Читать книгу 📗 "Тайна от Бывшего (СИ) - Белая Екатерина"

– Нет! – мотаю головой и пячусь назад. – Я не останусь здесь! Не трогайте меня!..

Пытаюсь увернуться, но меня хватают за плечи и тащат в сторону лестницы, ведущей наверх.

– Аккуратнее! – зло рявкает Владимир. – Башкой за неё отвечаете. Если сбежит или покалечится – с каждого лично спрошу.

Услышав его слова, рвусь еще отчаяние. Это просто какое-то безумие! Я не хочу в плен! Не хочу находиться в одном доме с каким-то сумасшедшим мужиком и его бандитской сворой!

– Ваня! – кричу, глядя через плечо. – Помоги мне! Слышишь?! Сделай что-нибудь! Ваня, пожалуйста!..

Но Митронин стоит, не шелохнувшись, уткнув глаза в пол.

– Уберите этого отсюда, – звучит приказ. – И чтобы к дому больше не приближался. Понял?

– Понял, – смиренно кивает Ваня.

И выходит за дверь, даже не взглянув в мою сторону.

Пребывая в шоке от происходящего, перестаю сопротивляться и послушно шагаю на второй этаж, где меня запирают в одной из комнат.

Затравлено осматриваю шикарно обставленную уютную спальню со всеми удобствами, и меня передёргивает от омерзения. Я хочу выбраться отсюда как можно скорее!

Сбежать через дверь точно не получится – в неё вмонтирован надежный замок, который изнутри ни за что не взломать. Поэтому я сразу бегу к окну, но там меня ждёт разочарование в виде решеток.

Я в клетке. И выбраться отсюда будет нереально.

Убеждаюсь в этом, понаблюдав за обстановкой из окна.

Много охраны, куча камер и высоченный забор вызывают чувство безысходности и отчаяния. А ещё страх. Холодный. Липкий. Ведь я не знаю, что на уме у этого Владимира. В голову лезут пугающие мысли.

Нервно мечусь из угла в угол, прислушиваясь к звукам в доме, и дергаюсь от каждого шороха. Но про меня будто вообще забыли. И вплоть до самого вечера я провожу время в полном одиночестве. А когда в двери щёлкает замок, вздрагиваю и пячусь к окну.

– Владимир Борисыч хочет, чтобы ты с ним поужинала, – заявляет с порога хмурый амбал.

– Я не хочу есть.

– Можешь не есть. Но спуститься к столу всё равно придётся.

– Только если меня после этого отпустят домой, – воинственно складываю руки на груди.

– Условия здесь может выдвигать только Владимир Борисыч, – усмехается амбал. – А ещё он отдаёт приказы, которые сразу исполняются. У меня приказ – доставить тебя к столу. Выбирай – идёшь ногами или я тебе помогаю.

Глядя в наглое лицо, понимаю, что мордоворот не шутит. Не пойду сама – меня потащат силой. Поэтому чтобы не усугублять ситуацию, волочу ноги к выходу и в сопровождении громилы спускаюсь в просторную столовую, где за накрытым столом уже восседает Владимир.

– Сядь поешь, – звучит его приказной тон.

Молча приземляюсь за другой конец стола, чтобы сохранить максимальную дистанцию. Тут же рядом появляется какая-то женщина и профессионально сервирует передо мной тарелки с блюдами и приборы. А закончив, она исчезает так же незаметно, как появилась.

Смотрю на еду и сглатываю ком тошноты.

Я не смогу проглотить ни крошки даже под угрозами. От нервного напряжения желудок свернулся в узел.

– Если ничего не нравится, тебе могут приготовить то, что скажешь, – сообщает Владимир. – Я хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно.

– Отпустите меня, – вскидываю на него умоляющий взгляд. – Пожалуйста.

– Нет, – режет он, мрачнея. – И советую больше не касаться этой темы. Ешь.

И сам принимается за еду, поглядывая за мной исподлобья.

Вступать в конфликт с человеком, от которого зависит моя судьба, глупо. Поэтому беру вилку и для вида ковыряюсь в тарелке.

На какое-то время в столовой воцаряется тишина, нарушаемая звуками приборов.

– Вы сказали, что мы встречались однажды, – не выдерживаю напряженную обстановку. – Когда это было?

– В день смерти твоей матери.

Его ответ выбивает воздух из лёгких.

Беру несколько секунд на то, чтобы собраться с мыслями, и продолжаю диалог:

– Мне было три года. Я не помню себя в том возрасте и… – с силой сжимаю вилку, ощутив горечь в горле, – маму тоже не помню.

– Потерять мать в таком возрасте – хреново. Но против судьбы не попрёшь, – рассуждает Владимир. – Я, кстати, сам детдомовский и не понаслышке знаю, что такое тоска по родителям.

– Сочувствую вам.

– Не надо, – качает он головой и скалится. – Сиротское прошлое подарило опыт, который помог мне выжить. И я скорее всего был бы плохим сыном, поэтому всё к лучшему. Всё сложилось правильно.

– Дети не должны расти без родителей. В этом нет ничего правильного.

– В целом – согласен с тобой. Возможно, именно поэтому я так и не завёл своих детей. Ходить под пулями было бы в разы сложнее. А так – смерть не страшна. Если сдохну, никто плакать не будет. – Он замолкает, погружаясь в свои мысли, но потом вдруг неожиданно меняет тему: – Вера была яркой девушкой. – Ловлю на себе изучающий взгляд. – И внешне и по характеру. Она горела огнём. Любила жизнь. Красавица была, глаз не оторвать. Я никогда не видел таких. Влюбился в неё с первой встречи.

– Вы… – запинаюсь, – были влюблены в мою маму?

– Так удивляешься, будто не понимаешь, о чём речь. В зеркало давно смотрелась? Ты ведь её копия.

– У нас есть сходство, но мама… она другая…

Хочу сказать, что она гораздо красивее и ярче, но Владимир перебивает:

– Вы с ней похожи один в один. Я как будто на Веру сейчас смотрю.

– Но я – не она.

– И я пытаюсь уложить это в голове. Но крыша едет, – он наливает себе что-то в стопку и залпом выпивает. – Я когда тебя по ящику увидел, чуть инфаркт не схватил. Думал, тронулся окончательно.

Вспоминаю про интервью, которое давала журналистам на городском празднике, и морщусь. Мне до сих пор стыдно за свой позор на камеру.

Но это не идет ни в какое сравнение с пониманием того, что я привлекла внимание Владимира. Человека, который был влюблён в мою маму. И который немного помешан на этой теме. А может и не немного…

В любом случае – ситуация патовая. Ведь в данный момент я вовсе не гостья в его доме, а заложница.

– Я из-за этого здесь? – решаюсь спросить. – Из-за сходства с мамой?

– Нет. Это не имеет ничего общего с моей изначальной целью. Даже если бы ты была копией своего отца, то всё равно сидела бы сейчас здесь, – звучит твёрдый ответ. – Я в первую очередь бизнесмен, а уже потом всё остальное. Да, я любил Веру, но она выбрала не того человека, что было ошибкой с её стороны. Выбрала бы меня – была бы жива до сих пор.

– Мама разбилась на машине. Это случайность!

– Да-да, – ухмыляется Владимир. – Хорошая сказочка. Только никакой аварии не было.

– Как это не было? Новость освещали по всему миру. Есть доказательства. Свидетели…

– Я устал, – резко перебивает он, поднимаясь из-за стола. – Возвращайся в комнату, – и, плеснув в стопку той же жидкости, он снова опрокидывает содержимое в себя. – На днях планируется важное мероприятие. Мне нужно собрать мозги в кучу. Поэтому веди себя тихо и не раздражай меня.

Не слышу его, пребывая в смятении от нашего разговора о маме. Хочу вернуться к теме про аварию, которой якобы не было. Но не успеваю даже рта раскрыть.

Позвав охранника, Владимир быстро покидает столовую, прихватив с собой бутылку спиртного.

То, что мой похититель не равнодушен к алкоголю, сильно тревожит.

У меня даже нет сомнений, что пьяный Владимир куда более опасен, нежели трезвый. Поэтому, вернувшись в комнату, я стараюсь вести себя очень тихо и молюсь, чтобы посреди ночи ко мне никто не ворвался.

Моя расшатанная психика подкидывает ужасные картинки, и я паникую, накручивая себя всё больше и больше. Но, как оказывается – напрасно.

До самой поздней ночи в доме царит тишина, будто я в нём совершенно одна. Не слышно ни звуков, ни шагов. И это немного успокаивает.

Но я всё равно остаюсь начеку.

Устроившись в кресле напротив двери, стараюсь не поддаваться усталости и слежу за входом. Но в какой-то момент отключаюсь, проваливаясь в сон.