Читать книгу 📗 "Между семьей (ЛП) - Джинджелл Вэнди"

— Я действительно так не думаю, — сказала она. — Ты не понимаешь, Пэт… ты и твой дом — исключение. Я разговаривала с Морганой, и её дом не такой живой, как твой; он тоже не исцеляет себя по команде. Мы не знаем никого, у кого была бы такая связь со своим домом.

— Я знаю ещё одного человека, — сказала я. Это напомнило мне о том, что именно Атилас установил связь между мной и домом — и между Ральфом и его домом. — Это не очень радостная история. Мы тесно связаны с нашими домами из-за того, что случилось с нашими родителями, когда мы были детьми.

— В этих домах нет ничего особенного, — коротко сказал Зеро, на мгновение задержавшись с нами в гостиной. Я не могла не улыбнуться ему, и его ответная неохотная улыбка согрела меня. — Расположение и доступность Между — важная вещь; некоторые люди привлекают к себе больше внимания, чем другие, а некоторые районы привлекают их больше, чем другие. Вы готовы?

— Готова, — ответила я. Я уже вытянула пару видов оружия из Между, и Зеро тоже был готов, его большой двуручный меч висел у него за спиной. Он держал слова при себе, но я не стала утруждать себя — у меня было чувство, что они нам понадобятся, как только мы выйдем из дома, особенно если отец Зеро уже приблизился к тому, чтобы выяснить, где мы находимся.

— Готова, — сказала Сара. У неё не было оружия, но я видела, как она манипулировала Между, так что я знала, что она уже была готова к этому.

— Ты помнишь обратную дорогу к дому? — спросила я её.

— В любом случае, она будет выглядеть по-другому, — сказала Сара, безнадёжно пожав плечами. — Нам придётся снова искать дорогу назад.

— На этот раз всё будет не так сложно, — сказал Зеро, и я могла бы поклясться, что, несмотря на свою грубость, он старался меня утешить.

— Почему всё будет по-другому и почему это будет не так сложно? — спросила я, переводя взгляд с одного на другого.

— Здесь около двухсот домов, — сказал Зеро. Он оставил нас в холле, чтобы ненадолго заглянуть через жалюзи в прачечной, затем протиснулся обратно в холл и открыл заднюю дверь. — Во всяком случае, вчера. По мере того, как умирают эрлинги, их точки входа, похоже, тоже исчезают: сегодня утром их будет гораздо меньше, и в лабиринте останется гораздо меньше путей. Всё дело в том, чтобы отсекать варианты, пока не останутся только два, лицом друг к другу. Когда останется только один вариант, одна точка входа, арена откроется.

— Чтобы король смог напасть, — пробормотала я. Я пропустила Сару вперёд и последовала за ней, снова окунувшись в аромат лимонного мирта и мягкую темноту. — И, кстати, о пикировании, твой папа уже вчера был довольно близко от дома; если будет меньше путей и меньше возможностей для выбора, он очень быстро найдёт нас.

— Очень сомневаюсь, что мой отец сможет преодолеть защиту дома, — сухо сказал Зеро.

— Ага, но сможем ли мы пройти через него и вернуться в дом? — спросила я. — Вот что меня беспокоит.

— Мы разберёмся с этим, когда до этого дойдёт, — сказал Зеро. Он не казался слишком взволнованным, что было бы неплохо, если бы он вообще когда-нибудь проявлял много эмоций.

Сара и Зеро оба были правы насчёт лабиринта: как только мы вышли с нашего заднего двора на живую изгородь, я сразу почувствовала и увидела разницу. Вместо Т-образного сечения, которое образовалось от входа в лабиринт на задний двор, там была единственная дорога, ведущая направо, вдоль задней части двора и гораздо дальше.

— Кажется, дом Морганы тоже исчез? — спросила я. — На днях мы отправились в ту сторону, чтобы добраться туда.

— Не знаю, — сказал он с молчаливостью, напомнившей мне, что если дом Морганы исчез, то вполне вероятно, что дом Сары может исчезнуть в любой момент, с родителями или без них.

— В смысле, наши не знали, когда мы отправились за Морганой, — пробормотала я, и Сара выглядела немного более довольной, когда я в следующий раз взглянула на неё.

Живые изгороди казались сегодня темнее, или, может быть, я просто привыкла находиться внутри них, когда гналась за буньипом. Как ни странно, внутри живых изгородей было немного светлее, чем снаружи. Какой бы ни была причина, это заставляло меня чувствовать себя подавленной и слегка взвинченной, и я действительно начинала ненавидеть запах лимонного мирта, который задерживался и следовал за нами, куда бы мы ни пошли. Даже после того, как я добрый час шла по зарослям, я всё ещё чувствовала этот запах, напоминающий о том, что в лабиринте теперь нигде не было безопасно.

У нас была короткая стычка с несколькими очень решительными гоблинами, которые, казалось, сражались от имени эрлинга, который быстро сбежал, когда увидел, что его гоблины не справятся с Зеро в одиночку, не говоря уже о Зеро и человеке-бойце. Я бы перестала сражаться с гоблинами, если бы могла, но они продолжали сражаться за своего лидера, несмотря ни на что, и у меня не было времени пытаться придумать, как захватить их живыми, вместо того чтобы убивать до того, как они все умрут.

— Ты не сможешь поймать гоблинов, — коротко сказал Зеро, когда это сожаление вылилось в слова.

— Мы могли бы попробовать, — сказала я, вытирая лезвия и стараясь не смотреть на тела. — Они меньше нас.

— Гоблинов нельзя поймать, — сказала Сара, пряча в ножны маленький нож, о существовании которого я и не подозревала. — Я имею в виду, что их можно поймать, но они не останутся надолго в плену. Я видела, как они прокусывали себе вены, чтобы покончить с собой, а не оставаться в плену. Они дикие.

Зеро одобрительно кивнул ей и снова двинулся вперёд, оставив меня снова замыкать шествие. Я сделала это с чуть большим воодушевлением; дело было не в том, что это знание заставило меня почувствовать себя лучше после убийства гоблинов, скорее, осознание того, что у меня не было хорошего выбора, заставило тот факт, что мне пришлось выбрать что-то более общее, а не конкретное, казалось ужасным.

— Остерегайся фейри-близнецов, — тихо сказала я Зеро, когда мы свернули в новую секцию лабиринта. Здесь было немного светлее с точки зрения видимости, но сама изгородь была темнее; более того, она была знакомой. — Они для кого-то устраивались на одной из этих дорожек.

— Они кое-кого нашли, — сказал он, оборачиваясь, чтобы посмотреть на меня, а затем снова уставившись вперёд. Его голос звучал довольно мрачно.

— Они ждали тебя, не? — удивлённо спросила я. — Кажется, они были не слишком рады тебя найти.

— Их счастье длилось недолго, — сказал он. — Они мои дальние родственники; они всю свою жизнь готовились к этому в какой-то отдалённой части Между, которая граничит с миром людей. Из того, что они слышали о моей репутации, я заключил, что они ожидали, что я буду более лёгкой добычей.

Я не смогла сдержать улыбки и увидела, как уголки щек Сары тоже слегка изогнулись в улыбке.

— Они думали, что ты неженка, потому что ты не пошёл по стопам своего отца, — догадалась я. — И они услышали, что ты околачиваешься вокруг человека, и решили, что это решило дело.

— Думаю, да, — сказал он, сворачивая на следующий участок L-образного изгиба, по которому мы шли.

На мгновение я потеряла Зеро из виду и потрусила рысцой, чтобы догнать его, не сводя глаз с Сары, в животе нарастало беспокойство. Я чуть не врезалась в его широкую спину, едва завернув за угол, и как раз вовремя остановилась, чувствуя, как облегчение разливается по моим венам.

На секунду — всего на одну секунду ч мне показалось, что я вот-вот потеряю и его тоже, и я не думала, что смогу этого вынести. Глупо было думать, что я потеряю его через секунду, пробираясь между изгородями в лабиринте, но именно это место и делало: за каждым поворотом таились опасности и смерть, в каждой тени — бойня.

— Ты не мог бы идти помедленнее? — жалобно произнесла я. Вчера вечером у меня появился дядя, и я сегодня не хотела потерять его.

И тут я поняла, почему мы остановились.

Это был дом. Нет, не дом — скорее особняк: из белого мрамора, в стиле модерн и очень, очень большой. Всё выглядело так, как будто кто-то поднял его и поставил точно посередине этой широкой полосы, чтобы остановить любого, кто мог бы оказаться у них на пути. Он полностью перекрывал дорожку, дверной проём маняще изгибался прямо посреди аллеи и почти плавно сливался с живой изгородью по обе стороны, слегка размываясь там, где ветви должны были бы царапать мраморные стены. У меня было такое чувство, что было бесполезно пытаться протиснуться между стеной и живой изгородью. Одному богу известно, насколько большим особняк был на самом деле. Но он было достаточно большим, чтобы возвышаться над живой изгородью, и это было довольно высоко.