Читать книгу 📗 "Королева разрушенных империй (ЛП) - Уивер Бринн"

Мы идем прямиком в «Kur», где нас уже ждут Эрикс, Эдия и Коул.

— Что происходит, Жнец? — спрашивает Эдия, обнимая меня. — Эти двое ничего не говорят. Поверь, я пыталась.

— Хм. Интересно, какие методы ты использовала. Это включало песни из «Русалочки»? Пожалуйста, расскажи подробнее, — шепчу я ей в волосы. Ее запах окрашен легким нервным оттенком, но он рассеивается, когда она смеется. — Серьезно, сучка. Ты скрываешь важные детали.

— Ладно. Сегодня вечером достанем текилу, и я все расскажу, — Эдия целует меня в щеку и не отпускает мою руку, когда мы поворачиваемся к Ашену. — Ладно, демон. Говори, что тут происходит.

Ашен сдерживает улыбку и блеск в глазах, кивая Эриксу.

— Мы отправляемся в небольшое путешествие, — говорит ангел, снимая с шеи цепочку с ключом от Царства Света. Коул улыбается, достает из кармана ключ от Царства Теней, и они соединяют две половинки, поворачивая их в противоположных направлениях, пока не находят нужный портал.

Когда мы переступаем водянистый барьер между мирами, перед нами раскидывается Дом Добродетелей: американские горки кружат над головой, смех окружает нас, а воздух пахнет чуррос. Следы войны еще видны в мелочах — в стуке молотка по зубилу, когда каменщик чинит стену, в свежей краске на ставнях домов. Но этот мир исцеляется, и души, живущие здесь, встречают нас тепло.

— Мы идем на свидание? Это свидание на пятерых? — спрашиваю я, когда мимо проезжает маленький поезд, гудит в знак приветствия, а дети внутри машут нам. Радость пузырится в груди, прикрывая тлеющую грусть, я подпрыгиваю на носках. Замечаю, что рука Ашена не обжигает мою, и поднимаю ее — на запястье светятся белые полосы. В груди вспыхивает предвкушение, когда я встречаю его улыбку своей. — Мы идем на аттракционы? И купаться? И на серфинг?

Глаза Ашена лучатся теплом, которое он пытается, но не может сдержать.

— Я же обещал, вампирша.

Я подпрыгиваю на месте, затем пытаюсь потянуть его за собой, но он не двигается.

— Чего мы ждем, Ашен?

— Нашего гида.

Я хмурю брови, недоумение растет. Ашен сохраняет легкую улыбку, но в ней появляется мягкость. Через отметину я чувствую тревогу и ожидание. И затем улавливаю его — на легком ветерке, долетевшем до меня. Это звездный свет и шалфей, и что-то новое, свежее. Солнце на росе. Мед на тосте. Сладкий, нежный аромат. Счастье.

— Мама?..

Эти два слога будто зависают в воздухе, растягивая время, истончая его, пока они не проникают в самую глубь меня. Вся кровь приливает к сердцу. Кожа покалывает от ее отсутствия. Губы размыкаются на неровном вздохе. Слезы уже застилают глаза, когда я поворачиваюсь к Эдии. Ее мышцы напряжены, но кости будто превращаются в жидкость.

— Ты такая храбрая, мама. Я видел тебя. У ворот Эсагилы.

Каждый удар сердца Эдии — симфония. Она сгибается, дрожащей рукой прикрывая рот. Ладонь не может поймать звук, который вырывается наружу. Эрикс держит ее, не давая упасть. В его глазах слезы, когда он целует ее в лоб и наклоняется, чтобы поймать ее взгляд. — Это не сон, любимая. Оглянись.

Он медленно поворачивает ее, и я тоже разворачиваюсь. Наши взгляды встречаются на мгновение, прежде чем Эдия видит мальчика, которого потеряла так много лет назад.

Тайо.

Темная кожа, глаза, как уголь. Широкая улыбка, полные губы. Он худой, но крепкий. Просто мальчик, которому не суждено было повзрослеть. Он так похож на Эдию, что с первого взгляда я понимаю — это ее сын.

— Я скучал по тебе, мам, — говорит он, и слезы скатываются с его густых ресниц.

Крик Эдии невозможно забыть, даже без вампирской памяти. Это звук сердца, расколотого пополам радостью, которая ощущается как мука, когда наконец вырывается наружу.

Эдия бросается вперед, падает на колени на брусчатку. Она прижимает мальчика к груди, а его маленькие руки обнимают ее крепко. Ее тело дрожит. Она шепчет что-то, чего я не могу разобрать. Тайо плачет у нее на руках. Его ладонь гладит ее обнаженное плечо с благоговением — любовь, которая никогда не угасала, а только ярче разгорелась после долгого ожидания.

Мы долго наблюдаем, Ашен обнимает меня за талию, его подбородок лежит на моем плече. Эдия слегка отстраняется, чтобы взять лицо Тайо в ладони и осыпать его кожу поцелуями, пока он не смеется. Это радостный смешок, с оттенком озорства. Он очаровывает меня.

— Она светится, — шепчу я, когда губы Ашена касаются моего плеча. — Теперь я вижу.

Нежное сияние исходит изнутри Эдии. Она никогда не была прекраснее. Я знаю, что никогда не видела ее такой улыбки, когда она поворачивается ко мне, держа руки на плечах сына. Взгляд, которым мы обмениваемся, не требует слов. Все равно я не смогла бы подобрать их. Нет языка, способного выразить счастье, переполняющее меня.

— Приветствую, дорогие друзья, — раздается низкий голос, и мы оборачиваемся к Алоросу. Его травмированная рука восстановлена, льняная туника и штаны снова безупречны, простая золотая корона украшает короткие темные волосы. Он подходит в сопровождении трех незнакомых ангелов, один из которых держит в руках белую шкатулку. Я окидываю взглядом толпу, которая постепенно собралась вокруг нас. Впервые замечаю, сколько душ и ангелов пришли посмотреть в тишине, хотя и почтительное расстояние. Эдия поднимается с дороги, вытирает лицо, другой рукой сжимая руку Тайо. Алорос останавливается перед ней с легкой улыбкой.

— Это ты устроил? — спрашивает Эдия, и он кивает. Она сглатывает, пытаясь сдержать новые слезы, но их блеск все равно виден. — Спасибо.

— Нет. Это мы благодарим тебя, — Алорос протягивает руку, и Эдия смотрит на нее неуверенно, прежде чем принять. — Ты защищала наши души. Ты удержала врата. Защитница Дома Добродетелей, мы благодарим тебя.

Толпа вокруг нас колышется, как волна, опускаясь на колени, головы склонены в уважении. Они остаются на коленях, когда снова поднимают взгляды на нее, в их глазах — надежда и благоговение.

Алорос отпускает руку Эдии и отступает, жестом подзывая ангела с шкатулкой. Когда он снова поворачивается к ней, его брови слегка сдвигаются, взгляд на мгновение опускается к камням под ногами.

— Мы потеряли многих в битве. Большинство нашего Совета погибло. Наше правление всегда делилось между кварталами Анура, и наши правители храбро сражались за свои Дома. Но остался только я, управляющий Эсагилом, — Алорос смотрит на Эдию, в его глазах — отголоски печали под проблеском надежды. — Ты была столь же храбра, как любой аннунаки, и сражалась за мир, который не был твоим. Но и этого мало — мы знаем, что ты сделала в Анфемоэссе, чтобы спасти Судьбы. — Алорос открывает шкатулку. Внутри сверкает золотая диадема, украшенная камнями, которые светятся, как звезды, вырванные из ночного неба. — Мы предлагаем тебе высшую честь. Вознесение среди аннунаков. И место в нашем Совете как королеве Дома Добродетелей.

Эдия ахает и смотрит на меня. Должно быть, я выгляжу полубезумной от восторга, потому что она хохочет, но смех затихает, когда она понимает, что Алорос серьезен. Она переводит взгляд с короны на ангела, затем на души вокруг. Сглатывает, сердце бешено колотится.

— Но… я не знаю, как управлять.

— Как и злобная вампирша, а посмотри, чего она достигла, — Алорос усмехается, ловя мой добродушный взгляд.

Мы с Эдией обмениваемся мимолетной улыбкой, но веселье в ее глазах быстро рассеивается. Она опускает взгляд на Тайо. Я знаю, она погружается в воспоминания, возвращается к годам, когда мы мстили за эту любовь, украденную у нее. Мы оставили за собой кровавый след, прежде чем Эдия нашла путь назад сквозь горечь утраты.

— Я совершала поступки, о которых сожалею. И те, о которых не жалею. Я не стала бы их отменять, даже если бы могла, — шепчет Эдия. Ее взгляд задерживается на сыне, прежде чем снова встретиться с Алоросом. — Я не идеальна.

Алорос делает шаг вперед и кладет большую ладонь ей на плечо.

— Это наша ошибка, если ты думала, что должна быть идеальной.

Тайо поворачивается, с гордостью наблюдая за лицом матери. Ангелы и души терпеливо ждут на коленях, надежда написана на их лицах. Мы с Эдией снова встречаемся взглядом. Я улыбаюсь, и она отвечает мне. Когда она смотрит на ангелов, я вижу в ее черных глазах искры далеких звезд.