Читать книгу 📗 "Сделка. Я тебе верю (СИ) - Беж Рина"

— Это вряд ли. Отец тебе не позволит, — бросает в ответ обозленный Шаталов, когда ему красноречиво показывают на выход.

Но, слава богу, в потасовку не ввязывается.

— Прощай, — отмахиваюсь, не желая хоть что-то с ним обсуждать.

И как только за незваными гостями защелкивается дверь, запираюсь на оба замка и опускаюсь на пол.

От нервного напряжения потряхивает.

36.

ДАРЬЯ

Не проходит и пятнадцати минут, как квартиру оглашает новая трель дверного звонка.

С колотящимся сердцем пересекаю прихожую, заглядываю в глазок и, убедившись, что очередной гость — это Иван, а не Ярослав, вернувшийся снова качать права вытираю о штаны влажные ладони.

Отмыкаю замок и отступаю в сторону, пропуская.

— Привет, — произношу, наиграно улыбаясь.

— Даша, ты ненормальная! — рыкает Тихомиров вместо ответа.

Переступает порог и ногой закрывает дверь.

Надвигается на меня, сверкая глазами. Останавливается в полушаге и рывком прижимает к себе. Стискивает в объятиях и шумно протяжно выдыхает. Так, словно не просто через весь город на машине гнал, нарушая правила, а бегом бежал, страшась не успеть, и только сейчас позволяет себе расслабиться, видя меня живой и здоровой.

— Скажи мне, хорошая моя, ты меня с ума свести решила? — уточняет проникновенно, а сам по спине и плечам всё оглаживает, будто именно таким образом успокаивается.

— Нет, конечно, Вань, — сиплю, елозя носом по его груди и вдыхая родной запах дезодоранта и чистого тела.

— Нет, конечно... - передразнивает, отстраняет на десяток сантиметров и легонько встряхивает. — Выдрать бы тебя хорошенько за такое бездумное поведение.

Угрожает:

Но мне нисколько не страшно. С ним — ни капельки. От вибрации его голоса лишь мурашки по коже бегут.

НУ и вина лавиной накатывает.

Прав же он. Во всем прав.

Глупость я сделала. Соседки постеснялась и из двух зол выбрала не меньшее, а большее. Ведь, как ни крути, Шаталов — мужик. И мужик сильный. Захоти — легко со мной справился бы. Особенно теперь, когда я только-только после операции и не в лучшей форме.

— Вань, все ж обошлось... - подаю несмело голос.

Не хочу накалять сильнее. Без того неприятно, что нервничать его заставила. Не думала же создавать проблем, а в итоге взяла и создала.

Как на зло.

— Обошлось? — переспрашивает и озвучивает то, в чем ни раз успела сама себя укорить. — Даш, ты на кой черт этому идиоту дверь открыла? А если бы он тебе что-нибудь сделал?

— Вань, прости.

— Да причем здесь я и прости? — не соглашается. — Ты о себе должна больше думать. О своей безопасности. А если бы охрана не подоспела? Если бы Шаталов тебя из.избил? изнасиловал?

Иван не договаривает. Но про варианты я и сама догадываюсь,

— Извини, пожалуйста, что напугала. Клянусь, больше ничего подобного не сделаю.

— обещаю, запрокидывая голову, чтобы видеть его глаза.

Видеть, что он меня слышит Он мне верит Он не разочаровался из-за моей ошибки.

— Не сделаешь, Даша, это точно, - подтверждает Тихомиров, а затем припечатывает продолжением, — потому что я тебе не позволю.

Что?

В каком смысле?

— Не понимаю, — хмурю брови.

— А всё просто, — поясняет — Ты здесь больше не останешься. Хватит самостоятельности. Я тебя забираю к себе.

— Как к себе?

— А вот так! Считай, что похищаю. Потому что рисковать твоей жизнью и здоровьем больше не собираюсь. Ярик наглядно доказал, как легко тебе можно навредить.

Молчу. Возразить нечего.

Иван прав.

Но, оказывается, он еще не закончил.

— Даш, пойми одно. Твой муж для тебя так же опасен, как и свекор. И теперь они оба в городе. Вспомни завещание отца. Шаталовым ты только пока нужна живой. А когда родится так называемый «твой» ребенок, — рисует в воздухе пальцами кавычки, — станешь уже не очень. Особенно, когда тебе стукнет двадцать пять. А сколько до них осталось? Всего — ничего. Но и это не исключает того факта, что Лев Семенович захочет похитить тебя раньше. Он и не такое с людьми проворачивал.

Ему не привыкать, — замечает с горечью. — А еще Лёвушка может приказать это сделать своему сыночку, который перед папочкой любит выслуживаться.

— Ты думаешь, Ярослав на такое пойдет?

Ужасаюсь, до конца не веря.

Ну не мразь же он последняя. Да — не лучший из мужчин, признаю. Кобель и изменник. Но не преступник. Нет.

— Даш, на кону не просто большие деньги стоят, огромные. До охренения, —Тихомиров словно мысли читает. — И где у Ярика закончится совесть и включится жадность — никто предсказать заранее не может.

— Жуть.

Мотаю головой.

— Да, милая, — соглашается. — Поэтому я тебя забираю. В моем доме ты будешь под круглосуточной охраной. Там с тобой точно ничего не случится. Ни один из Шаталовых за периметр не проникнет и до тебя не доберется. Ни младший, ни старший. Да и я смогу не оглядываться каждую минуту, страшась не успеть и тебя потерять.

— Но ты не… — начинаю и замолкаю, проглатывая не столько отговорки, сколько никому ненужные предрассудки.

Кому какое дело, как я поступлю, и почему это сделаю?

Сама или с чьей-то помощью. Им-то что?

Замужем — не замужем. По барабану!

Мне никто не помогал все это время. Сама мыкалась. Так почему теперь меня должно волновать их мнение?

К черту! Пусть оставят при себе всё своё недовольство или засунут его куда поглубже. Буду только рада.

Да и мама... против она Вани или нет, мне абсолютно все равно. Я Тихомирова больше не подведу.

— Хорошо, Ваня. Да. Ладно... Надо, значит, надо, — киваю и ему И Себе.

Слишком многое и важное поставлено на кон, чтобы разыгрывать никому ненужную самостоятельность.

— Ты дашь мне немного времени собраться? — уточняю.

Хотя скажи он, что спешит, — я ж не глухая, слышу, как непрестанно вибрирует его телефон -выйду из дома даже так, в домашнем костюме. А там уж как-нибудь с вещами разберусь. Голой не останусь.

— Конечно, — кивает мужчина, доставая пиликнувший в очередной раз мобильник, что-то в нем прочитывая и вбивая ответ — Собирайся, Даш, столько, сколько тебе нужно. Я пока приготовлю нам кофе.

И уходит в кухню, чтобы, как сам же замечает, не стоять над душой.

Спустя двадцать минут я запираю квартиру на два замка, чего сто лет не делала, и мы с Иваном покидаем дом. В одной руке он несет мой чемодан, другой крепко сжимает мою ладонь.

На улице прямо у подъезда встречает охрана и две машины, припаркованные прямо под окнами. Один из людей перехватывает мои вещи и убирает в багажник.

Другой распахивает заднюю дверь второго автомобиля.

— Ты сегодня не за рулем? — уточняю у Ивана, когда он помогает мне забраться в салон.

— Уже нет, — мотает головой и садиться со мной рядом.

«Значит, сюда мчался сам», — делаю логичный вывод. Тянусь к нему ладонью и накрепко сцепляю наши руки в замок.

— Спасибо тебе за всё, — произношу ему куда-то в шею, потому что одной ладонью он не ограничивается и сам притягивает меня к себе под бок.

— Не за что, — касается губами виска. — Я никому не позволю тебя обидеть.

Еще полчаса спустя, покинув город, мы подъезжаем к деревне, больше похожей на закрытый «поселок для нищих», где каждый дом — отдельное произведение искусства, не меньше. И всё это прячется от трассы за густой лесополосой двухметровым штакетником и шлагбаумом.

Но заезжаем мы не внутрь, по асфальту, как вполне закономерно ожидаю, а лихо забираем вбок по идеально ровной малоприметной грунтовке. Огибаем по внешнему радиусу бесконечный забор, углубляемся в лес и спустя полкилометра, не меньше, упираемся в еще одну преграду.

Трехметровый сплошной забор. Уже с воротами и охраной. Последняя тут же выходит, внимательно осматривает обе машины и только после этого приветственно распахивает ворота.

Въезжаем внутрь. Преодолеваем еще не меньше ста пятидесяти метром, только посте этого паркуемся.