Читать книгу 📗 "Не его дочь. Новая жизнь после измены (СИ) - Даль Валерия"

Стараюсь говорить четко и по делу – мои эмоции здесь не помогут, только затянут беседу. Но все равно волнение даёт о себе знать, когда речь заходит о дочери. Адвокат наверняка разное повидал в своем кабинете, поэтому его маску беспристрастности ничего не пробивает.

– У моего мужа много связей и денег, – заканчиваю наконец, – так что я боюсь, что его угрозы не пустой звук.

– Мы тоже не лаптем щи хлебаем, – появляется на лице Алексея Борисовича лёгкое подобие улыбки. – Вам надо будет к заявлению на развод добавить и заявление на определение места жительства ребенка с вами. Ваш муж сделает то же самое. Органы опеки проверят условия проживания и у вас, и у вашего мужа, они же предоставят заключение суду. Что ещё немаловажно, суд должен учесть и привязанность ребенка к родителям, и моральный облик каждого из родителей, и надлежащее исполнение родительских обязанностей. Поэтому найдите как можно больше свидетелей, которые смогут выступить на вашей стороне.

На ум сразу приходит воспитатель из детского сада. Понятно, что муж притащит на суд Раису Васильевну, Марину Сергеевну и Лидочку. Кстати, насчёт морального облика… Надо бы найти доказательства измены. Коля в любом случае станет давить на мою, а его зазноба подтвердит, что видела, как я входила в гостиницу с мужчиной. И можно хоть с пеной у рта доказывать, что ты верблюд, но это слово против слова.

Я уточняю ещё некоторые нюансы у Алексея Борисовича о временных рамках, документах, которые надо подготовить. Он еще обещает подготовить к завтрашнему обеду исковое заявление и согласовать со мной.

– Я боюсь, что мой муж может кого-то подкупить, те же органы опеки и попечительства. Это возможно? – спрашиваю и по вздоху адвоката понимаю, что мои страхи не беспочвенны.

– Возможно все, – не отвечает он прямо. – Но мы же просто так сдаваться не собираемся. Всегда можно пойти выше.

– Алексей Борисович, не хочу вас обидеть… – чувствую вину за тот вопрос, который собираюсь задать.

– Не переживайте, Злата, – улыбается он. – Меня ваш муж не подкупит. Что по разделу имущества? Алиментам?

– На бизнес его я не претендую, – говорю и вспоминаю, как Коля обвинил меня в том, что мне нужны только его деньги. – Список остального я предоставлю.

Обвинил в меркантильности – получай. Я тоже буду готова, раз муж не захотел со мной решать вопрос по-человечески.

– Учтите, ваш муж может ответить ещё жёстче, – предупреждает меня адвокат. – Например, подать иск на лишение или ограничение вас в родительских правах. Конечно, мы это оспорим, но вы должны быть готовы к любому повороту событий.

– Буду иметь в виду, – киваю, хотя внутри холодеет, стоит только подумать, что может дойти до такого.

Хотя, наверное, от Коли уже можно ожидать чего угодно. Он даже не пытается скрывать свои намерения.

– Если вдруг что, то можете звонить в любое время по любому вопросу, – снова пожимает мне на прощание руку Алексей Борисович.

– По оплате! – вспоминаю я, но адвокат протестует:

– Перестаньте, Злата. Ваш отец мою жену с того света практически вытащил. Другие нейрохирурги ставили крест, говорили, что опухоль так расположена, не подобраться, а Герман Матвеевич нашел способ. И если я могу помочь его дочери, то денег точно с вас не возьму.

Попрощавшись, иду на парковку. По времени успеваю как раз за Алисой, пробок в это время в том направлении обычно не бывает.

Алексей Борисович вселил в меня надежду, что все получится. Не везде деньги решают, а я буду бороться до конца. Тем более на моей стороне самый главный свидетель – моя Бусинка, поэтому насчет пункта с привязанностью к родителям можно не волноваться.

И адвокат разъяснил, что я могу уехать из дома мужа к отцу, где я и прописана. И до решения суда дочка будет точно со мной. Пусть Коля приезжает, видится с ней, я не буду против, ведь мне не надо, чтобы муж на суде заявил, что я препятствую его общению с дочерью.

В саду Маргарита Ивановна отправляет детей, которые поднимаются из-за столов после обеда, в спальню. Ищу глазами Алису, но… ее нет.

– Злата Германовна, – удивляется воспитательница, увидев меня.

Я же предупреждала, что заберу дочь перед тихим часом. Откуда тогда такое удивление? Цепляюсь вмиг похолодевшими пальцами за дверной косяк, в горле пересыхает, перед глазами пляшут черные мушки.

– Где Алиса? – хрипло вырывается у меня вопрос.

– Так папа ее забрал, – отвечает Маргарита Ивановна. – Вам плохо? Может, воды?

Машу рукой, мол, не надо, и бегу к машине. Руки трясутся, я нарушаю точно несколько пунктов ПДД, пока еду домой, гудки, разносящиеся по всему салону, бьют по нервам. Ещё и трубку не берет!

Коля должен был вернуться только завтра. Да и если вернулся раньше, то вряд ли бы первым делом поехал за Алисой в сад.

Пульт от гаража не срабатывает, поэтому бросаю машину у ворот и ищу ключи.

– Какого черта? – громко спрашиваю, правда, не знаю у кого.

Нет-нет-нет!!! Неужели мой муж настолько рехнулся? Схватившись за железные прутья высокой калитки, трясу ее, хотя она, естественно, даже не двигается.

Нажимаю на кнопку домофона, размазывая по лицу слезы злости и бессилия.

– Слушаю, – невозмутимо отвечает муж, наверняка с удовольствием рассматривая меня на экране видеодомофона.

– Коля, что ты делаешь? – отчаянно кричу.

Это же надо развить такую оперативность. Теперь мои ключи от этого можно выбрасывать, все замки новые.

– Проживание ребенка с отцом не считается преступлением либо нарушением закона, – озвучивает мне муж наверняка слова своего адвоката.

– Зачем? Зачем? – повторяю как заведённая.

– Твои вещи пришлю к Герману Матвеевичу, – равнодушно бросает Коля и отключается.

Он думает, что я уйду отсюда? Да черта с два!

Глава 11

Я пытаюсь ещё и ещё дозвониться то по домофону, то по телефону, но ответа нет. Как представлю, что моя Бусинка там без меня, спрашивает, где я, а Коля… Да черт знает, что он может наплести. И от этого каждую клетку моего тела будто разрывает на части. Пусть Алиса и умница, но она ещё маленькая. И должна знать, что я здесь, рядом.

Чувствую, что я на грани истерики. Спокойствия, которое я так долго сохраняла, и рассудительности сейчас очень не хватает.

Алексей Борисович! Точно, надо ехать к нему. Он знает, что делать, он что-то подскажет. Надо собраться и не рыдать у ворот, как побитая собака. Коля ясно дал понять, что не пустит меня в дом.

Едва завожу двигатель, как сразу начинаю набирать адвокату. И снова гудки разносятся по салону, а я только сильнее давлю на газ, чтобы как можно быстрее оказаться в офисе.

Только почему и адвокат не поднимает?

Бросаю машину на парковке, встав сразу на два места и влетаю в офисное здание. Второй этаж, третий – лечу по лестнице, не видя никого и ничего вокруг. Вот она наконец! Заветная дверь. Закрыто…

Стучу, пока силы не заканчиваются, дёргаю ручку, но мне никто не открывает. Как и дома… Точнее, в доме, где находится мой ребенок.

Глубокий вдох. Я опустошена. Ноги почти не держат – адреналин будто по щелчку вышел из меня, оставив только горечь, головокружение, бессилие. Но я не сдамся. Ради Алисы не сдамся ни за что.

Каждая минута без нее для меня – вечность. Каждое слово, которое скажет ей Коля, для меня – кровавая рана. Моя маленькая девочка наверняка ждёт меня, смотрит в окно, реагирует на каждый звук.

Стеклянные двери передо мной разъезжаются, вдыхаю горячий воздух, пропитанный запахом выхлопного газа, горячего асфальта, кофейни рядом. Машина недалеко, рукой подать. Мне только дойти и сесть, потому что, кажется, сейчас упаду.

Пара минут передышки – и снова в бой за Алису.

Лишь на секунду прикрываю глаза, чтобы вдохнуть и выдохнуть, делаю шаг и… врезаюсь в кого-то. Запах мужского парфюма с солёными морскими и свежими цитрусовыми нотками ударяет в ноздри. Он кажется глотком свежего воздуха в этом раскалённом московском аду.