Читать книгу 📗 "Инъекция безумия (СИ) - Мэй Диана"

Выстрел.

Один. Точный. Громкий в внезапно наступившей тишине.

Пуля ударила Грейсона чуть выше переносицы. Его голова резко дёрнулась назад, будто кто-то невидимый рванул за невидимые нити. Безумие в глазах сменилось шоком, непониманием. Как? Автомат выпал из его ослабевших пальцев, грохнувшись на бетон. Он пошатнулся, его взгляд, уже мутнеющий, все ещё был устремлён на меня. Полный ненависти и... удивления?

Ты не ожидал, что проиграешь. Что твоя месть обернётся вот этим — пулей в лоб от той, кого считал слабой.

Потом его колени подогнулись, и он рухнул вперёд, как подкошенный.

Тишина.

Она оглушила меня громче любого выстрела. Я опустила пистолет. Рука дрожала так сильно, что казалось, оружие вот-вот выскользнет из пальцев.Я убила его. Осознанно. Холодно. Месть свершилась. Пустота сменила ярость. В ушах звенело.

— Чисто! — крикнул кто-то из бойцов Леона, прочёсывая дальние углы.

Бой стихал. Последние сопротивлявшиеся сдавались или добивались.

— Девчонка!

Я резко обернулась. Один из бойцов Леона выводил из боковой двери хрупкую фигурку.Мэйли.

Она была бледной, как мел, глаза — огромные, наполненные слезами. Дрожала, но шла сама.Живая. Не тронутая.

Камень свалился с души.Сиян… мы спасли её.Твоя жертва не напрасна.Я хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Просто кивнула. Боец, понимающе склонив голову, увёл девочку в сторону, пытаясь её успокоить.

И тогда я увидела Элая.

Он стоял, прислонившись к стене, одной рукой сжимая бок, где темнело кровавое пятно. Его лицо было искажено гримасой боли, зубы стиснуты так сильно, что казалось, вот-вот треснут. Но хуже всего были глаза.

Они горели.

Красным, адским светом, пульсируя, как раскалённые угли. В них бушевала буря — мутация, боль, ярость.Он терял контроль.

— Элай! — я рванулась к нему, забыв про усталость, про дрожь в ногах, про всё.

Мои пальцы судорожно полезли во внутренний карман броника. Шприц. Голубоватая жидкость внутри мерцала, как живая.

— Держись!

Его взгляд, полный боли и борьбы, встретился с моим. В нем был вопрос, доверие, отчаянная надежда.

— Рука! Дай руку! — закричала я, хватая его дрожащее предплечье. Вены прятались под напряженными мышцами, кожа была влажной от пота.Где же?..

Наконец, под локтевым сгибом—синяя жилка.

И я вонзила иглу. Нажала поршень до упора.

Голубая жидкость исчезла в его вене.

Он замер.

Весь.

Дрожь прекратилась. Он вдохнул полной грудью, как ныряльщик, вынырнувший из глубин. Глаза его закатились на секунду, потом снова открылись.

Красные.

Все те же пронзительные, странные глаза. Но безумие ушло. Адский свет погас, сменившись знакомой усталостью, болью, но и—ясностью. Человеческой ясностью.

Он слабо улыбнулся. Его пальцы — холодные, но сильные — накрыли мою руку, всё ещё сжимавшую пустой шприц.

— Чувствую… — его голос был хриплым, но твёрдым. Он посмотрел на шприц, потом — в мои глаза. — Работает… Лэйн…

Он сделал ещё один глубокий вдох, и в этом вздохе было столько облегчения, что у меня самой подкосились ноги.

Я провела ладонью по его щеке. Слёзы — горячие, солёные — катились по моему лицу сами.

Сиян… спасибо… Ты спасла его.

Я обернулась. Леон стоял над телом Грейсона. Он не попирал его ногой, не ликовал. Он просто стоял. Смотрел на труп человека, уничтожившего его империю — человека, в чьих жилах текла кровь убийцы его сына. На его лице не было ни торжества, ни скорби. Только пустота. Глубокая, бездонная пустота, как кратер после взрыва. Он добился мести. И в этом не было ничего, кроме пепла.

Его ледяной взгляд скользнул по Элаю (стоявшему теперь чуть устойчивее, с ясными, хотя и красными глазами), по мне, по перевязанной Мэйли, которую осторожно поддерживал один из бойцов Леона. Короткий, едва заметный кивок. Признание? Конец.Его война закончилась.А мы же были просто тенями, выжившими на его поле боя.

Он развернулся и пошёл прочь, опираясь на своего человека. Не оглядываясь. Просто растворился в дыму и тенях коридора, как призрак собственного прошлого.

Мы с Элаем остались стоять среди руин.

Тело Грейсона у наших ног казалось внезапно меньше, почти ничтожным. Символ сожженных мостов обратился в пепел. В кармане броника, у самого сердца, давил пустой шприц — не просто последний дар Сиян, а исполненный обет. В углу, прижатая к стене бойцом, всхлипывала Мэйли — хрупкий росток чистоты, пробившийся сквозь адский бетон.

И тогда рука Элая нащупала мою. Не просто поддержал, а притянул к себе, сплёл наши тела в единый узел выживших. Его пальцы, холодные и дрожащие от истощения, вцепились в мои, как якорь в шторм. Я чувствовала под ладонью его спину — шрамы битв, влажные повязки, упругие мышцы и жар — жар живого, дышащего человека, который вернулся. Мы стояли, слитые воедино, вдыхая воздух, пахнущий порохом, кровью, бетонной пылью и...

...первым глотком свободы? Нет. Свобода пахнет иначе. Это был запах окончания. Окончания войны Леона. Окончания охоты на монстра. Окончания Лэйн Картер и Элая Блэкторн.

Наши старые жизни лежали здесь. Они сгорели дотла в огне «Шторма», захлебнулись в крови этого бункера.

Но когда я посмотрела в глаза Элая — уже не безумные, просто усталые и странно-красные — я увидела в них не страх перед будущим. А решимость. Ту же, что пульсировала и во мне — не просто выжить, а жить.Жить дальше.

Мы перешагнули точку невозврата. Навсегда.

Позади осталось пепелище. Впереди — море. Безграничное, неизвестное, пугающее.

Но мы пойдём по нему. Не как беглецы — как те, кто вырвал свою жизнь из пасти гибели.

Вместе.

И в этой пугающей безбрежности, в нас теплиласьвозможность. Возможность начать. Возможность быть просто Лэйн и Элаем. Какими бы они ни стали.

Эпилог

Спустя месяц.

Мы с Элаем после всего произошедшего долго планировали, что нам делать дальше, пока ситуация не решилась сама собой — точнее, благодаря Леону. Пока мы прятались во временном убежище недалеко от бункера «Омега», один из его людей пришёл к нам и молча вручил толстый, тяжёлый конверт вместе с мобильным телефоном. Ни слова. Ни угрозы. Просто кивок, поворот — и он уехал, оставив нас стоять на ветру с этой неожиданной ношей.

За долю секунды до того, как я открыла конверт, телефон в моей руке завибрировал. Неизвестный номер.

Сердце ёкнуло. Я обменялась взглядом с Элаем. Он стоял рядом, его тело напряглось, готовое к любой угрозе, но в глазах не было паники — только сосредоточенная настороженность. Я сделала глубокий вдох и ответила.

— Алло?

Голос в трубке был знакомым. Леона. Но не таким, каким я его помнила. Ни ледяного металла, ни хищной насмешки. Только усталая глубина, почти… человечность.

— Картер, — произнёс он. Просто «Картер». Не «Лэйн», не «девчонка». — Конверт получили?

— Получили, — ответила я, сжимая телефон. Элай придвинулся ближе, его слух был достаточно острым, чтобы слышать.

— Что там? — спросила я.

— Там всё, что нужно, чтобы исчезнуть навсегда, — ответил Леон.

Я замерла и быстрее начала распаковывать конверт. Внутри лежали паспорта с нашими новыми именами, водительские права, кредитные карты. Леон предусмотрел всё.

— Документы чистые. Денег хватит на первое время. — Пауза. Казалось, он собирался с мыслями. — Это… благодарность. За помощь тогда. И… прощение. За всё.

Я замерла.Прощение.От Леона. Это слово звучало нереально. Рядом Элай тихо выдохнул, его брови чуть приподнялись.

— Мэйли, — продолжил Леон, и в его голосе прозвучали нотки чего-то, чего я раньше не слышала. Почти отеческая забота? — Я взял её под опеку. Пока не станет совершеннолетней. Она в безопасности. Уже учится.

— Спасибо, — вырвалось у меня. Искренне. За Мэйли.

— Не за что, — его голос снова стал ровным, почти отстранённым. — Теперь слушайте внимательно. Исчезните. Навсегда. И… — Последние слова прозвучали не как угроза, а как суровый совет старого солдата. — …если услышу о вас… второй помощи не будет.