Читать книгу 📗 "О клинках и крыльях (ЛП) - Рейн Элиза"
— Сарра, я в порядке, — я отодвигаюсь от нее на расстояние вытянутой руки и успокаивающе улыбаюсь. — Спасибо, что волновалась обо мне.
Она пожимает плечами и смотрит на меня с теплом.
— Я вроде как привыкла к тому, что ты рядом. А вчера тебя не видела.
Я шумно выдыхаю.
— Вчера был вроде как дерьмовый день. Но теперь кажется, не такой плохой как сегодня, когда я увидела мертвого фейри Двора Земли.
— Я стащила немного бренди, — говорит Сарра, поворачиваясь к рабочему столу. — Сейчас подходящий момент для краденного бренди?
— Да. Определенно да.
Мы распиваем крепкий напиток, и я рассказываю ей про обморок на лодке, предложение Эльдит о помощи и тех фейри, что пошли добровольцами на Оскореллу.
— И тебе придется пойти на эту охоту через три недели?
— Команды начнут отправляться, как только прибудет Сигрун на демонстрацию силы. Я могу не быть в числе первых, кого отправят, но в это время новобранцы начнут покидать Фезерблейд.
— Интересно, какая же должна быть награда, если она стоит того, чтобы встретиться с Крикунами?
— Какая бы ни была, лучше бы ей оказаться стоящей. Ты видела Крикуна? — спрашиваю я.
— Нет, только на рисунке. А ты?
— Да. Они убили фейри на лодке, на которой я прибыла сюда. Того, кому принадлежал этот жезл, — я киваю на ее стол и жезл Элдриха.
— Хмм, — она задумчиво наклоняет голову, и выражение ее лица становится виноватым. — Прости. Хреново, что тебе приходится сталкиваться со всем этим. Но я попробовала все способы, и не смогла заставить этот жезл ответить мне. С ним определенно что-то не так, может, это связано с Крикунами. Фезерблейд умеет порождать всякую странную магию.
Я киваю, думая про Сокровищницу.
— Думаешь, Фезерблейд изменил жезл Элдриха после его смерти?
— Да. Я думаю, он может все что угодно, — говорит она с нажимом. Она принимается рассказывать мне, что узнала о Чертоге из ее обучения, которое в основном ведет Брунгильда, и из историй, рассказанных другими рабами. — Один из них однажды наткнулся на водопад, а потом так и не смог найти его снова, — говорит она. — А другая девушка клянется, что разговаривала с пауком размером с кошку. Но она крадет гораздо больше бренди, чем я, так что возможно, она не самый надежный источник.
Я чувствую себя куда спокойнее, чем когда покидала Обеденный зал. Уверена, это благодаря бренди и беспечной болтовне Сарры.
— Думаешь, мне стоит доверять Эльдит? — спрашиваю я.
— Думаю, у тебя не то, чтобы есть выбор, — пожимает плечами она. — И, если она может помочь тебе, когда ты потеряешь сознание, она сделает твою жизнь куда проще и безопаснее. Падать в реку, должно быть, было ужасно.
— Унизительнее, чем что-либо, — говорю я, непроизвольно касаясь пальцами горла. Оно горело весь вечер. — Если я упаду в обморок, держа в руках меч, или на вершине лестницы, или перед противником типа Оргида или Бранки, то… — я умолкаю. Мне не нужно заканчивать предложение.
— Ну, тогда щит нужнее всего. Может, он сможет накрыть тебя, когда ты упадешь, — решительно говорит она и я пытаюсь впитать ее позитив.
— Да. Мне нужно будет спросить у Харальда, какой металл настолько легкий, чтобы я смогла поднять большой щит. Я сделала несколько образцов формы сегодня.
Следующие несколько часов мы проводим, составляя список того, что может быть не так с обоими вариантами по мнению Сарры, листаем книгу, взятую мной в кузнице Харальда, пытаясь доработать эскиз.
Когда я начинаю уставать, Сарра возвращается к исследованию жезла. Я беру книгу с песнями бардов, сворачиваюсь в клубочек на мехах и засыпаю прежде, чем она уходит.
***
На следующий день я теряю сознание перед всеми.
Все двадцать четыре новобранца и Вальдис наблюдают, как я грохаюсь на землю, держа в одной руке лук, а в другой — стрелу.
Конечно же, никто не пытается меня подхватить, так что я довольно сильно ударяюсь плечом. Но не считая этого, я в порядке.
Я пережила шестьсот пятьдесят девять обмороков.
Я встаю на ноги через, как мне кажется, пару минут, подобрав лук и стрелы. На этот раз Вальдис не спрашивает, хочу ли я уйти. Она просто хлопает в ладоши и кричит остальным, чтобы вернулись к тренировке с мишенями.
Несмотря на то, что меня сильно тошнит, а зрение все еще пытается сфокусироваться, я встаю в ряд с остальными и не могу не слышать шепотков.
«Что с ней не так?»
«Что, если она потеряет сознание во время полета?»
«Я не буду драться с ней в одном отряде, если она может просто упасть в любой момент. Из-за нее нас всех убьют».
Мне очень хотелось бы, чтобы щеки не горели, но я продолжаю пытаться попасть стрелой по мишени. Неуверенность уходит через полчаса, и я обнаруживаю, что, когда отчаянно пытаюсь доказать, что достойна выбора богов и места здесь, я целюсь лучше.
В этом секрет? Использовать отчаяние?
И все-таки, проблема в том, что остальные правы. Я лучше, только когда цепляюсь за свои негодование и гнев.
Я буду обузой во время тренировки отрядами.
Что, если я и правда потеряю сознание во время полета?
И со мной действительно что-то не так.
Когда нас отпускают с занятий, я сосредоточилась на своей силовой тренировке, и мне удается перейти на более тяжелые веса во время работы ногами. Руки у меня все еще слишком слабые, чтобы увеличивать нагрузку, но я уверена, что уже работаю быстрее. После я пробегаю четыре раза вокруг Тренировочной площадки и радуюсь, что после этого мне не приходится добираться до Великого Чертога ползком. Бегать явно становится легче, а прошла всего неделя.
Этим вечером я пропускаю ужин в Обеденном зале, вместо этого ем хлеб и вяленое мясо, которое Сарра отложила для меня со своего обеда. Мы работаем над деревянной частью щита, рисуем варианты украшения, которое бы что-то для меня значило. Я не могу выбрать, каким должен быть центр, так что пока оставляю его черным. Мне хочется изобразить там змею, но думаю, что мое сердце будет разбито, если я не смогу получить валь-тивар и останусь с болезненным напоминанием о том, чего оказалась недостойна.
Я заставляю себя пойти в спальню, когда Сарра говорит, что хочет отдохнуть ночью. К моему удивлению, Нави в комнате нет, хотя уже довольно поздно и я ожидала застать ее спящей. Я по полной использую возможность почитать, лежа в кровати при свечах, пока не засыпаю.
Нави по-прежнему нет, когда просыпаюсь, и я решаю попробовать использовать зеркальце еще раз. Страх останавливает меня. Если оно опять не сработает, будет еще сложнее убедить себя в том, что Фрейдис не игнорирует его, потому что не хочет со мной разговаривать. Эта мысль так тяжела для меня, что я решаю ничего не делать.
***
Следующие несколько дней пролетают на удивление быстро. Я падаю дважды.
Первый раз — на занятии по рунам. Эльдит сидит достаточно близко ко мне, чтобы неловко подхватить, когда я начинаю съезжать со стула, и усадить обратно. Я изо всех сил стараюсь игнорировать смешки и шепот вокруг себя, хотя вытерпеть выражение отвращения на лице Брунгильды гораздо сложнее. Так что после этого я ничего толком не записываю и не слушаю, что она говорит.
Во второй раз я одна, в кровати. Это еще два пережитых обморока, и я по-прежнему считаю это за победу.
Я пропускаю силовую тренировку только один раз, в понедельник, после того как меня ужасно избили во время обучения бою на мечах и топорах, потому что оказываюсь в паре не с Эльдит. Вместо этого меня ставят вместе с мощным фейри Двора Золота, который к тому же оказывается смертоносно натренирован. Он ни в коем случае не пытается нарочно причинить мне вред, но он безжалостен и уж точно не делает мою жизнь проще. Тем не менее, его клинок ни разу не приближается к моему лицу, ни разу не прорезает мою кожу, а когда я падаю, фейри отступает назад, позволяя мне подняться на ноги. После всего этого я совершенно вымотана.
