Читать книгу 📗 "Несмеяна для босса (СИ) - Амурская Алёна"
Я прикасаюсь к трилистнику, и мое сердце щемит от переизбытка чувств. Не могу поверить, что он хранил всё это время вещь, принадлежавшую мне. Не вернул мне сразу. Не выбросил даже тогда, когда я его жестоко разочаровала. И возвратив ее сейчас, дал понять, что хочет, чтобы я знала об этом.
Такие поступки не совершают на пустом месте просто так.
Артур…
Меня накрывает нестерпимым желанием увидеть его, пока он опять куда-нибудь не уехал. Немедленно. И поблагодарить за маленький милый жест с моей вещицей-потеряшкой.
Наспех умывшись, я начинаю одеваться. На этот раз в закрытый лонгслив и джинсы. Снизу доносятся звуки хозяйского присутствия - кажется, Короленко пьет утренний чай за барной стойкой и с кем-то переписывается на своем ноутбуке. Затем, к моему разочарованию, слышится вибрирующий звонок телефона, и он резко отодвигает стул, чтобы куда-то пойти.
- …никуда не уходи, я скоро подъеду, - бросает Короленко. - Ты скорее всего обознался, но я проверю лично. Пяти минут мне хватит.
Да что ж это такое!
На ходу натягивая лонгслив и путаясь в рукавах, я чуть ли не кубарем скатываюсь вниз по лестнице… и вижу, как захлопывается входная дверь квартиры.
Я аж ногой топаю от досады.
Отодвинутый в спешке высокий стул притягивает внимание. На барной стойке перед ним стоит открытый ноутбук и недопитая чашка чая рядом с надкусанным круассаном. Чуть поодаль красуется пузатый прозрачный заварник с запотевшими от всё еще горячего напитка боками и маленькая плетеная тарелка со свежей выпечкой. Она источает соблазнительный аромат и мгновенно раздразнивает мой аппетит.
Ладно, раз уж спустилась, можно и поесть.
Со вздохом карабкаюсь на отодвинутый стул и придвигаю заварник вместе с тарелкой к себе поближе. А когда собираюсь сделать первый укус хрустящего бока круассана, мой взгляд падает на включенный экран ноутбука с мигающим в недописанной строчке курсором.
И я застываю с открытым ртом.
Из-за ухода второпях Короленко не только забыл погрузить его в спящий режим, но и окно своего мессенджера не свернул. И мой взгляд машинально пробегает по видимой части последних сообщений в его переписке с… Батяниным.
“ Диана сейчас в отъезде , - пишет он. - Мы вышли на клинику Ханган в Сеуле, где работают с последней методикой по химическим ожогам. Вроде бы есть шанс частично восстановить эпителий даже при сильном повреждении кожи. Так что Диана полна надежд. И ни разу не пожаловалась .”
“ Диана сильная девочка , - соглашается Короленко. - С самого начала это заметил. Ее характер восхищает. Сразу чувствуется, что у твоей дочери крепкий стержень. ”
Я расширяю глаза, не в силах оторвать взгляд от строчек.
Он сказал - у твоей дочери… в смысле, у другой дочери Батянина?..[*] У какой-то Дианы с химическим ожогом, который надо лечить?..
Ладно, это, наверное, и неудивительно, что у моего отца уже есть признанная дочь. Просто в глубине души немного грустно. Мне больше нравилось представлять, что я у него единственная и неповторимая.
“ Она знает, что внешность - далеко не самое главное в жизни , - в словах Батянина чувствуется скрытая гордость. - Не по годам стойкая, умная. И с характером. Именно поэтому я хотел, чтобы рядом с ней был более подходящий человек. Но раз всё уже сложилось, то так тому и быть. Кстати, насчет того, о чем мы говорили… ”
“ Я держу слово , Андрей , - отвечает Короленко. - Помню про дистанцию. Но я это делаю не только потому, что хочу добиться своего. А потому, что не могу с ней иначе .”
“ Знаю . Поэтому и доверяю. Но ты всё-таки строишь планы на мою дочь. Я надеюсь, ты понимаешь, что с ней нельзя… с наскока. Даже если ты влюблён так, что штаны горят - держи голову холодной. Это не тот случай . У тебя был выбор вмешиваться или нет, и ты свой шаг сделал. Но я не собираюсь ломать ей жизнь, если мы оба ошибаемся. Пока она не готова тебя принять, всё останется как есть.“
Я сижу, как громом пораженная.
У Батянина не просто есть еще одна дочь… У него есть дочь - Диана, - в которую влюблен Короленко! И... он говорит это Артуру прямым текстом. Значит, тот действительно любит неведомую Диану. Любит ее давно и преданно. А я-то, глупая, думала…
Уже неважно.
Я съеживаюсь на стуле, обхватив себя обеими руками. Такое ощущение, будто кто-то надавил мне на грудь изнутри. Или нанес небрежный удар под дых.
Даже если ты влюблен так, что штаны горят…
Это о ней. О Диане. Другого объяснения не вижу. Короленко влюблен в другую, с ожогами и сильным характером. В настоящую, признанную дочь Батянина. А я... просто чужая. Проблема на его голову. Лишний груз, который он взял на себя из-за междоусобицы между корпорацией “Сэвэн” и боссом теневого бизнеса Германом Мрачко.
Сердце стучит где-то в горле. Пальцы роняют круассан обратно в тарелку и зябко сжимаются. Где-то в глубине души медленно ворочается моя старая боль-обида - на весь мир, на холодное детство, на Мрачко с Батяниным… а теперь ещё и на Артура. Хоть он и не виноват ни в чем. Ведь он никогда ничего мне не обещал.
Я с трудом поднимаюсь обратно на второй этаж. Медленно. Беззвучно.
В спальне подушка по-прежнему пахнет близостью Короленко. На тумбочке лежит всё та же старая резинка с трилистником. Вот только теперь она кажется насмешкой над моими глупыми фантазиями о любви.
Ты не она, Яна. И никогда не будешь ею.
Спустя пять обещанных минут Короленко так и не возвращается со своего срочного вызова.
Я неприкаянно брожу по квартире. Не знаю, чем себя занять, и мучаюсь - в основном от резко воспрявшего чувства собственной неполноценности. С внутренней опорой на саму себя у меня и так всегда было не очень хорошо. А тут вдруг пошатнулся самый важный столп моего мира - тайная уверенность в моей значимости для главного мужчины моей жизни.
Немудрено после такой новости-то.
Меня, как магнитом, тянет то к ноутбуку, то к двери рабочего кабинета Короленко. Но я прекрасно осознаю, что обычно на электронных девайсах и хранятся самые секретные данные, поэтому держусь от барной стойки подальше.
Но мне так сильно хочется хоть немного отвлечься. Хочется снова почувствовать себя хотя бы условно частью мира Короленко, от которого меня только что жестко оторвало и размазало. Это так больно.
И я позволяю себе очень некрасивый поступок.
Захожу в рабочий кабинет и стою там несколько секунд, вдыхая запах документов, аппаратуры… и хозяина кабинета. Эти древесные нотки озонно-предгрозового аромата ни с чем не спутаешь.
Внутри вспыхивает автоматический свет - датчики среагировали. Под его холодным сиянием я медленно бреду вдоль стеллажа с папками, на которых написаны какие-то названия, а иногда имена. Все со стикерами “на заметку”.
Мне это неинтересно.
Уныло смотрю на корешки, даже не пытаясь гадать о том, что под ними кроется… пока взгляд не падает на папку со все тем же злосчастным именем. Диана Смирнова.
Сама понимаю, что так нельзя. Без спроса, да еще и мучая саму себя ненужной информацией. Но я всё-таки открываю эту папку. Машинально перебираю листы - какие-то распечатки, протоколы, сопроводительные письма…
И вдруг оттуда на пол выскальзывает конверт . Плотно запечатанный, но при этом аккуратно уже вскрытый сбоку ножом для разрезания бумаг. Поднимаю его и читаю надпись поперек лицевой части:
"АРХИВ. Дело Беляевой Розалины Павловны / Экстренное родоразрешение вне акушерского отделения. Смерть матери. Дети живые." И рядом скобках примечание карандашом попроще: (преждевременные роды, двойня женского пола).
Нахмурившись, я пытаюсь понять, при чем тут Диана. Может, одна из этих детей..?
Чтобы убедиться в догадке, осторожно вытаскиваю документы. На первом листе - справка из роддома. Фамилия матери - Беляева, - меня сразу настораживает. Она мне знакома! Но имя и отчество я вижу впервые, а в графе "дети" стоят два полных имени, с примечанием “ по последнему волеизъявлению матери ”:
