Читать книгу 📗 "Любви много не бывает! (СИ) - Варанова Ольга"

— Проваливай, Высоцкий.

Марк приподнялся, сонно растёр лицо.

— Что?

— Проваливай, — повторила я.

— Может, ты объяснишь, что происходит?

— Веру спроси.

При упоминании имени блондинки Марк замер и изменился в лице.

Вслед вещам я кинула на кровать телефон, с открытым сообщением от девушки. Не гордилась своим поступком, но сейчас была зла.

— Ты рылась в моём телефоне?

— Хотела передать слова любви Вере. Ведь ты по случайности сказал их мне, — язвительно произнесла я.

— Что ты хочешь от меня услышать? — одеваясь, возмутился он.

— Хоть какое-то объяснение? — иронизировала я.

Но его не последовало…

Марк, проходя мимо, потянулся в мою сторону. Я ожидала поцелуй, проявления какой-то ласки в оправдание. Но он лишь наклонился за своей рубашкой.

Это было чертовски больно и унизительно. Надеяться…

Марк ничего не отрицал. Молча покинул мою квартиру, даже не извинившись.

Затем хлопнула входная дверь. И я разрыдалась.

От лица Марка

— Какого хера, сейчас произошло? — вслух возмутился я, как только оказался на лестничной клетке.

Я вполне мог придумать правдоподобную ложь. В конце концов, сделал бы вид, что не понимал, о чём шла речь.

Жутко хотелось вернуться. И не для того, чтобы в очередной раз соврать девушке. А сказать ей, что ничего не обещал. Мы никогда не говорили о наших отношениях. Всё было как-то просто, обоюдно и хорошо. С моей стороны. Я думал: её всё устраивает, как и меня.

Видимо, для Сони наша связь значила гораздо больше.

Может, всё к лучшему? И стоит сейчас оборвать все нити, пока ещё не так больно.

Правда, я признался в чувствах, назвав девушку другим именем.

Идиот!

Запахивая пальто уже у выхода из подъезда, вышел на улицу и недовольно зажмурился от яркого зимнего солнца. Морозный воздух слегка взбодрил после бессонной ночи. И подняв воротник, я поплёлся в сторону остановки.

Дома я оказался довольно быстро. И после горячего душа уснул как убитый.

С Соней мы больше не виделись.

Несколько дней пребывал в каком-то раздрае. Порывался позвонить ей, извиниться. Всё-таки я поступил, как мудак…

Но прошла неделя, за ней — другая. И я отпустил ситуацию, погрузившись в работу.

Так пролетел месяц…

Весна ворвалась в холодный зимний город, радуя каждого жителя. Но только не меня. Я раздражался по любому поводу, срывался на коллег и близких. Одним словом, вымещал свою злость на других.

А тут ещё будущая чета Давыдовых сообщила радостную новость, которая не была для меня сюрпризом. Они подали заявление в Загс. И теперь все разговоры Веры сводились к организации банкета, выбору какой-то ерунды, типа цвета салфеток. И я, отчего-то, должен был всё выслушивать, как подружка невесты.

Дни тянулись бесконечно долго, словно попал в какую-то воронку. И меня только и крутило по накатанной: работа — дом, дом — работа. Избегал встреч с друзьями: не желал быть в эпицентре их личного счастья. И всё чаще вспоминал о Соне.

Заметил, что стал высыпа́ться, ведь никто не прижимался ко мне посреди ночи, не стаскивал одеяло. И вместе с тем скучал… Но всячески отгонял от себя подобные мысли, не желая признавать этого.

А сейчас сидел за столиком в любимом заведении в ожидании ребят, которые, как всегда, опаздывали. Откровенно говоря, не хотел выбираться в вечер пятницы, впервые. Настроение было ниже плинтуса.

Да и снова смотреть на влюблённую парочку не вызывало ни малейшего восторга. Хрен знает, почему я поддался на уговоры Пашки. Вероятно, меня убедили слова: «Вера меня убьёт, если ты не согласишься…».

Она уговаривала меня тоже. Даже чересчур старательно. Пашка, скорее всего, проболтался, что я расстался с Соней. И теперь, мне наверняка была уготована участь главного героя шоу «Холостяк».

Скучающе осматривая посетителей бара, которые постепенно заполняли пустующие места, потягивал вискарь из стакана. А когда увидел знакомую белобрысую макушку под ручку с очкариком другом, усмехнулся своей проницательности.

Рядом с ними вышагивала симпатичная высокая блондинка с шикарной грудью.

— Ну вот и первая претендентка, — хохотнул я и, откинувшись на спинку диванчика, махнул ребятам рукой.

Вера, лучезарно улыбаясь, ускорилась в моём направлении, таща за собой Паху. Давыдов был похож на послушного щеночка, готового преданно, служить своей хозяйке. И как только он привык к этому неугомонному урагану? Никогда не задумывался об этом.

Я заметил у бара знакомый силуэт, потянулся, чтобы удостовериться, что это она… Соня.

Но передо мной возникла соблазнительная фигурка незнакомки. Лёгкая полупрозрачная блузочка, с расстёгнутыми пуговицами, не скрывающая главного — красивое чёрное кружево.

Выпитый ранее напиток встал у меня поперёк горла, когда я уставился в пышную грудь.

— Знакомьтесь! — скомандовала Вера. — Оль, это наш хороший друг Марк. Марк, а это — Оляша, моя одноклассница.

Оля, соблазнительно прикусив пухлую, не от природы, губу, медленно осмотрела мой внешний вид. И, судя по взгляду, осталась довольна.

— Приятно познакомиться. Наслышана о тебе, — девушка улыбнулась, стреляя глазками, явно флиртуя.

И почему Вера решила, что эта пигалица понравится мне?

Мне хотелось ответить что-то вроде «Оля — это левая или правая?», но я стоически сдерживался.

— Взаимно, — натянуто произнёс я, отправляя Вере гневные взгляды.

Та, похоже, поняла мои вербальные сигналы неправильно. Зато Пашка, чуть ли не заржал в голосину, откашлявшись в кулак.

А дальше началось тотальное охмурение. Я жеманно корчил симпатию, поглядывая на часы. Надеясь, что хоть кто-нибудь закончит эти скучные посиделки или избавит меня от общества неинтересной, несмотря на внешность, девушки.

И когда Оля отошла припудрить носик, на меня обрушилось непонимание Веры вкупе с возмущением.

— Высоцкий, как это понимать?

Я вскинул брови, намереваясь обороняться.

— Хочу задать тебе тот же вопрос.

И только Пашка поочерёдно смотрел на нас обоих, предвкушая разборки.

— Оляша старается тебе понравится. А ты чуть ли не зеваешь? — продолжала негодовать она.

Я же уже не слушал её писки, потому как увидел Соню за барной стойкой в компании какого-то хлыща. Она сидела вполоборота, положив ногу на ногу, пританцовывая ей в такт музыке, и улыбалась.

На ней была надета кофточка, оголяющая острые плечики. И я вспомнил, снимки, что она отправляла мне из примерочной, пока выбирала невзрачный, на первый взгляд, предмет гардероба. В них не было ничего вульгарного. Скорее они были милые и смешные. Но один я сохранил.

— Марк! Ты меня вообще слышишь?

Поморщившись, вынырнув из воспоминаний, и перевёл взгляд на подругу.

— Вер, ты перегибаешь, — устало выдохнул я.

Я бессовестно прослушал её тираду, но примерно представлял её содержание. Конечно же, я говнюк, не ценящий старания других, и возможно, эгоист. А, и ещё, скорее всего, неблагодарный осёл, не видящий своё счастье.

— Если под счастьем ты подразумеваешь Оляшу, — изобразив ветвистые рога, насколько позволяли мне пальцы, — то извини, Верунчик, но я пас.

Паша, всё это время молчаливо держащий нейтралитет, наконец рассмеялся. Но как только Вера зыркнула на него осуждающе, умолк.

— Вер, — мягко произнёс друг. — Не лезь, а? Я всё же тебя люблю, а не Розу Сябитову.

— Я же хотела, как лучше! — всплеснув руками, сдалась она. — Было бы так классно, парочками тусить.

Я покачал головой, усмехнувшись её непосредственности. Мы вроде уже давно не дети, у каждого есть свой багаж за плечами. Но Вера… она так и осталась наивной девчонкой.

Я неосознанно посмотрел туда, где несколько минут назад сидела Соня. Место пустовало.

— Да куда ты всё время смотришь?

Вера стала крутить головой, чтобы ответить на свой вопрос.

— Это уже смешно, — фыркнув, поднялся я.

Мне надоело слушать весь этот бред. Как только Пашка с этим уживается?