Читать книгу 📗 "Прощай, неразделённая любовь (СИ) - Галс Марина"
Их взгляды скользили по нам с любопытством. За нашими спинами пробегал нарастающий шёпот. Но Дмитрий всё нас вперёд с невозмутимым видом, не обращая внимания ни на что. Будто мы с ним были одни в этом сверкающем зале.
У самой сцены он поймал взгляд ведущего, сделал ему едва заметный знак и, не дожидаясь приглашения, уверенно взял микрофон. В этот миг он показался мне полноправным хозяином праздника, берущим бразды правления в свои руки.
— Друзья, коллеги, сослуживцы! — обратился он к замершему во внезапной тишине залу. Его голос, громкий и звучный, перекрыл гул толпы, и все моментально притихли. — С Новым Годом вас и с новым счастьем!
Он на секунду задержал взгляд на мне, и в его глазах вспыхнуло что-то такое, от чего у меня чуть не подкосились ноги.
— Сегодня, в этот волшебный миг, когда мы все вместе провожаем старый год, хочу от всей души пожелать каждому из вас оставить в прошлом всё плохое: все свои неудачи, все обиды, все мелкие и крупные невзгоды. Я лично так и сделал!
Дмитрий повернулся ко мне всем корпусом, и его взгляд, полный откровенного обожания, снова ударил мне в сердце.
— Я окончательно и бесповоротно попрощался со своим одиночеством и распахнул своё сердце для новой, самой главной в моей жизни любви!
Тишина в зале стала абсолютной. Все гости замерли в ожидании.
— И теперь, дорогие мои, — голос Дмитрия смягчился, стал интимным и нежным, — разрешите представить вам ту женщину, которая подарила мне это новое счастье, мою музу, мою надежду, мою прекрасную и любимую невесту Светлану Краснову!
Зал взорвался.
Гром аплодисментов, казалось, заставил вздрогнуть хрустальные подвески люстр. Он смешался с восторженными криками, одобрительными возгласами, звоном бокалов, которые десятки рук подняли в нашу честь. Всё смешалось в едином порыве ликования. В воздух, словно салют, полетели пробки от шампанского, и музыканты, быстро очнувшись, тут же заиграли романтическую мелодию.
Ко мне потянулись руки. Со всех сторон сыпались поздравления, кто-то обнимал, кто-то целовал в щёку. А я лишь смеялась, чувствуя, как кружится голова от этого опьяняющего, такого стремительного и внезапного счастья. Казалось, весь огромный, сияющий зал радовался за нас, сливаясь в едином порыве.
И только два человека не разделяли всеобщего восторга. Их молчаливые вытянутые лица были красноречивее любых слов.
Иван Соколов, обычно такой уверенный и самодовольный, теперь застыл на месте, будто получил неожиданный удар ниже пояса. Его горделивая осанка вдруг изменилась, плечи обвисли, а лицо выражало чистейшее недоумение. Он часто моргал, переводя свой взгляд между мной и Димой, словно пытался понять, не ослышался ли.
Его спутница Юлия — та самая бывшая жена Громова, смотрела на меня совсем иначе. Не вопросительно, как её спутник, а уничтожающе. Её холодные, стальные глаза скользили по мне с откровенной ненавистью, а губы кривились в ядовитой усмешке, полной презрения.
Высокомерно задрав голову, она ещё несколько секунд рассматривала меня в упор. В её глазах читалась не просто обида, а нечто большее — оскорблённая гордость, уязвлённое тщеславие и жгучая зависть, которая просто разъедала её изнутри.
Потом она резко, почти с яростью развернулась на каблуках, схватила оцепеневшего Соколова за руку выше локтя властным, цепким движением и потащила его за собой к выходу. Прочь от нас, прочь от праздника, на котором она собиралась блеснуть, но королевой вечера сегодня стала я, а не она.
Иван на мгновение задержался и несколько раз обернулся в нашу сторону, но, с силой увлекаемый разъярённой Юлией, быстро исчез в полумраке холла.
А в зале по-прежнему гремели аплодисменты и звучали поздравления, будто никто и не заметил этот демонстративный уход.
Глава 47
Ну, вот и всё!
Прощай, моя неразделённая любовь! Теперь уже точно. Навсегда. Безвозвратно и бесповоротно. Наконец-то, я чувствую, что в душе всё отболело, и даже рубцы от былых ран рассосались. Неотразимый Иван Соколов больше не тревожит моё воображение, и я счастлива уже только от того, что освободилась от многолетнего наваждения.
***
Но счастлива я была, конечно, не только потому, что наконец-то перестала бредить Иваном.
Рядом весь вечер находился Дмитрий. Его присутствие — спокойное, надёжное, такое настоящее, согревало мне душу. Да, я прекрасно понимала, что вся эта блестящая, весёлая суета и разыгранная нами сцена для посторонних глаз — всего лишь очередной спектакль, искусная импровизация.
Но, как же мне невероятно нравилось исполнять роль его невесты! Это была восхитительная игра, где грань между правдой и вымыслом, порой, становилась совсем незаметной. Каждый взгляд Дмитрия, каждое его прикосновение, каждое сказанное слово — всё это заставляло меня замирать от восторга и той необыкновенной радости, которую боишься спугнуть неверным движением.
Дима, кстати, тоже был идеальным «женихом». Ласковым, нежным, внимательным... Казалось, он не просто играл, а жил этой ролью, растворился в ней без остатка.
Когда же весёлая суета праздника окончательно утихла, мы вдвоём вышли на улицу. Ночь встретила нас ясным звёздным небом и морозным дыханием, от которого пощипывало кожу на лице. Дима галантно распахнул передо мной дверцу автомобиля и с едва уловимой грустью спросил:
— Ну что, Света, пора домой?
Я лишь молча, потерянно кивнула в ответ, чувствуя, как внутри всё обрывается. Неужели всё? Неужели на этом наша маленькая, но такая прекрасная сказка опять окончится? Он снова, как и тогда, подвезёт меня до подъезда, пожелает счастья в новом году, улыбнётся и уедет, унося с собой всё тепло этого вечера?
Моё сердце, ещё минуту назад парившее где-то под самыми звёздами, сжалось от нехорошего предчувствия. Оно будто замерло в ожидании уже привычного горького осадка от несбывшихся надежд.
Но на этот раз, к счастью, всё получилось по-другому.
Я ещё пыталась пристегнуть ремень безопасности, когда Дмитрий вдруг близко наклонился ко мне. Его пальцы мягко скользнули по моей щеке, убирая непослушную прядь за ухо. А потом, не дав мне опомниться, он притянул меня к себе.
Мы целовались так долго, что у меня закружилась голова. Даже не знаю от чего именно: то ли от нехватки воздуха, то ли от опьяняющей, головокружительной близости мужчины, который мне безумно нравился. Его губы были тёплыми, настойчивыми, и в свои поцелуи он вложил и страсть, и нежность, и обещание чего-то большего.
— Ты не сердишься, что я без разрешения прилюдно объявил тебя своей невестой? — шёпотом спросил Дима, продолжая покрывать невесомыми поцелуями моё лицо и шею.
— Нисколько, — едва слышно вымолвила я, окончательно разомлев под его настойчивыми губами. Всё моё существо растворялось в ощущении полного, безоговорочного счастья и покоя.
— Так, может, мы на самом деле попробуем вжиться в наши роли? — его голос соблазнял и завораживал. — Превратим наш маленький спектакль в быль? В нашу с тобой реальность?
Мой разум, привыкший всё анализировать и во всём сомневаться, пытался робко протестовать:
— А тебе не кажется, что нам надо бы сначала узнать друг друга получше? — больше ради приличия, просто потому, что так было положено, спросила я.
Хотя в этот самый момент мне казалось, что лучше мужчины, чем Дмитрий, для меня нет и не может быть во всём белом свете.
— Разве нам что-то мешает это сделать? — пробормотал Дима, не выпуская меня из своих крепких объятий. — Вот именно этим мы и займёмся. Узнаем получше, познакомимся поближе... Всё в наших руках, Света! В наших с тобой.
В его словах было столько твёрдой уверенности, столько мужской веры в нас и в наше общее завтра, что все мои мелкие, суетливые сомнения и страхи моментально испарились, словно их и не было. И я, наконец, позволила себе просто быть счастливой — здесь и сейчас, в его руках, доверяясь ему и той волшебной сказке, которая вдруг решила стать былью.
