Читать книгу 📗 "Любовники. Плоть - Фармер Филип Хосе"

Наутро Стэгг проснулся развязанным. Он не жаловался на похмелье и ничего ей не говорил. Просто смотрел, как она делит провизию. После завтрака, за которым он выпил не меньше ведра воды, они молча пошли на восток.

Ближе к полудню Мэри заговорила:

– Ни одной фермы за последние два часа. Лес становится реже, и появляются скалы. Мы на пустошах между Дисией и Кейсилендом. Здесь нужно идти еще осторожнее – могут встретиться военные отряды обеих сторон.

– А что такого страшного в том, что мы встретимся с твоими соплеменниками? – спросил Стэгг. – Ведь это их мы ищем?

– Они могут сначала утыкать нас стрелами, а потом уже выяснять, кто мы такие, – ответила Мэри, нервничая.

– О’кей, – сказал он серьезно. – Увидим их – и будем кричать издали. Скажи мне, Мэри, ты уверена, что они не обойдутся со мной, как с дисийским пленником? Как бы там ни было, а этот рог может вызвать у них… некоторое предубеждение.

– Нет, когда я расскажу им, что ты спас мне жизнь. И что ты стал героем-Солнцем не по своей воле. Конечно…

– Что «конечно»?

– Тебе придется согласиться на операцию. Не знаю, хватит ли у моего народа врачебного искусства убрать твой рог, не убив тебя, но придется попробовать! Иначе тебя посадят под замок. А ты знаешь, что это сведет тебя с ума. Но в таком виде тебе не позволят разгуливать на свободе. И я, естественно, и не подумаю идти за тебя замуж, пока у тебя этот рог. Да и ты сначала должен перейти в нашу веру. За язычника я не пойду! Да я и не могла бы, даже если бы хотела: язычников мы убиваем.

Стэгг не знал, взреветь ли ему от гнева, зарычать от смеха или заплакать от отчаяния. И поэтому, сделав постное лицо, сказал без всякой интонации:

– Не помню, чтобы я просил твоей руки.

– Ах, это и не требуется, – ответила она. – Достаточно того, что мы провели ночь вдвоем, без дуэньи. В нашей стране это означает, что мужчина и женщина должны пожениться. Это один из признанных способов сообщать о своей помолвке.

– Но ты же не допустила ничего, что сделало бы оправданным вынужденный брак, – запротестовал он. – Ты все еще девственница. Насколько мне известно, по крайней мере.

– Конечно же, я девственна! Но это не принимается в расчет. Общепризнано, что мужчина и женщина, проводящие вместе ночь, не могут противиться зову плоти, как бы ни была сильна их воля. Если они не святые, конечно. А святые никогда в такое положение не попадут.

– Так ради какого же черта и всех его чертовых братцев ты так стараешься быть хорошей девочкой?

– Потому что я не так воспитана! Потому что, – добавила она несколько самодовольно, – неважно, что думают люди. Важно, что видит Мать.

– Ты бываешь такой непрошибаемой святошей, что вот взял бы да и свернул твою симпатичную шейку! Я тут загибаюсь в жутких муках, которых ты никогда не сможешь понять, и все это время ты могла бы легко избавить меня от боли безо всякого морального для себя ущерба – да и к тому же получить такое наслаждение, что тебе позавидовали бы все женщины мира!

– Не стоит сердиться, – сказала она. – Ведь здесь же все не так, как было бы дома, где нас обоих могли бы убить, пока мы не успели пожениться. Тогда бы я решилась на грех. И к тому же ты не обычный мужчина. А с этим рогом… Так что тут особый случай. Я уверена, что мы найдем ученого священника, и он легко разрешит для нас все эти сложности.

Стэгга трясло от злости. Но он только сказал:

– Мы еще не добрались до Кейсиленда!

Наступил полдень. Стэгг съел куда больше своей обычной порции. Мэри ничего на это не сказала, внимательно наблюдая за ним. Каждый раз, когда он к ней приближался, она отодвигалась. Перепаковав мешок, они пошли дальше. Вскоре Стэгг начинал ощущать благотворное действие еды. Живая часть рога начала наливаться силой, устремляясь к небесам. Глаза у него засверкали, он стал время от времени слегка подпрыгивать, похрюкивая от сдерживаемой радости.

Мэри стала отставать. Он же был так захвачен приближением приступа желания, что не заметил этого. Отстав примерно на двадцать ярдов, она побежала в лес и скрылась в кустах. Он прошел еще ярдов двадцать, прежде чем заметил ее отсутствие. Разразившись ревом, он рванулся за ней сквозь кусты и бурелом, потеряв всякую осторожность и громко выкрикивая ее имя.

Он прошел по ее следу, обозначенному примятым бурьяном, до небольшого, почти пересохшего ручья, пересек его и вбежал в дубовую рощу. Тут он потерял след. Побежав в другую сторону, он выскочил из леса и увидел широкий луг.

Еще он увидел полтора десятка мечей, за поднятыми остриями которых виднелись хмурые лица кейсилендеров.

В стороне стояла девушка лет двадцати. Она была одета так же, как Мэри, когда та сидела в клетке – без сомнения, маскотка. Мужчины были одеты в форму бейсбольной команды Кейсиленда с красными гетрами, только вот вместо кепок с длинными козырьками на голове у каждого была шляпа с перьями, как у адмирала.

За ними стояли олени, девятнадцать оседланных для дальней поездки и еще запасные, один для маскотки, четыре для перевозки провизии и снаряжения.

Предводитель кейсилендеров, носивший титул «Могучий», как все капитаны Кейси, был долговязым тощим парнем с худым лицом; одна щека была заметно больше другой – ее оттопыривала табачная жвачка. Он неприятно усмехнулся:

– Что, старый рогач, гнался за молодым свежим мясцом? А напоролся на кусачее лезвие меча! Разочарован, чудище? Ничего. Мы тебе предоставим бабу – только руки у этой бабы тощие и костлявые, груди висят мешками, а дыхание смердит могилой.

– Брось ты эту декламацию, Могучий, – буркнул один из кейсилендеров. – Повесим его, и пошли дальше. У нас игра в Покипси.

Стэгг понял, что они здесь делают. Это был не военный отряд, а бейсбольная команда, приглашенная на соревнования в Дисию. В качестве таковой она имела пропуск на дисийскую территорию, гарантирующий кейсилендерам свободный проход.

Но эта гарантия требовала обещания не причинять вреда встречным дисийцам, если те не нападают.

– Повесите? – сказал он Могучему. – Ты не можешь тронуть дисийца, если он на тебя не нападает.

– Это правда, – ответил Могучий. – Но так уж вышло, что мы о тебе знаем от своих шпионов. Ты не дисиец, и наше обещание тебя не касается!

– Зачем же тогда меня вешать? – спросил Стэгг. – Если я не дисиец, то я вам не враг. Скажи, ты не видел здесь женщины, которая бежала впереди меня? Ее зовут Мэри Кейси. Она вам скажет, что со мной нужно поступать как с другом.

– Ври больше! – ухмыльнулся тот, кто торопил с повешением Стэгга. – Ты – один из этих одержимых дьяволом рогатых, и нам этого достаточно.

– Заткнись, Лонзо! – сказал Могучий. – Я здесь капитан.

Он обратился к Стэггу.

– Жаль, что я тебя не прирезал, пока ты не заговорил. Не было бы проблем. Но расскажи мне про эту Мэри Кейси.

Он вдруг спросил:

– А как ее второе имя?

– Рай-Моя-Судьба.

– Да, так зовут мою кузину. Но это еще ничего не значит. Ее посадили в клетку и волокли вместе с тобой по Великому Пути. Наша разведка не спит, и нам известно, что вы исчезли после налета волосатых ребят на Вассар. Ведьмы нашли замену Двурогому Царю и, разыскивая вас, тайно разослали военные отряды.

– Мэри где-то здесь поблизости, – сказал Стэгг. – Найди ее, и она подтвердит, что я помогал ей бежать в вашу страну.

– А что вы делали порознь? – подозрительно спросил Могучий. – И почему ты бежал?

Стэгг молчал. Могучий продолжал:

– Я так и думал. Всякому ясно, в чем тут дело – достаточно посмотреть на тебя. Вот что я тебе скажу, Двурогий Царь. Я облегчу твою судьбу. Мне бы надо поджарить тебя на медленном огне, потом вырвать глаза и запихнуть их тебе в глотку. Но нас ждет матч, и времени нет, так что ты умрешь быстро. Свяжите ему руки, ребята, и вздерните поскорее!

Через сук перебросили веревку и надели Стэггу на шею петлю. Двое кейсилендеров схватили его за руки, а третий готовился их связать. Стэгг не сопротивлялся, хотя мог бы раскидать этих двоих, как щенят.