Читать книгу 📗 "Прощай, неразделённая любовь (СИ) - Галс Марина"
Потом, почти на автомате, я подняла глаза и снова, уже в который раз за сегодня, с тайной надеждой взглянула на запертую дверь кабинета босса. За матовым стеклом мерцал свет, но сам он не вышел. Не попрощался. Не сказал ни слова.
Не остановил.
«Ну, конечно. Чего я ждала? — с горьким разочарованием подумала я. — Что он в считаные минуты всё вдруг осознает, распахнёт дверь и бросится умолять меня остаться? Что внезапно тоже воспылает ко мне чувствами?»
Смешно. И до нелепого наивно.
Пора перестать витать в облаках.
***
Дверь его кабинета оставалась закрытой. Не дождавшись от босса ни взгляда, ни жеста, ни намёка на сожаление, я резко развернулась и вышла из офиса.
Ушла практически в никуда.
Просто, чтобы снова почувствовать себя живым человеком.
Картонная коробка в моих руках была заполнена лишь наполовину, но, шагая с ней по тротуару от своего офиса, я поняла, что на самом деле, она вместила гораздо больше, чем кажется.
Ведь я уношу с собой не только несколько юридических справочников и канцелярские мелочи. Уношу тихий стук сердца, учащавшийся по утрам, когда лифт поднимал меня на нужный этаж. Уношу обрывки фраз, случайно подслушанных у кофемашины. Уношу даже запах этого офиса, который ещё не скоро выветрится из моей памяти.
Что на самом деле значит «уйти»?
Тело покидает помещение, а разум день за днём будет ещё возвращаться сюда в неподвластных ему воспоминаниях. Рука автоматически потянется к телефону, чтобы проверить рабочий чат, которого больше нет. Во сне я снова буду спешить на планёрку, а проснувшись, несколько секунд не смогу понять, где нахожусь.
Привычка — вот что остаётся в наследство после любви, даже если она была неразделённой.
На улице порывистый ветер больно хлестнул меня по лицу, заставив прищуриться. Холодный воздух перебил дыхание, но мне было всё равно. Внутри у меня всё будто бы онемело — чувствительность, как и чувства в душе, притупилась сейчас, стараясь сгладить самые болезненные моменты.
Но ветер на улице, он хотя бы честен. Он не притворяется ласковым, не делает вид, что ему жаль. Он просто дует, очищая меня от всего лишнего: наивности, пустых ожиданий, жалости к себе. Остаётся только пустота, которая, как ни странно, успокаивает.
Я иду. Пока не знаю куда. Но впервые за долгое время иду сама, а не по накатанной колее чьих-то хотелок и ожиданий.
И это уже что-то новое для меня. Начало совсем другой истории.
***
Сидя в вагоне метро, я вдруг сообразила, что совершила не просто опрометчивый поступок, а настоящий акт безумия: абсолютно не позаботилась о том, чем стану заниматься дальше!
Я не просто уволилась — я сбежала. Без плана, без сбережений, без даже слабого намёка на новую работу. Будто поддавшись внезапному порыву, я разорвала все нити, связывающие меня с прошлым, даже не подумав о том, как буду существовать дальше.
Гул колёс, мерцание ламп, чужие лица в вагоне — всё сливалось перед глазами, подчёркивая моё одиночество и растерянность.
В голове проносились обрывки воспоминаний: кабинет Соколова, его недовольный взгляд, заявление, которое он с раздражением сунул мне в руку. Решимость тогда переполняла меня, но теперь её сменила гнетущая тревога.
«Идиотка!» — беззвучно прошептали губы, но было уже поздно.
Соколов уже подписал заявление о моём увольнении и дал чётко понять, что я не являюсь незаменимым сотрудником для него.
Освободиться от его навязчивого образа — это, конечно, хорошее решение. Это давно нужно было сделать. Хотя бы для того, чтобы прекратить свои ежедневные бесконечные страдания, перестать видеть Ивана, не терпеть и дальше его унизительные интрижки с другими женщинами.
Но что теперь? Как быть дальше? Ведь надо же на что-то жить.
По мере осознания своей оплошности, беспокойство нарастало всё сильнее, а в голове сам собой шёл подсчёт ежемесячных трат:
Квартира. Аренда сама себя не оплатит, а хозяйка уже привыкла получать деньги в полном объёме точно в срок. Не уверена, что она пойдёт мне навстречу, если начну задерживать платежи.
Еда. Пока мой холодильник полон, но это только пока... Что будет через неделю? А через две? Подумать страшно! А ведь питаться нужно каждый день. И желательно, разнообразно!
И это я посчитала только жизненный минимум! А ведь ещё нужно одеваться, ухаживать за кожей и волосами, платить за проезд в транспорте и, хотя бы пару-тройку раз в месяц выбираться на культурные мероприятия!
Да, неразумно с моей стороны было так скоропалительно увольняться, совсем не позаботившись о будущем. Надо было, хотя бы, подкопить «подушку безопасности» — эти пресловутые шесть зарплат, о которых твердят все финансовые гуру. Или заранее подыскать новое место, всюду разослать своё резюме, пройти собеседования.
Но нет, я решила по-другому. Взрыв эмоций, хлопнувшая дверь — и вот я здесь, в вагоне метро, с пустым кошельком и головой, полной паники.
Но, того что сделано, назад уже не вернёшь. Значит, если не получится в ближайшие дни устроиться по своей специальности, придётся в срочном порядке искать любую другую работу. Кассиром, официанткой, курьером — лишь бы платили деньги.
В моём положении выбирать не приходится.
Поезд резко затормозил, и я инстинктивно вцепилась в поручень. За стеклом мелькнула станция — яркая, шумная, полная людей. У всех у них, наверное, есть планы, работа, цели. Они знают, что будут делать завтра, в отличие от меня.
А что, если…
Если бы я потерпела ещё месяц? Если бы не сорвалась сегодня, решив, что больше не могу. Если бы нашёлся умный человек, который подсказал, как надо сделать правильно?
Но никто не подсказал. Не потому, что сделать это было некому, а потому, что я даже не спросила ни у кого совета. Всё решила сама.
Где-то в глубине души шевельнулось вдруг что-то упрямое, почти злое. «Я ведь не просто так ушла! Не от хорошей жизни! Не просто так выдернула себя из этой трясины».
У меня была веская причина. И ради неё я сейчас готова пройти через всё это. Возможно, будет нелегко, но так надо. Так необходимо, что избавиться от своей неразделённой мучительной любви.
Двери вагона с шипением раскрылись. Я вышла, пообещав себе, не оглядываться больше назад. Жить настоящим, а не прошлым.
Глава 4
Следующим утром я, как обычно, соскочила с кровати в половине седьмого. Глаза раскрылись сами собой, будто кто-то незримый дал команду, заставляющую меня вскакивать в одно и то же время уже который год подряд.
Я резко села, сердце бешено заколотилось, на лбу выступил холодный пот.
«Проспала! — пронеслась в голове паническая мысль. — Будильник не сработал! Я точно опоздаю! Что делать?»
Рука инстинктивно потянулась к телефону, но экран оставался тёмным. Никаких сигналов, никаких напоминаний. И тогда до меня медленно, будто сквозь густой туман начало доходить.
Будильник и не должен был сработать, и я никуда не опаздываю. Потому что мне теперь некуда спешить.
Я плюхнулась обратно на подушку, но сон будто испарился, ускользнул сквозь пальцы. В квартире стояла непривычная, давящая тишина. Обычно в это время я уже мчалась к станции метро, думая лишь о том, успею ли заскочить в кофейню за латте до начала рабочего дня. Теперь же не было ни суеты, ни, ставшей уже привычной, спешки.
Только тяжёлая, гнетущая тишина.
Я схватила телефон, лихорадочно проверила мессенджеры — ни новых сообщений в чате, ни пропущенных звонков. Даже электронная почта, обычно забитая деловой корреспонденцией, сейчас была пуста. Никто меня не хватился. Никто не бросился узнавать: «А где же Света? Что с ней?»
Я с ужасом подумала, что ещё и одних суток не прошло с момента моего увольнения, а я уже стала никому не нужной. Совсем.
И когда в девять часов утра мой смартфон, наконец, ожил, я ощутила почти физическое облегчение. Такое, какое, наверное, испытал бы тонущий человек, если бы ему бросили спасательный круг.
