Читать книгу 📗 "Разводные процедуры (СИ) - Ланц Лика"

– Мне достаточно было бы просто твоей улыбки, Олег. И я бы ни за что не стала ругаться или пытаться тебя унизить, как сейчас только что сделал ты.

Я покинула поле боя, но боевые действия, судя по всему, не закончились, потому что я услышала, как Олег сдёрнул скатерть со стола, и всё, что там стояло, с грохотом упало на пол и разбилось.

Замечательно. У соседа точно будут завтра вполне обоснованные претензии попенять мне.

Глава 3

На грохот из комнаты вылетел сын.

– Мам, – кинулся ко мне Андрей.

– Всё в порядке, – прижала я его к себе, поцеловала в макушку и оттеснила назад в детскую.

Двенадцать ему. Вытянулся. Подросток. У нас и так уже некоторые проблемы вылезли в связи со взрослением, а тут ещё и это… Кажется, у нашего папы кризис среднего возраста наметился. Олегу тридцать восемь. Мне – тридцать два. Так что, наверное, нужно всё это учитывать.

Это я так себя успокаивала. Но внутри поселилась какая-то противная дрожь. Нет, я не боялась. Наверное, на эмоциях пережитого.

– Я ему не прощу! – бубнил сквозь стиснутые зубы Андрейка. – Он тебя не ударил, мам?

– Нет, что ты, сынок, даже не думай о таком. Это со стола что-то упало.

Да, «что-то». Мягко сказано. Как говорится, отличное завершение дня: на кухне проторчала весь вечер, теперь ещё и уборкой надо заняться. Не оставлять же всё это безобразие до утра. Так что ночка у меня предстояла та ещё.

– Да там, всё упало, мам, я же видел. Козёл!

– Не надо так на отца говорить, – посмотрела я на Андрея строго.

Тот только упрямо подбородок задрал и выдержал мой взгляд дерзко, не тушуясь. Оттого, что я запретила говорить плохие слова на отца вслух, ничего не изменилось: никто не мешал сыну награждать его эпитетами в собственной голове. Плохо. Очень плохо. Но читать нотации сейчас – бесполезно.

– А пойдём выгуляем Лайтика, – улыбнулась я Андрею. – Мы давно вместе не гуляли. Воздухом подышим, развеемся.

Наше любимое чадо крутилось у ног. А при слове «гулять», вообще с ума сошло. Юла. Уши вразлёт, умные глаза горят священным огнём.

Нам надо успокоиться. Прогулка – самое оно.

Сын всё ещё не отошёл, но согласился.

Мне же предстояло зайти в супружескую спальню, чтобы переодеться. В данный конкретный момент – подвиг для меня. Но когда я боялась трудностей?

Впрочем, мне повезло: в ванной комнате шумела вода. Муж смывал тяжесть сегодняшнего дня, оказавшегося не подъёмным для нас всех.

Спортивный костюм, удобные кроссовки, куртка. Неожиданно поняла, что сын меня почти в росте догнал. Надо же… Нельзя сказать, что я этого не замечала или не знала, но почувствовала остро только сейчас.

На улице хорошо. Подмораживает. Я с удовольствием вдохнула свежий воздух. Сын с Лайтиком вперёд убежали, а я, не спеша, шла следом и успокаивалась. Противная дрожь внутри наконец-то рассосалась. Ничего. Всё наладится. Как говорится, пришёл кризис, надо его пережить. Олег остынет, и мы ещё раз обо всём поговорим.

Задумавшись, я не сразу обратила внимание на то, что впереди стало слишком уж шумно: какие-то голоса, Лайтик наш лаем захлёбывается. Видимо, не судьба сегодняшнему вечеру закончиться спокойно.

Я рванула вперёд. Туда, где скрылись мой сын и пёс.

– А ну прекратите! – завизжала я, как сирена.

Очень эпичная картина: двое подростков постарше сцепились с моим сыном, а в стену вжалась фигурка. Застыла, руками голову прикрыла. Нет бы бежать. А рядом беснуется наш ушастый кокер-спаниель. Так себе защитник, конечно…

В общем, я смело ринулась в бой – разнимать.

– А ну пошли вон! – гаркнула уже во всю мощь лёгких и получила кулаком в лицо, аж звёзды зажглись перед глазами.

– Бежим! – пробасил кто-то из нападающих, и я в пылу страсти отвесила пинок убегающему. Лайтик кинулся вслед, хватая «героев» за ноги.

– Ещё раз я вас здесь увижу! – махала я руками. – Полицию вызову, хулиганьё!

– Мам, – тяжело дышал мой сын и пытался ухватить за плечи, удерживая. – Всё уже, успокойся.

И я наконец-то выдохнула.

– Что за жизнь, а? – произнесла я в никуда, глядя на сумрачное небо, где мне подмигивали редкие звёзды. Видимо, те, что ещё в глазах моих не разошлись до конца. Скула болела и пульсировала.

– Это Катя, мам, – держал сын за руку фигурку, что уже отлепилась от стены.

Девочка. Ну, что ж. Хоть не зря боролись.

– Катя – моя одноклассница. И соседка снизу, – пояснил сын. – А это мама моя, Милана.

– Здравствуйте, – прошелестело милое создание.

Она отличалась от Андрюшкиных сверстниц. Скромная какая-то. И коса до пояса, как в старину. Толстая такая, с пушистым кончиком. И глаза ясные-ясные, синие.

– Новенькая? – спросила, потому что точно никогда не видела эту девочку среди Андреевых одноклассниц.

– Да, – кивнула она, – только папе ничего не говорите, ладно?

Я хотела было сказать, что с чего бы мне с её отцом разговаривать – я знать не знаю, кто он. А потом будто вспышка-озарение.

Одноклассница и соседка снизу. Вот как. Оказывается, у этого зануды дочь есть. Да ещё такая… нестандартно-прекрасная.

– Своих не сдаём! – сказала я ей доверительно. – Только что ты делала так поздно на улице?

Девчонка вздохнула тяжело. Кинула на меня несчастный взгляд.

– Я рисовать ходила. Папа… не разрешает. А мне очень-очень хочется!

Господи, ну и дятел её папулька. Видимо, дома у него всё то же самое: сплошное занудство и террор. Шаг вправо, шаг влево – расстрел.

– Пойдёмте домой, нагулялись, – вздохнула я.

В конце концов, не мне воспитывать и осуждать соседского ребёнка. У неё свои родители есть. Но я бы, например, уже б себе места не находила в такой поздний час, если б моего сына дома не было.

– Папы дома ещё нет, – телепатировала эта милая Катя, – я успею всё спрятать и курточку очистить.

Да, мы все, по всей видимости, выглядели не очень. Сын – взъерошенный и с разбитой губой. У меня лицо болело жутко. Как я завтра на работу появлюсь?

А дома ещё ждёт бардак, который обязательно нужно убрать.

– Спасибо вам большое, – ещё раз поблагодарила Катя.

Мы её до дверей проводили. Она открыла дверь своим ключом и юркнула в тёмную квартиру.

Дома нас никто не ждал и не встречал. Тихо, как на кладбище. Видимо, Олег уже спать лёг.

Я посмотрела на себя в зеркало и застонала.

– Ужас, кошмар, безобразие.

И понятно, что уже ничего не поможет. Но лёд я приложила, сыну губу обработала, а потом отправилась разгребать погром.

– Я помогу тебе, мам, – притащил сын ведро, совок и веник.

– Мой ты хороший, – на миг прижала его к себе и ласково потрепала по волосам.

– Ну мам! – сын не любил телячьи нежности. Пытается казаться взрослым.

Мне всего тридцать два, – подумалось вдруг, тринадцать лет я из них замужем. Но как-то не задался этот день. Может, это магическое число так повлияло? Чёртова дюжина сыграла злую шутку со мной.

На самом деле, я не очень верила в приметы, не увлекалась гороскопами, а прочно стояла обеими ногами на земле. Я привыкла все неудачи и катаклизмы встречать лицом к лицу, бороться и побеждать. Оптимизм жил во мне крылатой птицей и позволял больше видеть хорошего, чем плохого.

Но именно этой ночью мне хотелось спасовать. Не возвращаться в супружескую спальню. Не смотреть на спящего мужа. Не вспоминать того, что случилось.

Но, естественно, я не позволила себе быть слабой. Глупости.

Конечно, в нашей семье подобного не случалось никогда. Но раз уж случилось, то нужно об этом не просто подумать, а найти выход и решение. Поговорить, например, с Олегом. Понять, что его беспокоит. Потому что, как я ни крутила, ни вертела в голове мысли, никак не могла найти ему оправданий.

Комнату я вылизала до блеска. Приняла душ. Время перевалило далеко за полночь. Андрей уже ушёл в свою комнату. Он всё ещё болеет. Ребёнку нужно сил набираться. А я отправилась в нашу с Олегом комнату.