Читать книгу 📗 "После развода. Первая жена (СИ) - Кариди Екатерина Руслановна"

Он ловко спрыгнул в воду и помог ей выйти. И сразу же передал ее Владимиру.

- Проводи, - обронил.

А сам ушел первым.

Он скрылся за выступом скалы, и Ане уже не было его видно. Но она слышала шаги, как он быстро поднимался, перепрыгивая через ступени. Чувство такое, как будто сердце потянулось сейчас за ним.

Глупо. Уже простила? – хотелось сказать себе. Забыла, как он тебя вышвырнул?

Ничего она не забыла, мелькнула угрюмая мысль. Но за эти сутки она как-то умудрилась привыкнуть к относительному покою. И ей совсем не хотелось, чтобы  что-то  происходило. Господи, как неспокойно она сейчас себя чувствовала…

- Анна Александровна, - мягко окликнул ее телохранитель.

- А, да, - она кивнула. – Простите, задумалась.

И направилась к выступу скалы, за которым начиналась лестница, ведущая наверх. Телохранитель сразу нагнал ее и пошел рядом. Мужчина казался спокойным, ни одной эмоции. Аня сначала крепилась, потом все-таки спросила:

- Что-то случилось?

- Ничего серьезного, Анна Александровна, - вежливо ответил телохранитель.

Но, по сути, не сказал ей ничего.

Аня шумно выдохнула, отворачиваясь от него в сторону. Дальше до самого верха не было сказано ни слова. Владимир довел ее до апартаментов и уже у самой двери спросил:

- Анна Александровна, обед вам подавать сейчас или позже?

То есть? Сегодня ее не пригласили на обед.

- Сюда и чуть позже, - проговорила она.

- Хорошо, Анна Александровна, - мужчина коротко поклонился и собирался уйти.

- Постойте, Владимир, - окликнула она его. - Вы не в курсе, где сейчас господин Демидов?

Не нужно было. Она теперь ругала себя, что не удержалась. Телохранитель странно посмотрел на нее и сказал:

- Простите, я не уполномочен.

Вот как.

- Хорошо, - она кивнула, изобразив ему бледную улыбку, бессмысленно было злиться, телохранитель человек подневольный.

***

Приехал доверенный адвокат. Демидов ждал его не раньше завтрашнего дня. Но он прилетел сегодня. Арсений с ходу отправился с ним в кабинет, знаком показал на кресло и бросил:

- Подожди минуту, я сейчас.

А сам ушел в ванную. Отодрал набухший кровью пластырь с раны на груди и налепил новый.

- Ты ненормальный, - выдохнул адвокат, когда он вернулся из ванной и сел за стол. – Сляжешь же.

- Не слягу, - отмахнулся Арсений, дернув уголком рта. – Давай о делах.

Дел было невпроворот, потому адвокат и рванулся сюда раньше оговоренного срока. Прохоров начал активную компанию. Сейчас нужно было согласовать позицию и действовать на опережение.

***

Обед подали чуть позже, как она и просила. Все изумительно вкусное и свежайшее, но на одну персону. Значит, хозяин обедает в другом месте. Аня невольно сглотнула, глядя на все это, и осела на стуле.

- Донна, попробуйте это, - говорила ей экономка, которую, как Аня наконец выяснила, звали Виктория. – Повар специально для вас приготовил.

Она поняла, что надо брать себя в руки, и улыбнулась:

- Спасибо. Я обязательно попробую.

- Приятного аппетита, донна, - поклонилась та и вышла вместе с горничными.

Аппетита у Ани не было.

Не шло из головы то, как быстро Арсений с пляжа ушел. Нетрудно было догадаться, что, вероятнее всего, к нему кто-то приехал.

Какие мысли могли прийти ей в голову?

Аня кое-как заставила себя поесть, и потом всю оставшуюся часть дня старалась не показывать этого, но ждала его. Настал вечер, уже должны были подавать ужин.

***

Арсений проработал с адвокатом, не прерываясь на обед, несколько часов. Потом он проводил доверенного на вертолетной площадке. И вот тогда.

Тот вдруг спросил:

- Ну, как у тебя с…

Шерсть дыбом. Это происходило непроизвольно, если кто-то смел хоть как-то касаться его любимой женщины. Он так взглянул на адвоката, что тот мгновенно осекся. И обронил негромко, но так, что его голос перекрыл шум винтов:

- Тебе пора.

После этого он сразу переоделся и пошел к ней.

Ему просто нужно было ее увидеть. Утром так резко все оборвалось, весь день занимаясь делами, он подспудно держал это в себе. Как будто их с Анной разговор оборвался на одной ноте, и он боялся упустить это. Хотел, чтобы это продолжилось, чтобы не было отката.

А времени с того момента много прошло, уже вечер.

И это двойственное состояние, когда голова варит одно, а глубоко внутри горит другое. Предстояла серьезная война, настоящая кровавая драка. И в этой драке Арсений намерен был победить. Отыграть все, размазать врага. Зарыть нахрен.

Будь он один, сейчас давно бы вернулся и действовал иначе. Гораздо более жестко. Но он теперь он не один. Хвала Всевышнему, у него есть семья. Жена и ребенок, которого она носит под сердцем. И ради них он не мог позволить себе промахов. Нельзя недооценивать врага. Он должен был предусмотреть все и сделать так, чтобы при любом раскладе его семья не пострадала. Ани и маленького не должна коснуться эта война.

И ей не надо об этом знать.

Он хотел, чтобы Аня была счастлива, он и так слишком задолжал ей.

Что это, любовь или эгоистичное желание видеть свет в ее глазах? За который он готов был жизнь отдать. Арсений сам не знал, и в тот момент это уже было неважно. Когда-нибудь потом он постарается понять и дать определение своим чувствам, сейчас мужчину просто накрывало дрожью предвкушения встречи. Ему необходим был этот глоток счастья.

***

Время ужина подошло, явилась Виктория, спросила, сложив руки вместе и склонив голову чуть набок:

- Донна, ужин подавать вам в комнату, или вы желаете посидеть в патио?

Еще вчера он настойчиво приглашал ее на обед и ужин. Сегодня…

У Ани как будто все опустилось.

Получалось, она прождала весь день зря. Он не придет. Гость, кто бы это ни был, слишком важен. Слишком уж поспешно он ушел.

Какие мысли в такой ситуации могут полезть в голову?

Глупо и ущербно пытаться гадать, с кем сейчас ее муж (уже признала?) и чем он занят. Еще глупее было бы показать свое разочарование. Она, конечно же, собралась и сдержанно проговорила:

- Давайте в комнату.

Ей не хотелось сегодня сидеть в патио на глазах у прислуги.

- Хорошо, донна, - женщина улыбнулась.

Подала знак, появилась прислуга, стали сервировать стол. Еды опять было много, самой разнообразной, но аппетита не было.

Аня отошла к витражной стене, смотрела вдаль. И вдруг шаги.

Невозможно спутать. У нее сердце к горлу подпрыгнуло и как будто ухнуло куда-то. Аня медленно обернулась. Так и есть.

Он стоял в дверях, Арсений Демидов, ее муж. Смотрел на нее. Какой-то потемневший, осунувшийся, уставший, на подбородке пробилась щетина. И только взгляд, горящий напряжением изнутри.

На какую-то долгую секунду забылось, что они в комнате не одни, что здесь прислуга. Он выдохнул и спросил, не отрывая от нее взгляда:

- Примешь?

Дурацкое состояние странного оцепенения схлынуло, Аня почувствовала, что краснеет. Этого не хватало. Она молча показала рукой на стол.

Естественно, прислуга сразу исчезла. Виктория порывалась поставить еще один прибор для Демидова, но тот так глянул, что женщина поняла все без слов. А он сел за стол напротив Ани и спросил:

- Я так поем, ты не против?

- Нет, конечно, - она повела плечом, глядя, как голодный мужчина быстро ест с ножа.

У него выходило ловко, даже красиво по-своему.

Глупее не придумаешь – смотреть на него сейчас и испытывать волнение. А подавить было трудно. Он вдруг вскинул голову:

- Почему ты ничего не ешь?

Аня потянулась к йогурту, отпила немного, потом стерла с верхней губы «усы» и подняла взгляд на него. Мужчина застыл, зрачки во всю радужку, синие глаза казались почти черными.

Это… Было слишком горячо. Нужно было как-то разбавить совершенно неуместные мысли, полезшие в голову. Она поставила стакан с йогуртом на стол.