Читать книгу 📗 "Тайна от Бывшего (СИ) - Белая Екатерина"

— Ему нужна помощь! — сопротивляюсь, пытаясь оглянуться.

— Сядь в машину, — приказывает Максим.

И заталкивает меня в салон. А сам садится за руль и застывает, глядя на Митронина, который с трудом добирается до своего авто.

— Как он поедет? — встревожено шепчу. — Еле живой…

— Мы сейчас едем к тебе, — чеканит Высоцкий, игнорируя мои переживания. — Ты собираешь вещи. Я везу тебя в деревню.

— Нет! С чего вдруг? Послезавтра я еду с папой. И откуда ты вообще узнал, что…

— Отец не сможет тебя отвезти, — перебивает Максим. — Он в кардиологии, его готовят к операции.

— Подожди… — растерянно качаю головой. — Операция же назначена на следующую неделю. Я хочу поговорить с ним…

Дрожащими руками ищу телефон в сумке, но Высоцкий накрывает своей ладонью мои, заставляя вздрогнуть.

— Он сам тебе позвонит. Позже. Сейчас ему не до этого.

— Не до этого?.. Что с ним?

Прежде, чем ответить, Максим нервно смахивает с лица капли дождя.

— Не волнуйся только, ладно? Нормально всё. Просто небольшой приступ, который врачи решили взять под контроль.

— Господи… Мне надо к нему!

— Нет, — звучит категоричное. — Палыч звонил мне и попросил, чтобы я увёз тебя в деревню. Сегодня.

— Ты последний человек, кого он будет о чем-то просить, — напоминаю.

— Посмотри входящие сообщения, — кивает он на мою сумку. — От него должно было прийти смс.

Торопливо достаю телефон и убеждаюсь в правдивости слов Максима. Папа действительно отправил мне сообщение со словами: «Ничего страшного не случилось. Операцию проведут раньше. Езжай в деревню с Высоцким».

Обалдеть просто можно! С каких пор эти двое снова в одной команде?

— Ладно, — кидаю с сомнением. — Но, может, лучше утром поехать? Темнеет уже…

— Мы поедем сейчас, — отвечает Максим.

И его взгляд снова возвращается к машине Митронина. А у меня возникает ощущение, что я чего-то не знаю. Но обдумать это не успеваю.

Внезапно Высоцкий тянет руку к моему лицу, цепляет пальцами подбородок и рассматривает щёку, которую ударил Ваня.

Слишком интимный жест. Недопустимый!

Поэтому я сразу бью его по руке и отворачиваюсь к окну, не желая общаться.

У нас нет общих тем для разговора. Больше нет.

— Постараюсь собраться быстро, — кидаю, выбираясь из авто, когда мы останавливаемся у моего дома.

— Я иду с тобой, — заявляет Максим

И выходит на улицу.

— Зачем? Это необязательно…

Осекаюсь, потому что он направляется к подъезду, игнорируя мои протесты.

Тяжело вздохнув, плетусь следом.

Соглашаться на компанию Высоцкого было ошибкой. Но я не могу идти против наказа папы. Ему сейчас нужно сфокусироваться на своём здоровье, а не переживать за меня.

Поэтому мне просто нужно запастись терпением.

Поднявшись в квартиру, сразу иду в свою комнату и стягиваю с себя мокрые вещи. Надеваю сухое бельё, но, заметив на столе какие-то цветные картинки, которых здесь быть не должно, подхожу ближе и цепенею.

Фотографии. Много. И все с моим участием.

Возле спорткомплекса, во дворе моего дома, прогулка с Милой…

Господи… Что это такое?!

Судорожно ворошу изображения, нахожу среди них фото моей пустой комнаты и прихожу в ужас.

Тот, кто делал все эти фотографии, не только следил за мной в общественных местах. Он был здесь! Заходил в квартиру и…

Задохнувшись от страха, дёргаюсь назад и, наткнувшись на преграду, вскрикиваю.

— Спокойно. — На плечи ложатся тяжёлые ладони Высоцкого, а сам он напряжено всматривается в ворох фотографий. — Похоже, Палыч первый это обнаружил.

— Точно! Поэтому ему стало плохо! — задыхаюсь от паники. — Но кому это нужно? За мной что… следит маньяк? — выдаю первое, что приходит в голову.

— Не маньяк, — задумчиво произносит Максим, перебирая фото. — Кое-кто посерьёзнее.

— Спасибо! Мне стало легче!

— Я разберусь с этим, — Высоцкий сжимает мои плечи. — Не бойся.

— Как не бояться? Если этот ненормальный следит за каждым моим шагом!

— Не следит. Фотки старые. Ты здесь ещё волосы не отрезала, видишь?

И правда… Только сейчас замечаю, что на изображениях я везде с длинными волосами.

Как же я сразу не обратила на это внимание?

А Максим обратил…

Размышляю об этом, закусив губу, неловко переминаюсь с ноги на ногу и вдруг понимаю, что так и не успела одеться!

На мне лишь нижнее бельё, а Высоцкий прижимается ко мне вплотную, продолжая неторопливо рассматривать фотографии.

Тело тут же бросает в жар. Щеки горят, пульс стучит в висках. Чтобы прекратить это, я осторожно выскальзываю из объятий Максима, заметив, что он медлит, прежде чем отпустить меня.

Иду к шкафу, судорожно хватаю с полки штаны с кофтой и быстро надеваю.

— Оденься теплее, — кидает Высоцкий через плечо. — И волосы высуши. Ещё заболеть не хватало.

— Как будто тебе не всё равно, — усмехаюсь.

— Ты едешь в глухомань, где вряд ли знают, что такое медицина. Если заболеешь — это будет проблема. И мне придётся срываться из города, чтобы решить её. Поэтому да, мне не всё равно.

— Это потому, что тебя папа попросил за мной присмотреть? Забудь. Я сама справлюсь.

— Нет, — Максим разворачивается, поймав мой взгляд. — Это не из-за Палыча…

Жду, что он продолжит, но вместо этого Высоцкий мрачнеет, разрывая наш зрительный контакт, и выходит из комнаты.

Не пытаюсь его понять. Мне и так хватает головной боли.

Я переживаю за папу. Его здоровье и эти фотографии… Они пугают.

Не знаю, что происходит, но в городе мне точно оставаться нельзя. Поэтому торопливо скидываю вещи в сумку, наспех сушу волосы и выхожу к Высоцкому, который ждёт меня в гостиной.

— Давай сюда, — забирает он сумку.

— Мы еще к тебе заедем? — уточняю.

— Зачем?

— Переодеться. Ты же не собираешься ехать в мокрой одежде?

— На разъезды по городу нет времени. Мне и так нормально, — равнодушно бросает. — Пошли.

— Подожди.

У Высоцкого с моим отцом примерно одинаковый размер одежды, поэтому иду к папе в комнату и достаю из его шкафа чистый спортивный костюм.

«Это не забота, — оправдываю себя. — Просто жест благодарности. Максим ведь помогает мне».

— Вот, — протягиваю ему сухую одежду. — Надень это.

— Шмотки Палыча? — летит усмешка. — Ну уж нет.

— Мне тебя уговаривать, что ли? — сержусь. — Я не хочу, чтобы ты умер от воспаления легких. По крайней мере — в ближайшее время, — добавляю, желая стереть усмешку с его лица.

— Ладно. Раз я тебе так важен…

— Временно, — уточняю. — А вообще…

Оторопело затихаю, видя, как Высоцкий стягивает с себя мокрую кофту, оголяя натренированный торс прямо перед моим носом.

Запах горячей кожи тут же заполняет ноздри, заставляя вдохнуть поглубже. А идеально сложенное тело притягивает взгляд, словно магнитом.

Рвано выдохнув, зажмуриваюсь и отворачиваюсь, ненавидя себя за такую реакцию.

— Можно было сделать это в другой комнате, — цежу сквозь зубы. — Но тебе обязательно нужно было устроить стриптиз.

— Я всего лишь переодеваюсь, — звучит невозмутимый голос. — Слово «стриптиз» больше подходит к твоему кружевному бельишку, которым ты только что светила.

Задохнувшись от стыда, не могу в ответ выдавить из себя ни слова. Поэтому сбегаю в прихожую и торопливо надеваю кроссовки. Но внутри всё полыхает от недосказанности.

— В следующий раз стучись прежде, чем войти! — не выдержав, выпаливаю, когда Максим оказывается рядом. — Тогда не придётся смотреть на то, что тебе не нравится.

— Я стучался, — жмёт он плечами. — И с чего ты взяла, что мне не понравилось?

Заливаюсь краской с головы до ног и жалею, что ввязалась в этот разговор.

Высоцкий слишком прямолинейный и бесстыжий. Мне никогда не удастся поставить его на место и расчертить между нами комфортные для меня границы. Проще вообще не общаться.

Придерживаюсь этой тактики, пока мы выезжаем из города на трассу. Звоню бабуле, сообщаю о своём приезде, а потом меня утягивает в сон, и остаток пути пролетает как один миг.