Читать книгу 📗 "Измена в 45. Месть, которой ты не ожидал (СИ) - Заозерная Марта"

Чтобы звучать убедительно, Владу не требуется повышать голос. Он холоден, сдержан и спокоен. Это производит невероятный эффект.

— Подозрения в адрес Ярослава напрасны, — на моей памяти она впервые проявляет такое ослиное упрямство. Сказывается чувство вины или что-то другое? — Он всего лишь хотел обрести семью.

В отличие от меня, Молотов не скрывает своего скептического отношения.

— Вы сами верите в то, что говорите? Рассказать, как всё бы сложилось? Сначала бы убрали Женю. Дальше — её сына. А напоследок сын и Вас бы убрал. Мне сейчас плевать на его мотивацию — месть или деньги, значения не имеет. У Вас есть последняя возможность выступить в качестве свидетеля. В случае отказа у следствия возникнут резонные основания считать Вас заказчицей. Буквально через час нанятый киллер, — кивком головы указывает на зашторенное окно, — начнет давать показания, и Ваши признания никому не нужны будут.

Судя по обращённому на меня взгляду, наполненному отчаянием, ждет поддержки. Но нет. Не в этот раз.

Угрозу в адрес Андрея я не прощу никому.

Новое, пусть и несостоявшееся, покушение заставляет меня отложить разговор с Максимом. На самом деле я даже не знаю, о чем с ним говорить. Не исключено, что кому-то после сорока бес в ребро вселяется, но у моего мужа, судя по всему, запустился механизм саморазрушения мозга. Других объяснений его глупого поведения я не могу найти.

И нет, раньше за ним такого идиотизма не замечалось.

Я не представляю, чем он думал, согласившись скрыть от меня наличие брата. Родного, единокровного или сводного — роли не играет. Даже идей никаких на этот счет у меня нет, разве что просто не хотел заморачиваться с семейными разборками.

Развестись. И как можно скорее. Других пожеланий у меня нет.

Голова раскалывается, будто бы обещая разрушить черепную коробку, но я всё-таки заставляю себя поговорить с Андреем.

Не всем быть дерзким, резким и толстокорым. По своему ребенку я вижу — он находится под сильным впечатлением, и винить его за это нельзя. До недавнего времени наша жизнь была размеренной и поминутно спланированной.

Комфорт и спокойствие — те вещи, за которое я была готова отдать многое.

Мы долго общаемся. Обсуждаем случившееся. Позже Андрей рассказывает мне про свой новый проект, делится планами. Но в какой-то момент неожиданно меняет тему.

— Он тебе нравится?

Смотрю на него, изогнув бровь. Не скрываю недоумения.

— Молотов, — поясняет сын.

— Андрюш, я сейчас не в том состоянии и положении, чтобы углубляться в чувства.

Отчего-то испытываю неприсущую мне неловкость.

Мы с Максом позволяли себе проявлять чувства на людях, и я не видела в этом ничего сверхъестественного или неприличного, но обсуждать с сыном другого мужчину, оказывается, непросто.

Вот как сказывается на человеке отсутствие полноценного жизненного опыта.

Какие ещё аспекты жизни мимо прошли из-за раннего брака?

— Только слепой мог не заметить его заинтересованности в тебе, — продолжает Андрей выуживать сведения.

— Что правда, то правда, — усмехаюсь. — Я с трудом представляю, зачем он со мной так носится. Выкупить «Стратегию» после моей смерти было бы проще.

— Мама!

Прикрываю рот ладонью, когда из меня вырывается нервный смешок.

— Да ладно, Андрюш. Всё в порядке.

Говорю, а сама не верю. Послать бы всё к черту и устроить себе ретрит на Бали.

Сейчас я в полной мере ощущаю то, как мне надоело быть сильной и самостоятельной.

— Мне показалось, или ты что-то задумала? — сын мгновенно реагирует.

Как только Андрей уходит, ко мне заглядывает лечащий врач. Получив очередные результаты анализов, отчитывает меня как девчонку, угрожая, что заставит лежать в клинике до полного восстановления.

Он знает, что мы коллеги, и его слова скорее шуточную форму имеют. И всё-таки в каждой шутке…

— Евгения, что Вы делаете, когда пациенты не выполняют Ваши предписания?

— Серчаю.

— Вот и я близок к этому. После отравления восстановление не бывает простым, особенно меня беспокоит левая почка. Мне бы очень хотелось, чтобы бы Вы серьезно отнеслись к дальнейшему курсу восстановительной терапии.

— Если бы это только от меня зависело…

— Да, я уже в курсе. Насколько я понял, в ближайшее время Вас переведут в другую, более безопасную, клинику, но всё же я советую более бережно относиться к своему здоровью.

Наше общение прерывает появление Молотова.

Без стука появившись в палате, Влад остается стоять в дверях. Ждет, когда нас оставят наедине.

Перед тем как уйти, врач отдает ему копию своего заключения и рекомендаций.

— Вот тебе и врачебная тайна, — усмехаюсь.

— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — качает головой, дескать, так вышло.

— И что ты будешь делать с этой ценной информацией?

— Естественно, тебя контролировать.

Надо же…

— Мне кажется, у тебя и так из-за меня масса головной боли появилась.

Он садится в кресло и ненадолго задумывается. После чего подается вперед и, упираясь локтями в колени, подпирает скрещенными пальцами подбородок. Смотрит на меня странным взглядом.

— Если ты думаешь, что я это делаю для тебя, то ошибаешься.

На долю секунды теряюсь.

— Ещё немного, и я сама буду упрашивать тебя выкупить у меня акции банка.

Влад хмыкает, никак не комментируя мои слова.

— Стрелка задержали, — метнувшись в сторону окна, его взгляд ко мне возвращается. — Он ожидаемо выдал всё, что знал. В том числе данные нового паспорта Комарова. Максимум завтра утром его задержат. Есть немного времени, чтобы решить — как бы ты хотела, чтобы его приняли? Жестко, или пусть живет до суда?

То неумолимое спокойствие, с каким он задает вопрос, ошеломляет.

— Жень, я хуже, чем ты себе можешь представить, — по глазам мои мысли читает. — Возможно, тебе подобные темы не по душе, но есть люди, которые, как ни старайся, хорошего отношения никогда не оценят.

Глава 36

Глава 36

Почувствовав на себе прожигающий взгляд, резко оборачиваюсь и встречаюсь глазами с Владом. Он наблюдает за мной с легким прищуром, но приближаться ко мне и моему спутнику не спешит. Держит дистанцию, создает иллюзию свободы.

Испытываю за это чувство глубокой признательности.

Сегодня в роскошном загородном особняке проходит празднование юбилея одного крупного московского бизнесмена. Он был близким знакомым отца, и я не смогла, а возможно, и не захотела отказывать от приглашения, когда Константин Аркадьевич лично приехал ко мне в больницу три недели назад.

Мужчина давно и успешно занимается инвестициями и, несмотря на внушительный возраст, остается лакомым кусочком для малолетних гиен, на которых с недавнего времени у меня аллергия.

— Женечка, посмотри на ту девушку, — именинник кивает в сторону высокой брюнетки, стоящей под руку с каким-то молодым парнем, внешность которого мне кажется отдаленно знакомой. Посещай я чаще подобные сборища, лучше бы разбиралась в «действующем» составе бомонда. — Мне кажется, или она улыбается каждый раз, когда я смотрю в её сторону?

Интонации у хозяина вечера шуточные, но я всё-таки прослеживаю за его взглядом и какое-то время наблюдаю.

Хотелось бы сказать, что престарелый ловелас возомнил о себе не бог весть что, но нет. Девушка действительно ослепительно улыбается, как только ловит на себе взгляд 22-й строчки Форбс в России.

Честно? Со стороны это выглядит очень вульгарно и, я бы даже сказала, омерзительно.

Здесь на приеме есть несколько девушек, которым приходится отыгрывать роли счастливых спутниц состоятельных мужиков, смотреть на которых юным особам на самом деле противно. Но, увы и ах, банковские карточки сами себя не пополнят, а значит, необходимо смотреть на ходячие денежные мешки влюбленными глазами.

Неприятно и грустно.

В такие моменты я особенно благодарна отцу за возможность быть собой. У меня нет нужды быть сильной и пробивной, точно так же как и не приходится прогибаться и стелиться перед каждым, кто мог бы протекцию оказать. Слава Богу.