Читать книгу 📗 "Нас не простят (СИ) - Безрукова Елена"

Дверь за ней захлопнулась.

Внутри всё кипело.

Как она это делает? Эта сопливая девчонка! Она заводит одним взмахом ресниц, дерзким взглядом или тем, как закусывает губы, нервничая.

Откуда столько влияния на меня? Мне казалось, я уже давно не способен испытывать нечто подобное, но меня колошматит от неё с первой встречи так, словно я пятиклассник, который тайно влюбился в свою одноклассницу.

Ну и как теперь уснуть? Как идти… к Рите?

Мне казалось, что я сам перепачкан пороком с головы до ног.

Опустил глаза на свои брюки. Отлично, стояк едва брюки не рвёт. И как идти в спальню? Не могу же я прийти так?

Взъерошил волосы рукой. Кажется, выход только один — спустить пар, иначе я точно убью кого-нибудь по дороге в спальню.

Зашел в примыкающую к кабинету ванную комнату. Возле раковины высвободил наконец больно упирающийся в ткань член. Налился до предела на эту девчонку, вены так и выделялись от напряжения.

Закрыл глаза. Вспомнил её запах, пухлые губы под моими пальцами, влагу и жар её языка, рваное дыхание и полустоны, и процесс пошёл сам собой.

Ванную комнату в реальности наполнили уже мои глухие стоны. Это гребаный суррогат, но так я хотя бы смогу уснуть.

Рука ходила вдоль ствола, сжимая его и ускоряя движения. Они стали короткими и частыми, принося ещё больше удовольствия и приближая оргазм.

Сама ситуация распаляла меня ещё сильнее, несмотря на все нормы морали, — я, в ванной, удовлетворяю сам себя, мечтая о губах мелкой дряни на своём члене.

Я видел в своих грёзах на нём не свои собственные пальцы, а нежные губы Камиллы. Это шёлк по члену, это животное удовольствие на грани с сумасшествием, это порок в человеческом обличье. И это доводило меня до исступления, до границы с потерей сознания. Только она и эти острые ощущения, как будто всё это со своим членом проделывал не я, а она. Словно сегодня на её язык попал он, а не мой палец. Как она повторяет расположение вен на нём кончиком горячего влажного языка и вырывает из меня глухие стоны кайфа.

Долго истязать себя не пришлось, я уже был на грани ещё с ней в кабинете — в мозгу полыхнуло, тело пробила крупная дрожь, дыхание перехватило, остановившись на вдохе, а пальцы стала заливать горячая сперма, стекая в раковину…

— Бл…дь, — выдохнул я, даже не открывая глаз. — Пиздец. Я дрочил на эту сопливую стерву!

И это было кайфово. Даже так. На расстоянии.

Камилла, тебе лучше не попадаться в мои руки — даже не представляю, что сделал бы с ней самой сегодня…

Шумно выдохнул, смывая следы своей похоти, которой сегодня я проиграл в неравном бою. Открыл глаза и посмотрел на себя в зеркало.

Ну вот. А теперь нужно возвращаться к реальности и… попытаться забыть всё, что я ощутил и выдумал в своей голове с участием младшей сестры собственной жены.

Я козёл. Я знаю. Но я пока не научился быть камнем и приказать себе не чувствовать то, что всё-таки чувствую.

Мы не можем просто так на всех наплевать и сорваться в пропасть. Не должны.

Пролетела по этажу и лестнице, даже не заметила как. Лишь оказавшись в своей спальне, я выдохнула, прислонившись лбом к прохладной поверхности двери.

Картинки вспышками опаляли мозг, его глаза словно всё ещё смотрели в мои, пальцы будто до сих пор сжимали моё бедро, а большой — на моих губах, затем языке….

Шумно выдохнула, когда меня снова перетрясло.

Я не ожидала подобного от холодного обычно Дамира.

Это было внезапно, странно, не к месту, очень порочно и неправильно, но… это не было неприятно.

Моё тело отзывалось током по спине, когда его подушечки пальцев поглаживали контур моих губ, ключицу, нырнули в разрез платья, пусть и неглубоко.

Что это было, чёрт возьми? Зачем? Его что — Рита не удовлетворяет?

Он едва не залез мне в лифчик, козёл в погонах!

Как вообще это расценивать? Муж моей сестры ко мне… приставал?

Я ничего не понимаю…

Что я должна была сделать или сказать в этот момент? Растерялась как девчонка сопливая, пока он меня лапал!

Дамир. Взрослый, состоявшийся. Женатый. Муж моей сестры.

Прикасался ко мне с явным сексуальным подтекстом… Как мужчина к женщине, которую вожделеет. Это желание читалось в его синих, ставших порочными глазах.

Боже, какой стыд!

Я закрыла лицо руками и осела по двери на пол.

И как мне с этим жить?

Как мне выйти из комнаты, смотреть в глаза сестре, смотреть в глаза… ему?

Да я в жизни больше взгляд на него не подниму никогда. Потому что стыдно, потому что боюсь его. Я не знаю, чего от него ожидать, и своей слишком мощной силой он меня просто забивает в уголок за три секунды.

Как с ним работать, я себе вообще не представляю…

Первым порывом было собрать вещи и уйти отсюда, но куда мне идти? У меня нет денег, нет подруг, нет даже телефона дорогого, который я могла бы продать и снять квартиру.

Есть только украшения, но, чтобы их сдать мне потребуется время… Да и сдам я их, а дальше что? Как я смогу оплатить репетитора, поступить учиться, где я буду жить после поступления и как смогу оплатить квартиру?

Да никак. Не смогу.

От бессилия я расплакалась. И как я теперь?

А если он будет…приставать опять? Если примется настаивать на большем, как Сэм?

Как я переживу это второй раз? Я сбежала от этого из Европы, но снова нашла мужскую похоть у себя же в семье…

Что Карим, что Дамир думают только о себе и явно ведомые не головой. А мне очень обидно, что во мне видят лишь красивую куклу или дорогую вещь, а на мою душу, на мои чувства и на то, чего хочу я, мужчинам плевать.

И мне придётся остаться тут. Мне некуда идти, я не выживу сейчас сама без денег и без образования. Мне придётся всё это терпеть, стараясь поменьше пересекаться с мужчинами этого дома. Впрочем, Карима его старший брат от своей семьи отлучил, а вот сам остался, и он ещё более опасен для меня, чем Карим. Но выбора у меня нет.

Кое-как поднялась, добрела до кровати и свернулась на ней калачиком, прикрылась пледом. До сих пор била дрожь после сцены с Дамиром.

Он был похож на дикого зверя сначала в своей ярости, когда разозлился на Карима, который позволил себе лишнего, потом в своей ощущаемой на физическом уровне похоти, что просто обескуражил меня!

Муж моей сестры хотел… Прикасался ко мне, сжимал моё тело руками, касался губ.

Я просто до сих пор не могу поверить, что это был не какой-то странный сон…

Однако усталость взяла своё и вскоре увела меня в тревожный сон, полный его рук, синих глаз и мурашек по спине в момент, когда он ведёт большим пальцем красивой мужской руки по контуру моих дрожащих от страха и пересохших от волнения губ…

Когда я вошёл в спальню, Рита уже была внутри. Переодетая ко сну в кружевной сорочке, на которую я бы обязательно обратил внимание раньше, если бы мои пальцы до сих пор не ощущали губы другой. Её папах я уже смыл с себя, принял душ в ванной кабинета и переоделся в футболку и джинсы. Но сознание моё так и осталось воспалено и возбуждено её беззащитным трепетным видом, дрожащими ресницами и полуоткрытыми пухлыми губами, которые так и звали согрешить…

И в этот момент она совсем не казалась мне сопливой девчонкой. Она манила и возбуждала меня как женщина — молодая, красивая, соблазняющая одним видом. И я поддался этому зову, который словно слышало моё тело. Поддался, а теперь жалею.

Рита причёсывала волосы, не подозревая о том, что обуревало меня на самом деле, и я, конечно, ей не скажу ничего. Но всё равно она видела, что со мной явно что-то не так, и вглядывалась в меня в зеркало.

Она отложила в сторону расческу и обернулась на меня. Я продолжил путь к кровати как ни в чем не бывало. Стянул с себя футболку и бросил её на тумбочку у кровати.

— Дамир, — позвала она меня.

— М-м?

— Что там случилось? Карим такой злой выскочил без пальто на улицу.