Читать книгу 📗 "Разведенка. Беременна в 46 (СИ) - Барских Оксана"
– Это случайность, Марьяш, мы же никому не говорили, что придем именно в эту больницу. Не переживай, тебе нельзя сильно нервничать.
До меня доходит, что Влад делает вид, что меня тут нет. Словно я пустое место.
Не сказать, что от этого так же больно, как факт самого его предательства, но всё равно неприятно.
Больше всего в этот момент ненавижу себя за страх. Он оправдан, ведь неизвестно, как они оба себя поведут, если я попытаюсь растолкать их и побежать вниз по лестнице.
Даже Влад с его новым отношением ко мне может меня толкнуть в порыве гнева, а рисковать мне не хочется. Как и идти назад, ведь они встают таким образом, что перекрывают мне дорогу в обе стороны.
– Хватит уже указывать мне, что делать и чувствовать! – снова истерит Марьяна и пытается вырваться из хватки Влада. – Тебе не понять, не тебя ведь заставляют делать аборт!
Я холодею, услышав ее крики, и сглатываю. Невольно опускаю взгляд на ее плоский живот и понимаю, что в ее случае это неизбежный шаг. Видимо, Марку больше моя помощь не нужна, раз он сумел убедить дочь поступить благоразумно и не рисковать ребенком, который с большей вероятностью может родиться с патологиями.
Не сказать, что я проникаюсь к Марьяне сочувствием, ведь она сама виновата в своем безвыходном положении, но мне всё же жаль ее, как женщину. Никому такого не пожелаешь, как бы сильно кого не ненавидел.
– Это для твоего же блага, Марьяш, мы же это уже обсуждали, – пытается воззвать к ее благоразумию Влад, но она не слушает его. Поднимает голову и впивается в меня злым взглядом. В нем столько отчаяния и лютой ненависти, что я едва не отшатываюсь. Не понимаю, почему в своих страданиях она винит меня.
– Ненавижу тебя! – шипит она мне в лицо. – Это всё ты, змея подколодная, рассказала дяде! Кто просил тебя лезть, старая карга?! Ты мне всю жизнь загубила!
Я настолько ошеломлена, что моментально забываю и о женской жалости, и о страхе к мужу. Сжимаю зубы и выдыхаю, чтобы не взорваться, но раздражение всё равно прорывается, когда я решаю, наконец, вступить в перепалку.
– За языком следи, малолетняя дрянь! – цежу сквозь зубы. – Не доросла еще, чтобы на меня прыгать. И не смей обвинять меня в своих бедах, ты сама во всем виновата, и я тут совершенно ни причем. Это ты раздвигала ноги перед кем ни попадя и заразилась, подвергнув множество жизней опасности. Так что не тебе теперь обвинять меня! Или напомнить, что ты позарилась на чужого мужа и разбила семью?
Я прищуриваюсь, напирая на нее, но долго этому продолжаться не позволяет Влад. Заслоняет собой Марьяну и выдвигает челюсть вперед. Злится. Сильно.
– Наш брак давно трещал по швам, Варя, так что не смей обвинять Марьяну в том, что сама сохранить семью не сумела. Что ты здесь забыла? Преследуешь нас?
Предположение Влада смехотворно, так что я не удостаиваю его ответом и пользуюсь тем, что на лестничном пролете появляется семейная пара, и проскальзываю мимо мужа и его любовницы вниз. Останавливаюсь и оборачиваюсь, дожидаясь, когда они уйдут, и только потом, когда между мной и Владом оказывается несколько метров, заговариваю снова.
С беременностью я стала чуть более труслива, ведь страх мне был редко свойственен. Наоборот, раньше меня всегда предостерегали, чтобы я хоть иногда пользовалась инстинктом самосохранения, так как часто лезла на рожон, если отстаивала собственные интересы либо семейные. Сейчас же чувствую небывалую ответственность за малыша под сердцем. Ведь теперь только мне важно, чтобы он родился здоровым и невредимым.
– Не смеши, Влад, – усмехаюсь я напоследок. – Я хожу в эту больницу больше пяти лет, местный акушер-гинеколог ведет мою беременность, так что не льсти себе. Я здесь сугубо по своим делам.
Продолжать разговор я не намерена и спускаюсь вниз, но слышу, как Влад просит Марьяну подождать его у кабинета врача, а затем позади раздаются поспешные мужские шаги.
Я спешу поскорее оказаться на первом этаже, в окружении других людей, так как в последнее время расцениваю мужа, как особо опасного человека, и оставаться с ним наедине не желаю.
– Получила мое предупреждение, Варвара?
Его голос на этот раз звучит холодно и насмешливо. Он наслаждается собственным триумфом, думая, что сумел поставить меня на место украденным компроматом. Спускается вниз, снова загоняя меня в ловушку, и деваться мне уже некуда. Это злит, но я вздергиваю подбородок, не собираясь тушеваться и показывать ему свой страх.
– Ближе к делу, Влад. Что тебе нужно?
– Мои адвокаты подготовили соглашение, которое ты подпишешь и спокойно получишь свой развод. И тогда я подумаю… Заметь, подумаю… отдавать ли тебе флешку.
Он касается пальцем моих волос, но я шлепаю по его руке и делаю шаг назад, увеличивая между нами расстояние. Даже его запах мне опротивел, что я не могу скрыть. Морщусь, будто вот-вот меня стошнит, и Влад видит мои эмоции, кривится, но гнев свой не показывают. Ведь мы стоим в коридоре больницы, где туда-сюда ходят и медперсонал, и пациенты, а он слишком дорожит мнением о себе со стороны посторонних людей.
Раньше я считала, что он дальновиден и печется о репутации, а сейчас отчетливо вижу, что он просто закомплексованный трус, который боится показаться людям не таким, каким себя демонстрирует.
– В понедельник в девять утра, – назначаю я встречу и киваю.
Влад успокаивается, решив, что сумел меня сломать, а вот я держу свои мысли при себе. Ни к чему ему заранее знать, что ни о каком соглашении на его условиях и речи быть не может. Зато у меня остается два дня до понедельника, чтобы сделать задуманное.
Добившись, как он думает, своего, Влад уходит, а вот я ненадолго присаживаюсь на скамью. После неприятной и во всех смыслах неожиданной встречи мне нужна временная передышка, чтобы сделать несколько глотков воды и прийти в себя.
У меня слегка отекли ноги, и я радуюсь, что купила обувь на размер больше. Прекрасно помню свои прошлые беременности, так что стараюсь заранее предвидеть любые казусы.
После отдыха захожу здесь же в аптеку, так как ходить по всему городу не в состоянии, но когда выхожу обратно в холл, снова вижу Марьяну и Влада. Последний говорит о чем-то с женщиной в регистратуре, активно жестикулируя, а вот Марьяна стоит позади него с недовольным кислым лицом, будто объелась лимона, и осматривается брезгливо по сторонам.
Когда ее взгляд падает на меня, я дергаю плечами, чтобы сбросить с себя ее негатив и отворачиваюсь, не собираясь заходить на второй круг перепалки и выступать для нее грушей для битья и сброса негативных эмоций.
Выхожу на улицу и уже собираюсь спуститься с крыльца, как вскоре слишком поздно понимаю, как опрометчиво поступила, повернувшись к неуравновешенной сопернице спиной.
– Если я не смогу родить малыша, то и ты не посмеешь! – слышу я вдруг позади себя женский истеричный вопль, но обернуться или как-то отреагировать не успеваю.
Ее то ли рука, то ли нога толкает меня жестко с силой в спину, и я падаю вниз, не в состоянии ухватиться ни за перила, ни за что-либо еще.
Глава 26
Запах больницы, ассоциирующийся с белыми стенами, медицинскими халатами и стерильностью, резко бьет в нос при пробуждении, и я морщусь. Не люблю этот запах из смеси фенола и хлорки, так что сомнений в том, что я оказалась снова в больнице, нет.
Не сразу вспоминаю, что было перед тем, как я потеряла сознание, но когда перед глазами мелькают кадры, резко открываю глаза и поднимаю руки, касаясь своего живота.
Страх потерять ребенка – самый сильный из всех, что я когда-либо испытывала. И к сожалению, для меня это не просто страх неизвестности. Я до сих пор слишком хорошо помню, как это, терять собственную кровиночку. Пусть пятнадцать лет назад мне так и не удалось подержать в руках ребенка, и выкидыш произошел на большом сроке, но боль от этого не была меньше. И испытать то же самое во второй раз… Не уверена, что это не надломило бы меня и не поставило на колени.
