Читать книгу 📗 "Хрустальное королевство леди-попаданки (СИ) - Ружанская Марина"

- Как масло по воде! - воскликнул юный подмастерье Якоб.

- Почти. - Я улыбнулась. - Но олово нужно защитить от воздуха, иначе окислится. Поэтому над флоат-ванной нужен свод с трубой для углекислого газа, его будем брать из печи обжига извести.

Ральф почесал бороду:

- И как вытаскивать это «полотно»?

- В конце ванны - медные валки. Они подхватят ленту и повезут в охлаждающий туннель. Там стекло затвердеет.

Элрик покачал головой:

- Сказки, графиня. Стекло - оно ж как мед. Тянется, капает...

- А если дуть в него? - Я подняла стеклодувную трубку. - Оно раздувается шаром. Но если вылить его на абсолютно плоскую поверхность... - Я плеснула воду на стол. Капля растеклась. - Стекло сделает то же самое. Если вылить много, то и лист получится большой.

Сомнения в их глазах сменились интересом. Засветилось.

Через неделю двор превратился в ад стройки. Каменщики выкладывали ванну из блоков белого песчаника, он держал жар лучше гранита. Кузнец с подмастерьями ковали медные валки и рамы для сводов.

Я лично замешивала огнеупорный раствор с толченым кварцем и яичным белком, используя местный рецепт для крепости.

Риз, назначенная «надзирателем за провизией», носила бригаде пироги и квас:

- Олли, они жрут как драконы! - возмущалась девушка. - Элрик съел три - и требует четвертый! Да-да, я про тебя, обжора! Ай! Что это?!

Я тоже почувствовала странный толчок под ногами, будто земля закачалась. Взмахнула руками, чтобы поймать равновесие. Но дрожь закончилась так же внезапно, как началась.

- Землетрясение? - предположила я.

- Мой дед говорил, что когда-то были, - почесал бороду Ральф. - Когда огненная гора просыпалась. Тока это было лет триста назад.

Спустя две недели пришло письмо от Алвара. Со сбившимся дыханием и трясущимися руками я развернула белоснежный листок.

“Здравствуй, любимая. Я проверил твои предположения и ты оказалась права. Казначей путем нехитрых манипуляций подделал документы о выплате. Не только ты пострадала в этой истории. Другие графства севера тоже получили субсидию серебром, а не золотом. Виновный уже задержан, с ним работают королевские дознаватели. Надеюсь, у тебя все хорошо. Скучаю. Алвар”.

Скучаю…

Я провела пальцем по ровным строчкам, написанными яркими фиолетовыми чернилами. У Алвара оказался удивительно красивый каллиграфический почерк. И даже бумага неуловимо пахла его запахом - амброй и дубовым мхом.

Тогда, когда он был здесь - все казалось таким простым и естественным. Но расстояние делало воспоминания зыбкими, словно все это было моими фантазиями.

Наконец, наступил день Х. Ванна заполнена оловом. Над ней - свод с глиняными трубами для углекислого газа. Печь пылает. Я стою у кратера с кипящей стекломассой, держа керамический ковш на стальных цепях. Рядом Ральф с лебедкой.

- Готовы? - мой голос дрожит от напряжения. Получится ли? Или все что мы делали окажется напрасным? - Подаем газ!

Элрик открыл заслонку. Шипение углекислоты заполнило свод.

- Теперь... лей!

Ральф вращал лебедку. Расплав полился тонкой струей на олово. Все замерли.

Первый миг: Стекло собралось в густую каплю. Элрик злорадно хмыкнул.

Второй миг: Капля дрогнула... и поползла. Медленно. Как масляная лужица.

- Дуй! - крикнула я Якобу. Он рванул мехи. Теплый воздух ударил в край ленты.

Чудо: стекло распласталось! Тонкое, прозрачное, оно поплыло по олову, как первый лед по реке.

- Валки! - заорал Ральф, давая приказ подмастерьям крутить ручки.

Медные цилиндры схватили край ленты. С шипением она поползла в туннель охлаждения. Через двадцать шагов мы увидели ее - ровную, гладкую, толщиной в палец.

Тишина. Потом Элрик вытаращил глаза и ударил себя кулаком в грудь:

- Чтоб я сдох! Это, мать его, колдунство, не иначе!

Я коснулась готового полотна. Теплое. Гладкое. Совершенное.

- Завтра, - сказала я, глядя на закат, - мы разрежем его на окна для детского приюта. Чтобы солнце всегда было с ними.

Ральф протянул мне первый осколок - край ленты с золотистым отливом:

- Вот, графиня. Первое оконное стекло Глассершира.

Я только улыбнулась. Кажется, все шло как надо.

Не угадала.

Дым в мастерской висел не от печи - от возмущения. Два огненных вихря, Жаро и Игнира, устроили настоящий скандал.

- Не пойдем! - ревел Жаро, топоча своими ржавыми доспехами по полу. - Ты предательница! Сунула в дом холодную слизь!

Игнира, обычно более тихая, шипела, как котел перед взрывом:

- Оно... липнет! Как болотная тина! Чувствую его вонь даже здесь!

Я отложила в сторону стеклодувную трубку, вздохнув. Элементали тыкали «руками» в сторону цеха, где дымилась оловянная ванна.

Ну кто мог знать, что олово для них ядовито, а?

- Жаро, Игнира, - я подняла ладони в примирительном жесте. — Слушайте. Олово в другом цехе. За каменной стеной. Вы его не увидите, не почувствуете...

- Ложь! - Жаро швырнул сгусток пламени в стену. Камень задымился. - Его дух ползет везде! Пф-ф-ф! Ну и вонь!

Он изобразил нечто отвратительное, вытянув язык пламени в сторону цеха.

Игнира спустилась ниже, ее огонь дрожал:

- Помнишь, как ты спасла меня из печи надсмотрщиков? Я верила тебе. А теперь... Ты стала как они. Сунешь нас в яд.

Укол совести. Резкий. Она была права. Я не спросила их. Просто не знала. Оказалось, что для элементалей это было то же самое, как нефтяная пленка для дельфина.

- Что предложите? - спросила я тихо. - Нам нужны оконные стекла. И для зеркал это лучший вариант. А печи для посуды и бокалов... они ваши. Только ваши. Но для окон нужна ровная поверхность. Олово дает ее.

Жаро бушевал:

- Выбрось мерзость! Или мы уйдем! Поняла? И печи остынут! Хворост пойдешь собирать!

Тишина. Даже печь в углу, где подмастерья выдували посуду, затихла. Все ждали.

- Ладно, - я подошла к кузнечному столу, схватила лист пергамента. - Новый план. Стена между цехами - тройная. С прослойкой песка и вулканического туфа. А еще... - Я нарисовала знак руной магии, которой научил Алвар. - Энергетический огненный барьер. Как купол.

Игнира колебалось. Жаро пылал скепсисом:

- Туф? Песок? Смешно! Это не поможет!

- Давайте попробуем, - сказала я твердо. - Вы нужны мне. Если через три дня вы почувствуете хоть каплю олова, я демонтирую ванну.

Они переглянулись. Огонь Жаро потускнел и адские доспехи перестали сверкать потусторонними огнями, а Игнира коснулась моей руки - жарко, но не больно.

- Ладно, - прошипел Жаро. - И чтоб туфа гору!

Бунт был отложен.

А еще… графство все чаще начали беспокоить те странные подземные толчки. И это меня беспокоило едва ли не больше, чем то, что Алвара больше не было ни вестей, ни писем.

Прошел почти месяц, прежде чем я услышала счастливый вопль Риз:

- Едут! Едут!!!

Я торопливо выскочила из мастерской, приказав подмастерьям заканчивать без меня и, подхватив юбки, бросилась к воротам.

Неужели они вернулись?! Теперь все будет совсем хорошо, так как и должно быть.

Но когда я увидела мрачное сосредоточенное лицо Алвара, жесткую линию поджатых губ и ледяной взгляд, который словно пригвоздил меня к месту, я поняла - ничего хорошего не будет.

Сердце упало, застряв где-то в горле. Радостный визг Риз сменился гробовой тишиной, нависшей над двором. Кажется, сейчас во двор вышли все обитатели замка от леди Велены и семейства барона Дейнкур, до последней поломойки.

Я же смотрела только на Алвара.

А еще на королевских дознавателей за его спиной. Их взгляды, холодные и оценивающие, скользили по мне, по мастерской, по двору замка, словно что-то искали. А рядом с ними - Себастьян, обычно такой невозмутимый. Сейчас его лицо было бледным, а взгляд избегал встречаться с моим.