Читать книгу 📗 "Преследующая Призрака (ЛП) - Кент Рина"
— Подожди.
Но я не останавливаюсь.
Тем не менее, я вижу его наклоненную голову периферийным зрением. Как будто он решает головоломку. Затем его губы дрогнули в улыбке. Или то, что напоминает улыбку. Это настолько поразительно, что мои губы приоткрываются.
Я судорожно сглотнула и практически втолкнула Хейли в заднюю дверь ресторана.
Когда мы оказываемся внутри, мои плечи опускаются с облегчением. Пальцы тянутся к браслету и нащупывают голую кожу.
Что за...?
Я судорожно проверяю свое запястье. Браслет, последняя память о Зои, исчез.
Глава 2
Светлячки должны быть такими пикантными?
Я пристально смотрю на браслет, который нашел на земле, и на то место, где его возможный владелец только что скрылся в ресторане.
На серебряной цепочке изображен светлячок с каким-то желтым драгоценным камнем под крыльями.
Я попросил женщину подождать, но, видимо, ресторан казался куда интереснее.
А может, она убегала от меня.
Я и не замечаю, насколько пугающим могу показаться иногда.
Даже сбросив привычный капюшон и переодевшись в вполне удобную одежду. Я начинаю думать, что это не столько связано с моей одеждой, сколько со мной.
— Эй, Призрак! — Тень выпрыгивает из окна на первом этаже заброшенного здания на другой стороне улицы и в несколько шагов добирается до меня. Понятия не имею, какого черта он там делал, но, опять же, Тень предпочитает окна, даже если входная дверь безопасна.
Он проводит рукой по светлым волосам и стряхивает пыль со своей белой футболки. Его руки украшают разноцветные татуировки китайских тигров. Они скалятся, как и дикая сторона того, кто их носит. Широкая ухмылка растягивает его губы, когда он показывает большим пальцем в сторону угла.
— Таракан пошел туда.
Я бросаю последний взгляд на черный вход в ресторан и убираю браслет в карман.
Не в моих привычках хранить то, что мне не принадлежит, но если Светлячок хочет вернуть свой браслет, то ей придется прийти и забрать его.
При мысли о том, что я снова увижу эти пылающие голубые глаза, мои губы подрагивают.
— Ты только что улыбнулся? — Тень смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Этот человек был не только свидетелем, но и совершил сам бесчисленное количество убийств, но никогда не выглядел таким потрясенным.
— Что в этом плохого? — говорю я, когда мы ускоряем шаг вслед за нашим парнем. Он бы не ушел далеко.
— Ты никогда не улыбаешься. Прекрати это делать. Этот взгляд будет преследовать меня в дневных снах.
— Ты имеешь в виду кошмары?
— Это одно и то же, приятель, — он бежит вперед и огибает угол.
Когда я догоняю его, Тень уже держит Джонни за воротник и прижимает к кирпичам старого здания. Этот переулок в разы хуже предыдущего. Здесь больше мусора и сильнее пахнет отходами, но меня это не беспокоит.
Нас бросали в места и похуже этого. Через несколько лет это становится... нормальным.
Не знаю, что это говорит о нас.
Сквозь здания пробивается солнечный луч, подчеркивая безумный взгляд стальных серых глаз Тени. Взгляд убийцы.
Я бросаюсь к нему, мои плечи напрягаются.
Должно быть, остатки наркотика «Омега» дурманят его мозг.
— Отойди, — говорю я, оказавшись на расстоянии вытянутой руки. С мольбой в глазах Джонни встречает мой взгляд. Его тело трясется, и он выглядит так, будто вот-вот обмочит штаны.
Это его, ебучая, заслуга. Он должен испытать на себе, каково это – быть загнанным в угол кем-то, кто сильнее него.
Но он не заслуживает смерти. Мы уже достаточно убили за всю жизнь.
Судя по тому, каким образом Тень обхватывает шею Джонни, он сломает ее через несколько секунд.
— Я сказал. Отойди на хрен, — выдавливаю я из себя. Когда он крепче прижимает Джонни к себе, я хватаю Тень за руку и отталкиваю его назад. Друг бросается в мою сторону. Я смотрю ему в глаза, не мигая и не двигаясь.
Тень – подпольный боксер. Его удар – не шутка, но я готов принять его, если это выведет его из режима убийства.
Его кулак замирает в сантиметрах от моего лица. Тень моргает, и роботизированный взгляд медленно исчезает. Цвет возвращается к его щекам. С протяжным вздохом он опускает руку и делает шаг назад.
— Блядь. Виноват.
— Это «Омега» виновата, — говорю я.
Если бы нас не заставляли принимать этот ядовитый наркотик с раннего подросткового возраста, мы бы не превратились в машины для убийства, которые понимают только язык крови и насилия.
Мой взгляд устремляется на Джонни, который пытается уползти. Он замирает и поднимает руки вверх.
— Клянусь, я ничего не делал. Ну же, у нас перемирие, так что...
— Заткнись, таракан, — Тень помассировал виски. Симптомы ломки. Скоро они начнут проявляться и у меня. — Еще одно слово, и я вырву тебе язык.
Джонни сжимает губы в линию, но при этом громко сглатывает.
Я приседаю перед ним и берусь за запястье, которое чуть не сломал ранее. Мой тон звучит спокойно, когда я сдавливаю его.
— Больно?
Лицо Джонни искажается от боли, но он судорожно трясет головой.
— Передай сообщение президенту Джо, если он еще слушает тебя, — я продолжаю сжимать его запястье, пока его лицо не краснеет, а шрам не становится уродливо блекло-белым. — Если кто-нибудь из вас еще раз сунется на нашу территорию для продажи этих мерзких наркотиков или будут приставать к девушкам в «Ле Салун», я сожгу всю его контору дотла, — я улыбаюсь. — Понятно?
Его голова качается вверх-вниз. Страх в его глазах и дрожь в теле взывают к той части меня, которая не в себе. Мое зрение застилает красная пелена, как будто в мои вены впрыснули дозу «Омеги».
В голове мелькают пятна крови.
Убить.
Ты ничего не стоишь, если не убиваешь.
Я закрываю глаза и стискиваю зубы. Желание, стремление пролить кровь так велико. Еще больше капель крови плещется за моими веками.
Капля.
Капля.
Капля.
Я не тот человек.
Больше нет.
Мне надоело быть омеговской марионеткой.
Надоело смотреть, как умирают люди, которых я считаю семьей.
Мои глаза открываются, и красный цвет исчезает из поля зрения.
Испуганный взгляд Джонни встречается с моим, но он жив.
Я поборол гипноз «Омеги».
Пусть и частично.
Я дергаю запястье, и кости трещат под моими пальцами.
Джонни воет от боли. Тень ухмыляется, продолжая массировать виски.
— Это чтобы напомнить тебе о необходимости держать руки при себе, — я отбрасываю его вялое запястье и встаю.
Мы должны вернуться в «Ле Салун», пока ситуация не стала еще хуже. Я не смогу контролировать приступы Тени, если не справлюсь со своими собственными.
Тень пошатывается, когда мы выходим из тупика. Я почти протягиваю руку, чтобы поддержать его, но он ненавидит это.
Мы все боремся по-своему. Здесь нет места для жалости друг к другу.
— Мы будем пить сегодня? — спрашивает он, как только мы оказываемся в моей машине. — Алкоголь – это единственное, что поможет мыслям в моей голове не звучать, как гребаная скорая помощь.
— У Кайла день рождения, — я сворачиваю на главную улицу. — Он устраивает частную вечеринку в клубе.
— Слава богу, — губы Тени подергиваются. — Кайл – счастливый придурок, раз знает свой возраст и даже дату рождения.
А мы не помним, потому что один из побочных эффектов «Омеги» – ретроградная амнезия. Мы почти ничего не помним из своей жизни до того, как нас похитили в «Преисподнюю» и превратили в машины для убийства.
Я помню только несколько фрагментов, связанных со встречей с Тенью. Нам было лет по десять-одиннадцать, и его избивали головорезы постарше. Несмотря на свое огромное боксерское тело сейчас, раньше Тень был тощим ребенком. Я не смог усидеть на месте и бросил в бандитов камень. Затем нас с Тенью стали бить одновременно. Туман спасла наши задницы, крикнув: «Полиция!»