Читать книгу 📗 "Измена или Восстать из пепла (СИ) - Барсук Екатерина"
Пока девочки в школе, я быстро намыла его, запустила очиститель воздуха — потому что такими темпами аллергия начнется и у меня — шерсть была уже во рту и носу. Накормила, оставила лоток и дала ему время свыкнуться. А когда привыкнет к дому, его настигнут дети. И тут ему уже будет не отвертеться от почесушек и вечного внимания.
На телефон регулярно приходили СМС из чата по плаванию — я всё-таки согласилась на идею Нади из бассейна и решила поучаствовать в соревновании. На тренировках познакомилась с интересными женщинами — общение шло мне на пользу, они рассказывали о своих проблемах, а я слушала и забывала о собственных.
Параллельно начала ходить в зал — просто бегать по дорожкам. Тренажеры для мышц меня не интересовали, мне нужно было сбросить пару килограмм, а не окрепнуть. Для использования мышечной силы я безжалостно использовала любимую гору мышц в виде Миши — если нужно пакеты донести, диван перетащить или гвоздь забить. Он именно так вел себя изначально — как мужчина, так что я с удовольствием спихнула на него все мужские дела. Он приезжал ко мне домой тогда, когда детей не было.
Я же в свою очередь часто готовила ему, успокаивала после трудовых дней и просто была счастлива рядом с ним. Нам надоело прятаться, так что я с нетерпением ждала воскресного ужина, чтобы расставить точки над i. Чтобы я могла не стесняясь называть Мишу своим мужчиной. Он тоже торопился — после очередного секса у него дома, когда я задремала в неге удовольствия, он тихонько подкрался к моей руке и пытался обвязать вокруг безымянного пальца нитку — видимо, чтобы купить кольцо.
Я тогда не стала притворяться спящей — притянула его к себе и сказала «16 размер». Он засмеялся. Сказал, что не умеет нормально делать сюрпризы. Я не стала его успокаивать — действительно, мог бы просто спросить у Дины. Хотя, зная, какая она балаболка…
Я ждала подвоха. Не может все быть так хорошо. Даже Соня к Мише привыкла — иногда мы забирали ее со школы вместе, она уже не злилась на меня и радовалась, когда видела Михаила со мной в машине — знала, что это сулит новую игрушку или шоколад. Подкуп со стороны Миши прошел успешно.
Мы попросили Арсения и Дину скинуть всю информацию, которую те нашли на мошенников. Оказалось, что в Екатеринбурге расположена преступная группировка под предводительством Николая по кличке «Паук» — самая успешная за последнее время. Паутина преступных сетей была сплетена прочно и проросла везде — почти в каждом властном органе кто-то их крышевал. Иногда за деньги, иногда с помощью манипуляций компроматом — это было их излюбленное средство.
С помощью своих людей Миша нашел их «командный центр» — место, в котором находились главные элементы преступной цепочки. Там же хранились деньги, доказательства и носители памяти — флешки с данными, жесткие диски. Николай проводил там большую часть времени. Лида — одна из его любимых «шестерок», находилась с ним постоянно, когда не была на задании.
Она курировала направление эскортниц, а также более мелкое подразделение по шпионажу для сбора данных. Самый эффективный способ, что подтвердила практика — через постель.
Направление мошенничества курировал один из приближенных Николая — они вербовали заключенных, студентов и других, кто хотел заработать быстро и кого мало волновала моральная часть вопроса. Обманывали, притворяясь банками, знахарями и гадалками. Эти не брезговали ничем.
Нам с Михаилом предстояло решить, хотим ли мы со всем этим связываться. Миша рассказал мне, что когда-то служил в крайне секретном ведомстве, так что связи с влиятельными мира сего у него остались. Однако даже самые влиятельные и могущественные могут сдать тебя, если давить и угрожать на самое дорогое. Так что продолжать заниматься этим — значит ставить под сомнение безопасность собственную и близких тебе людей.
С другой стороны — они уже знали обо мне всё — спасибо мужу, умеет выбирать любовниц. Да и Дина с Арсением легко могли «наследить», пока искали информацию. Пока вопрос висел в воздухе, но выбор нужно было сделать как можно скорее.
Сережа
Я узнал, что у Михаила есть любимая дочь, некая Ксения Громова. Юная девушка была очень властной, добилась статуса заместителя декана на историческом факультете в юном возрасте. Замужем за неким Андреев Сивцовым. Оставила себе свою фамилию после замужества — а это уже многое говорит о характере женщины.
Михаил забрал у меня всё. Любимую жену, любовь детей, семью. Я считаю, что жизнь дочери — достойная плата за то, что он у меня украл.
Несколько дней пью и не выхожу на работу. Мне звонят, грозятся уволить, а я только посылаю их в задницу. Смешно. Грозить увольнением на такой должности — я что, должен испугаться, что не получу эти жалкие копейки? Я в месяц получал в шесть раз больше!
Со злостью бью кулаком по рулю, попадаю на гудок и машина издает истошный «БИП!». Проходящая мимо кошка подпрыгивает и несется в кусты. Допиваю бутылку виски — остались последние капли, завожу авто. Сегодня всё кончится. Сначала я убью ее, а потом поеду на мост. Знаю место, где балки крепятся слабо…
Звонит Дина. Хочу взять, но тошно. Не желаю, чтоб она слышала мой пьяный голос. Беру трубку и молчу.
— Пап, привет. Ты как там?
Морщусь и пытаюсь не заплакать. Унижение, унижение, снова унижение — всё, что я чувствую. В глазах дочери останусь ублюдком.
— Па-ап? Я слышу, как ты дышишь. У тебя всё хорошо? Не пишешь последнее время и не звонишь. Соня хочет с тобой встретиться. Если ты переживаешь из-за денег… Я знаю, что тебя обманули. Конечно, это твоя вина и я очень злюсь. Но ты всё равно мой папа.
Хочется кричать, избить кого-то. Завыть. Облокачиваюсь на сиденье и прикрываю глаза. Пытаюсь собраться, чтобы говорить четко.
— Доча. Я люблю тебя. И Соню. И маму очень люблю — все равно всхлипываю.
Как же от себя противно.
— Пап? Ты не собираешься сделать что-то, о чем пожалеешь? — по голосу слышу, что она волнуется. И что я должен ей ответить?
Сбрасываю звонок. Выжимаю сцепление, давлю на газ и еду к зданию университета, где работает Ксения.
Глава 22
Ксения Громова после утреннего собрания с руководителями кафедр была очень измотана. Как только осталась в кабинете одна, ссутулила плечи и поежилась. Всю жизнь она была до жути нервной и тревожной — с детского возраста, когда мать оставила их с отцом совсем одних. Она никогда не винила маму — папа вечно был к ней холоден, за семь лет после рождения Ксюши комплименты в ее сторону можно было пересчитать на пальцах двух рук. Да, он обеспечивал, не поднимал руку — но разве этого достаточно для женщины, которая умоляет о ласке?
Он работал в спецслужбе, постоянно рисковал здоровьем и жизнью. Когда узнал, что его собираются повысить, что риски будут больше, но и оплата выше десятикратно — он согласился не думая. Рассказав об этом жене, он увидел в ее глазах такую горечь… Но не придал ей значения. По роду деятельности он обязан был уметь подмечать все изменения настроения, но в случае с женой он скинул это на банальную обиду и бросил об этом думать, только коснувшись подушки и заснув после смены.
А когда наутро она ушла, оставив записку, мир Михаила и дочери перевернулся. Естественно, от должности пришлось отказаться. Он стал обычным гражданским, занялся адвокатурой. В короткие сроки прошел экзамен, получил удостоверение и обзавелся клиентами — благо, связи были.
По отношению к дочери он стал гиперопекающим, будто боялся, что и любимая Ксеня от него уйдет к матери. Продолжалось это до сих пор — он не доверял дочь никому, устроил зятя к себе на работу, чтобы наблюдать за ним. Дочь переняла его стратегию — контролировала отца, все его встречи и связи — в десять лет папа нашел у нее ежедневник, куда она по дням расписывала, где и с кем был отец.
Между ними была больная привязанность — их предал один и тот же человек, подставил и сбежал, как трусливый пес.
Мама связалась с дочерью совсем недавно. Ей было стыдно. Как бы Ксюша не хотела ее простить, за годы между ними взрастилась такая пропасть, которую не закрыть ничем — ни извинениями, ни самым честным прощением.
