Читать книгу 📗 "Оберег от нечистой силы (СИ) - Цветкова Алёна"

Толпа одобрительно загудела.

Бабка Паша, стоявшая в первых рядах внимательно слушала мое выступление. Она не была дурой, иначе не стала бы старшей во всей ночлежке. И она явно заметила маячившую позади меня Белаву и догадалась, что я и ее заполучила в союзники.

— Замолчи, Хром, — не поворачивая головы рыкнула она, и толпа затихла, — купчиха дело говорит. Мы с вами, чай не свиньи, чтоб в грязи жить. А кто свинья, тот пусть в хлев сваливает. На топчан, да на кирку мы живо желающих найдем.

Через час спальни в работном доме сверкали чистотой. Ну, если сравнивать с тем, как они выглядели утром. Хотя до идеала еще было далеко. Но ничего, начало положено, дальше будет легче.

Бабка Паша ходила гоголем, и я ее понимала, вид у ночлежки стал совсем другой. В понимании бомжей убогие спальни превратились в респектабельное жилище, и это поднимало уровень самой бабки среди местной нищеты.

После ужина все шустро разместились по своим спальным местам и мгновенно заснули. Женщины в гробах, а мужчины на топчанах. А мне не спалось. Я откинула крышку и вышла на воздух. Да, в спальнях воняло уже не так сильно, но вот сами бомжики благоухали всеми ароматами помойки и еще, бог знает, чего. В тепле ароматы немытых тел раскрывались особенно хорошо, и мне казалось, что я забралась в мусорный контейнер.

Но на крыльце все равно воняло. Я, наверное, сама пропиталась этим мерзким духом, дошло до меня. Как же хочется в душ… или лучше в баньку…

Надо кстати, подумать, как организовать бомжам, и мне в том числе, банный день. Я уже чувствовала себя грязной, хотя не мылась всего несколько дней. А мои собратья по несчастью, кажется, вообще не знали мыла. И меня это не устраивало.

Летом я бы в реке искупалась, но сейчас зима. В храме была мыльня, я уже узнала, но только для священников и мальчишек-послушников. Нам туда ход был заказан. Надо выкручиваться самим.

И единственное, что приходит в голову — это походная баня. Как ты с друзьями отправились на озеро и прямо в палатке устроили себе баньку. Думаю, меня должно получиться повторить что-то подобное.

Надо завтра с бабкой Пашей и Белавой посоветоваться. Хотя работный дом и находился на территории храма, и формально им управлял святоша, фактически ему просто не хватало на нас времени. Крыша над головой и какая-никакая пища — вот и все, что храм мог предложить таким нищим и бездомным, как я. А в остальном им не было до нас никакого дела. Все были предоставлены сами себе. Кое-кто даже пытался работать и зарабатывать, но большая часть нищих весь день сидела у храма и попрошайничала.

Я уже совсем замерзла и хотела зайти внутрь, как услышала шаги. Ко мне по двору шел святоша.

— Дитя мое, — заговорил он первый, — ты почему не в кирке? Демоны опасны, они могут завладеть твоей душой и твоим телом. Ты не должна подвергать себя такому риску.

— У меня слишком много мыслей в голове и боли в душе, святоша, чтобы там хватило место для демона, — усмехнулась я и обняла себя за плечи. Раз уж он здесь, то стоило попробовать узнать об этом мире и религии немного больше. Только осторожно.

— Вы можете поделиться ими со мной, — наглый святоша тихой сапой задвигал меня в ночлежку, приближаясь слишком близко и заставляя отступать. Но когда моя спина коснулась косяка двери я застыла. — Я выслушаю вас и вам станет легче.

Он стоял совсем рядом, вторгаясь в мое личное пространство, но я чувствовала спиной твердое дерево и упрямо держала позицию, не двигаясь с места. Я не хочу в эту вонючую комнату. Я не хочу спать в гробу. И, вообще, очевидно же, что все это дурацкий бред. Я не была вчера одержима, я валяла дурака, боясь, что меня опознают, как чужачку. И все остальные женщины тоже притворяются, преследуя какие-то свои цели. Как леди Элеонора…

— И демон займет мою душу, — усмехнулась я, — у меня же там появится слишком много свободного места.

— Дитя мое, — святоша перешел к активным действиям и мягко завладел моей рукой, — не стоит понимать так буквально слова вашего святоши. Вам нужно отдохнуть, прийти в себя после потери, идемте, я провожу вас до кирки.

— Святоша, — вздохнула я и посмотрела в чернильную темноту звездного неба, а перевела взгляд на святошу, — а можно мне еще одну ночь поспать в храме? Эта крышка… она так давит на меня…

— Почему, дитя мое? — удивился святоша, — может быть кирки у нас в храме не такие удобные, как у твоего отца и мужа, но зато они защищают от демонов ничуть не хуже. И крышки у них крепкие.

— Святоша, а вы сами когда-нибудь пробовали спать в кирке?

— Нет, зачем мне это?!

— А вы попробуйте. — вздохнула я и пошла в вонь ночлежки, — а пока вы сами не спали там ни одной ночи, вы не можете утверждать, что это удобно и хорошо.

— Но кирка защищает от демонов.

— Как и отсутствие пустоты в душе.

— Но женщины не умеют заполнять эту пустоту, дитя мое, — святоша начал заводиться, и я не стала продолжать спор. Улыбнулась и молча ушла спать. В проклятую кирку. Потому что в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Одно дело, когда тебя запирают в гробу силой, и совсем другое, когда ты ложишься туда добровольно. Я так и не уснула и проворочалась слегка перекатываясь с боку на бок, большую часть ночи. Задремала только под утро и проснулась, когда кто-то прошелся между рядами кирок в женской спальне, отпирая ящики. Да, оказывается святоша каждый вечер самолично запирал кирки, чтобы демоны, не дай Боже, не надругались над несчастными женщинами. В семьях эта важная миссия принадлежала главе семьи — мужу, отцу или брату.

Собственно поэтому женщины не могли жить в одиночку, некому было запереть их на ночь, обеспечивая безопасность. Это мне баба Паша рассказала, когда ушел святоша. Оказывается, даже лежа в кирках, можно тихонечко поболтать. Если они стоят совсем близко…

5

Встала я злая. Не выспалась же. Но это оказалось мне на руку. Все, кто попадался мне на глаза, старались мгновенно слинять, словно чувствовали, что у меня в душе готовится к извержению огромный вулкан.

— Итак, граждане бомжики, — я, стоя в дверях кухни, хмуро обвела желающих пожрать, — завтрака сегодня не будет.

На мгновение все застыли, ошарашенные моим известием. За спиной недоуменно пискнула Белава. Я даже удивилась, что она так может. Я-то думала, она сейчас будет орать. Бабка Паша открыла рот, чтобы что-то сказать, но закрыла, так и не решившись. А вот какая-то дура не догадалась, что лучше молчать:

— Да, что вы ее снова слушаете! Да, кто она такая! Сама граждана бомжика! — тетка, обмотанная грязными тряпками так, что торчал только один нос, визгливо орала. Все остальные пока осторожничали, но на многих лицах я прочитала согласие со словами этой тетки. — Еду нам храм дает, а не эта, — она презрительно скривилась, — купчиха!

Три шага, толпа расступилась, пропуская меня к кричащей бабе. Я ее даже пальцем трогать не стала, только посмотрела снизу вверх, выпуская всю свою ярость, все свое недовольство идиотской ситуаций с попадаловом в темные времена.

И бабка замолчала… отступила на шаг и заткнулась.

А я обвела свирепым взглядом толпу, неосознанно, сделавшую шаг назад. Слажено, как единый организм.

— Еще у кого-то есть возражения?! Нет?! Вот и отлично. Итак, граждане бомжики, я вчера сказала, что за еду вы будете наводить чистоту в работном доме и на кухне? Сказала. Поэтому сейчас мне нужно десять человек, которые весь день будут чистить и мыть там, где я укажу. Эти люди получат и завтрак, и ужин. Кто желает?

Как я и предполагала, на работы никто не вызвался. Я усмехнулась:

— Баб Паш, назначь дежурных.

— Кого? — недоуменно отозвалась бабка.

— Дежурных, — повторила я, — тех кто будет чистить и мыть. Их должно быть столько, сколько у тебя пальцев на двух руках.

Бабка понимающе кивнула и, загибая пальцы, назвала десяток имен.

— Белава, выдай им завтрак, — распорядилась я, и довольная десятка прошмыгнула мне за спину, вытаскивая на ходу миски. Здесь у каждого была своя посудина для еды.