и взаимна. Юрий жил в соседней деревне и был красив как Бог солнца Ярило, в честь которого, видимо, и был назван. Они познакомились несколько лет назад в церкви и влюбились друг в друга с первого взгляда. Два года назад приехали за ней сваты, по осени сыграли свадьбу. Эх, хорошо гуляли – три дня во всей деревне шел пир горой: рвались в балалайках струны, в танцах до дыр стирали башмаки, а самогону ушло – прорва, не счесть сколько бутылей. Семья у них была зажиточная, поэтому свадьбу гуляли пышную, богатую. Единственную дочь отдавал батька, ничего не пожалел для своей красавицы. По весне Юрий вместе со своими братьями начали строить новый дом для молодых в их деревне. А в самом начале лета Нина поняла, что беременна.
Она улыбнулась своим мыслям и погладила живот. Впереди ее ждала долгая и счастливая жизнь и от этого на душе её было легко и радостно, и сама собой рождалась песня и звучал звонкий девичий голос, между сосен.
Дзе каханне знайшла, песню і долю,
Шчасце і волю — гэта мой дом.
Ён пакліча мяне, прылячу на крыле,
Песню спяю па вясне...
Лес расступился, выпуская ее из своих объятий. Впереди на пригорке были видны крыши хат, чуть тронутые желтизной березы и пока еще зеленые яблоневые сады.
Ее деревня, место где она выросла, где стоит дом ее отца и где скоро будет стоять их с Юрием дом. А возле дома будет их с Юрием двор, их с Юрием сад, в котором по травке будут бегать их с Юрием дети. Она еще раз погладила с улыбкой живот и резвым шагом направилась к деревне, намереваясь пожарить к ужину грибов, наверняка мужики за день на стройке умаялись и проголодались.
Уже идя по улице в деревне, мимо местами покосившихся заборов, Нина вдруг услышала взволнованные голоса, гомон, лай собак. Очевидно что-то случилось, но что именно? Нина ускорила шаг, голоса звучали все громче, с разных сторон слышались крики. Вдруг Нина разобрала: «Пожар! Пожар!» Она побежала, прижимая к груди лукошко. Но когда повернула за угол соседского сарая и увидела, что горит их почти достроенный дом, отбросила корзинку в сторону и помчалась со всех ног.
К пожару сбежалась почти вся деревня, староста выстраивал людей в цепь к деревенскому колодцу, они передавали друг другу ведра с водой. Суетились мужики, грузили бочки в телегу, что б привести в них воды из реки, вокруг пожарища бегали дети, голосили бабы. Но большинство людей просто стояли и смотрели, не в силах отвести взгляд от бушующей огненной стихии. Пламя, как огромное страшное чудовище пожирало бревна и с каждой минутой росло в размерах. Вот со стен оно переползло уже и на крышу, дыша огненным жаром в лица деревенских жителей, заставляя их пятиться от пожарища.
Нина врезалась в толпу с криками:
– Юрий! Батька! Где они? Там есть кто-то внутри?
– Держите девку, не дай бог тоже кинется в пожарище как матка ее!!!
– Что?!!! Что вы говорите? Мамка там? Все там? – Нина орала, пытаясь вырваться, пытаясь стряхнуть с себя сильные руки односельчан.
– Юра!!! Юрочка!!! Да отпустите вы!!! – по ее лицу текли слезы. Волосы растрепались и липли к мокрым от слез щекам.
Огонь вырывался из провалов окон, страшно трещали бревна. Люди перестали подносить к пожарищу воду. Стало понятно, что потушить пожар уже нет никакой возможности. Толпа стояла и смотрела, как огонь уничтожает недостроенную хату. Нина выла диким раненным зверем, уже не пытаясь вырваться.
Через какое-то время обрушилась крыша и похоронила под собой всю Нинину жизнь: обоих родителей и Юрия с его братом.
Нина каталась по земле, рыдая и воя, раздавленная невыносимой болью потери, она кашляла и задыхалась от дыма, сердце рвалось на мелкие лоскуты и в таком состоянии невозможно было жить дальше… да и незачем…
– Нина! Нина, что случилось? Нина, что с тобой?
Варган тряс девушку, катающуюся по земле в истерике, пытаясь привести ее в чувство.
– Нина, да что тут происходит? Что с тобой? Ты в порядке?
Варган опустился на колени, обхватил плачущую Нину двумя руками и прижал к себе. Девушка перестала вырываться и просто плакала, а он баюкал ее на руках как маленького ребенка.
Через несколько минут она начала успокаиваться и приходить в себя. Высвободилась из объятий Варгана, вытерла руками лицо и огляделась по сторонам. Они сидели на земле, на кладбище перед могилой ее бабушки. Была еще ночь, но небо постепенно начинало сереть, сообщая о том, что до рассвета уже не долго.
– Что случилось? – спросила она Варгана, шмыгая носом.
– Это ты мне скажи, что случилось? С тобой все в порядке? Ты цела? Здорова? Почему ты плачешь? – засыпал он ее вопросами.
Нина помолчала, пытаясь понять, что с ней случилось и разобраться в своих ощущениях. Отделить себя настоящую от чужих воспоминаний о прошлом. Ведь очевидно, что потеря семьи не имела к ней никакого отношения. Или все же имела? Кто та Нина, которая потеряла родных на пожаре. Ее бабушка? Похоже на то. Бабушка была сиротой, но никогда не рассказывала, что случилось с ее родителями. А сейчас вот видимо пришло время, и она рассказала. Да еще как рассказала. Как говорится – с полным погружением, с эффектом присутствия. В прошлом. В бабушкином прошлом.
Нина не была историком, но ей показалось что и одежда, и постройки, и быт селян из бабушкиного прошлого, относится не к середине прошлого столетия, а гораздо раньше. Сколько же на самом деле ей было лет? Насколько ее реальный возраст отличался от цифр, выгравированных на памятнике? Возможно, она когда-нибудь узнает и это.
– У меня было как будто видение, – медленно сказала она, – из прошлого.
– Из твоего прошлого? И что ты видела?
Нина помялась, на самом деле она не хотела рассказывать Варгану то, что видела. Все это было очень личным. И раз бабушка никогда никому про это не говорила, то кто такой Варган, что б сразу все ему выкладывать? Тем более, что он сначала даже не смог подойти к могиле и тоже наверняка не без бабушкиного участия.
– Нет. Не из моего прошлого. Но мне не хотелось бы сейчас об этом говорить. Может позже. А как вообще это возможно, чтоб я увидела чужие воспоминания? Это колдовство такое?
– Да. И очень сильное колдовство, немногим доступное. Я, например, такое делать не умею и его применение сам лично вижу в первый раз, до этого я про такое только в книгах читал. Это почти что путешествие во времени, потому меня от тебя и отрезало. Я остался здесь в настоящем, а тебя утянуло в прошлое. И судя по тому, в каком состоянии ты вернулась – прошлое было не безоблачным. Ну ладно, не хочешь рассказывать – не надо… Пошли лучше домой, я замерз как собака, простуды нам только не хватало.
Глава 46
Нина проснулась только под вечер, посмотрела на часы – 17.00. Вернулись с кладбища они только с рассветом, и девушка потом еще несколько часов лежала в постели, глядя бессонными глазами в потолок, переваривая ночные происшествия. Нина потянулась и цапнула рукой телефон, лежащий рядом на тумбочке на зарядке. Вылезать из-под теплого одеяла совершенно не хотелось, но через пару минут желудок напомнил ей, что не мешало бы перекусить. И, желательно. не только кофе. Она пригладила руками волосы, натянула джинсы и куртку, босые ноги всунула прямо в кроссовки, порядком потерявшие свою белоснежность после ночного похода на кладбище, и вышла на улицу.
Варгана нигде не было видно. Девушка умылась, почистила зубы, набрала воды в чайник и поставила его на газовую плиту.
Какой сейчас день? Пора, наверное, уже возвращаться домой из их затянувшегося путешествия. И где пропадает Анчут? В город возвращаться не хотелось. В Гродно ее ждали скука и работа – серые будни. А тут какие-никакие приключения. Да и свежий воздух. Но оставлять кота Маркиза так надолго у соседки совершенно неприлично, даже несмотря на беззаветную любовь доброй женщины к этому шерстяному хулигану.
