Читать книгу 📗 "Я. Ты. И наша общая дочь (СИ) - Рай Елена"

— Вижу, что ты по мне не скучала, — стянув волосы на затылке, вынуждает запрокинуть голову. Врезаемся взглядами не на жизнь, так на смерть. — А я по тебе «ДА», королева.

— Туманов, — сквозь зубы. — По-человечески прошу тебя.

Подушечкой большого пальца очерчивает контур скулы. Меня ознобом пробивает на ровном месте. Не дышу и не позволяю себе придумывать глупости на его счёт.

Родион уходит. Также внезапно как появился здесь. Поддавшись порыву, выглядываю в коридор. Вижу его удаляющуюся широкую спину. На ходу оглядывается через плечо.

Испугавшись, как истеричка громко хлопаю дверью.

Родион остался в прошлом, как и уготованная для меня золотая клетка.

— Луиза, — обращаюсь к своему лаборанту, стоит ей вернуться с обеденного перерыва. — Я заплачу любые деньги, но чтобы уже завтра утром в нашем кабинете работала пропускная система.

Глава 4

Родион

— Родион Георгиевич, у нас электротравма бытового напряжения! — Даша врезается мне в грудь, стоит только автоматическим дверям разъехаться в стороны.

— Когда поступил? — Сразу включаюсь в работу.

— Минуту назад. Вас срочно требуют в приёмное, — запыхаясь, следует за мной.

— Почему скорая не стабилизировала состояние?

— Случай нестандартный.

Пациент – пятилетний мальчишка, который решил починить розетку вместо папы.

Мама кормила грудью новорождённую сестрёнку и не могла в этот момент присматривать за старшим сыном.

Вместо отвёртки у ребёнка была вилка.

— Что скажешь, Юрий Юрьевич? — Вскидываю обнадёживающий взгляд на одного из самых лучших хирургов.

— Местные поражения глубокие, Родин Георгиевич. Нужно провести ряд обследований. Пока прогноз неблагоприятный. Два пальца… — Снимает бандану и растирает ею же лицо.

— Сделаем дополнительные обследования, — голос просаживается. — Пока мониторим и снижаем риск шокового состояния. Отцу мальчика ни слова, пока не получим достоверных результатов.

Молитвы всегда помогают. Минута-две-три… Неважно сколько мы просим о помощи на Небесах. Я с чистой совестью прошу не за себя, а за маленького мальчика Сашу, что хотел помочь маме и папе. Никто не виноват. Случайность, но каковы последствия.

Сжимаю в руках плюшевого медведя в заплатках. Отец дал мальчишке, когда того откачали в приёмном. Пацан сразу вспомнил о своей любимой игрушке, что уже хорошо при его тяжёлом состоянии.

Тишину административного этажа нарушает стук каблуков. Вскинув взгляд, врезаюсь им в изящные щиколотки. Под тонким капроном тату – символ бесконечности.

С Каролиной всегда штормит, когда она рядом. Сейчас всё приглушенно на фоне одного маленького мальчика. Мои чувства пробиваются через холод. Бьются об ледяные преграды.

Поднявшись с банкетки, сжимаю в ладони игрушку. Равняюсь с ней и невольно вдыхаю аромат духов. Не изменила. Большего позволить себе не могу.

— Что-то уже готово по Никитину? — спрашиваю у Даши.

— Общий и свёртываемость. Гепатит и ВИЧ будут через минут двадцать.

— Поторопить можно?

— Мальчика сразу взяли. Юрий Юрьевич постарался.

Поднимаюсь в хирургию. Медведев заполняет документацию. Увидев меня, дёргает уголками губ.

Молиться надо. В нашей профессии не всегда срабатывает. Я уверен, что не всегда всё зависит от человеческого фактора. Кто-то там точно есть, кто присматривает за всеми нами. Вот и у Саши есть свой ангел-хранитель в лице одного здоровенного хирурга.

— Будешь анестезировать?

— Конечно, — без колебаний соглашаюсь я.

Операция прошла успешно. Некротизированные участки (погибшая ткань)были удалены полностью в области большого и указательного пальца. Останутся рубцы. Уж лучше так, чем полная ампутация. Мальчик пойдёт на поправку с должной терапией.

— Юр, ты видел Каролину? — Задаю вопрос, как только мы остаёмся наедине.

— Видел, — тяжело вздыхает он. — Опять?

— Как в первый раз, — усмехаюсь.

— Тогда чего груди в воздухе мнёшь? Иди и очаровывай. По проторенной дорожке должно как по маслу пойти, — подмигивает с хитрецой.

Проверив показатели Саши, целый час разговариваю с его отцом.

Уверяю, что мы всё сделали правильно. Сердечный ритм и функция лёгких – стабильны. Заживление тканей будет долгим. Но при должном уходе и консультации других специалистов пройдёт менее болезненно.

Настоятельно просил не винить жену.

Вообще никого не винить в случившемся.

— Сонь, я к тебе не просто так… — Стою на пороге с завядшим фаленопсисом в руках. — Мне подарили, а я не знаю как за ним ухаживать. Заберёшь?

Тонкие ноздри Каролины агрессивно вздрагивают, когда я без стеснения рассматриваю её чуть изменившуюся фигуру.

— Чуть позже зайду, — сообщает она Соне слишком резко как по мне.

— Приводи Машу в следующий раз. Нужны анализы свежие. Сделаем корректировки.

— Хорошо.

Розова останавливается передо мной, не поднимая взгляда. Переминаясь с ноги на ногу, пытается обойти.

— Что-то мы стали видеться с вами часто, Каролина Игоревна. Судьба? — Последнее сказано с горечью прошлых обид и недопониманий.

— Пропустите, Родион Георгиевич.

Грудью задевает плечо. Пыхтит. Старается минимизировать наш контакт. За грудиной всё снова пульсирует. Пробила королева толщу льда. Ключом бьёт. Фонтанирует.

— Забыла добавить «пожалуйста», королева, — склоняюсь к маленькому ушку.

Делаю полшага в сторону, пропуская.

— Тут уход больше не понадобиться, — мрачно поджимает губы Соня, принимая из моих рук горшок.

— Моя магия на него не действует, — пожимаю плечами. — Думал, что у тебя найдутся таланты его реанимировать.

— Горшок оставлю… Пересаживать буду дома цветы. Чего добру-то пропадать, — придирчиво рассматривает его со всех сторон. — Туманов, а приходил-то зачем?

Софья не в курсе нашего бурного романа с Каролиной. К гадалке не нужно ходить.

Интересно при каких обстоятельствах они познакомились?..

— Э-э-э, — чешу затылок, опомнившись. — Ты что-то сказала?

— Родион, у меня в личной жизни перемены, — бросает на меня короткий взгляд. — Если ты что-то хотел, то извини.

Не вдупляю.

Мы однажды пили кофе в буфете. Намёков с моей стороны не было. Вспомнил о её пристрастиях к фаленопсисам – решил сбагрить это добро.

Сейчас я вообще думаю о чём угодно, но не о том, что происходит здесь и сейчас. Я морально следую за Каролиной, чтобы прижать её к стенке и попытаться, как-то унять ту пульсирующую боль уже во всём теле, что не отпускает меня.

— Любовь да совет. Совет да любовь, — не оглядываясь. — Короче, будьте счастливы.

Быстрым шагом рассекаю коридор, а затем три лестничных пролёта, оказываясь на первом этаже. Жму кнопку лифта. Аккурат останавливается, как я и предполагал. Сейчас загруженность. Движение вверх-вниз со скоростью черепахи.

Все выходят. Подвальным этажом мало, кто пользуется.

— Попалась, Каролина Игоревна?

— В кошки-мышки, Туманов, я не играю, — сверлит злым взглядом, складывая руки на груди. Формирует чувственную ложбинку. — Если по делу, то…

— Хочу кое-что проверить, — склоняюсь к её лицу.

Глава 5

4 года назад в квартире Туманова.

Открываю дверь, еле удерживая одной рукой целую охапку белоснежных роз для своей королевы.

Мириться будем.

Надеюсь, что она не отхлестает меня ими по лицу, как было в прошлый раз. Но после… Ох, после лучше не вспоминать.

Прийти к ней на поклон для примирения в полной боевой мужской готовности, как вырвать чеку у гранаты – снова поссоримся. Её же лаской нужно. Бархатными интонациями соблазнять, пока моя снежная королева не растает.

Превращаюсь в каменное изваяние, когда слышу:

— В чём ты хочешь, чтобы я призналась, мама?! — Каролина стоит ко мне спиной, разговаривая по телефону с Ириной Сергеевной. — Окей, — шумно вздыхает. — Я не люблю Родиона. А живу с ним, потому что уж очень хочу попользоваться благами его родственника! Такая правда тебя устроит?