Читать книгу 📗 "Предатель. Ты солгал всем (СИ) - Бестужева Стася"

– Но ты даже не пытаешься бороться! – вдруг воскликнула Алина, и я увидела слёзы в её глазах. – Ты просто отпустила его! Как будто тебе всё равно!

Я смотрю на дочь, ошеломлённая её вспышкой. Всё равно? Мне? После всего, что я пережила за эту неделю?

– Алина, – начала я осторожно, – ты не понимаешь...

– Нет, это ты не понимаешь! – перебивает она меня. – Папа сказал, что ты даже не захотела попробовать сохранить семью! Что ты сразу выставила его из дома! Что ты...

– Что я что? – я почувствовала, как закипает кровь. Анатолий представил меня виноватой? После всего, что сделал?

– Что ты последние годы была слишком занята домом и работой, – тихо сказал Кирилл. – Что ты перестала следить за собой, перестала интересоваться им, его работой...

Я не могла поверить своим ушам. Мой муж, который изменял мне три года с моей лучшей подругой, теперь обвинял меня в том, что я была плохой женой? И мои дети слушали его?

– Подождите, —-- я подняла руку, останавливая их. – Вы сейчас серьёзно? Ваш отец спит с другой женщиной три года. Лгал мне, вам, всем нам каждый день три года. Разрушил нашу семью. И вы... вы обвиняете меня?

Алина опустила глаза:

– Не только тебя. Но папа сказал, что ты изменилась. Что ты стала как... как домработница. Что вы перестали быть парой, стали просто родителями.

Каждое слово было как пощёчина. Я смотрела на своих детей и не могла поверить, что они повторяют эти унизительные обвинения.

– И вы поверили ему? – спросила я тихо. – Поверили, что я виновата в том, что он предал нас всех?

– Нет, не только ты виновата, – Кирилл покачал головой. – Но папа сказал, что пытался поговорить с тобой много раз о проблемах в отношениях, но ты всегда была слишком занята.

Я рассмеялась, и смех вышел горьким и резким:

– О, да. Я была так занята, готовя ужины для вас всех, убирая дом, помогая с уроками, поддерживая его бизнес, планируя семейные праздники, что совсем забыла быть идеальной женой! Как я могла!

– Мам, не надо так, – Алина выглядела испуганной моей реакцией. – Мы не говорим, что ты плохая. Просто... может быть, если бы вы оба больше работали над отношениями...

– Над отношениями? – я не могла сдержать возмущения. – Алина, он спал с моей лучшей подругой! Три года! Какие тут могут быть “отношения”?

– Но люди меняются, мам, – тихо сказала она. – Может быть, он действительно запутался, но всё ещё любит тебя. Может, если бы ты попыталась... если бы вы пошли к психологу...

Я не могу поверить своим ушам. Моя шестнадцатилетняя дочь учит меня, как спасти брак с мужчиной, который предал меня самым подлым образом. Меня… её мать, которая всегда была рядом, всегда поддерживала, всегда заботилась. А она теперь на стороне отца?

– Папа всегда был хорошим отцом, – добавил Кирилл. —-- Он не заслуживает, чтобы его вот так выкинули из семьи.

– Выкинули? – я почувствовала, как к горлу подкатывает ком. – Я никого не выкидывала, Кирилл. Это он ушёл. Это он предал нас. Это он выбрал другую женщину вместо своей семьи.

– Но ты даже не пытаешься вернуть его! – воскликнула Алина со слезами в голосе. – Ты просто сдалась!

Я встала из-за стола, чувствуя, что ещё немного, и я либо разрыдаюсь, либо начну кричать. Ни то, ни другое не помогло бы сейчас.

– Я понимаю, что вы любите отца, – сказала я, стараясь говорить спокойно. – И я никогда не буду мешать вашим отношениям с ним. Но не смейте обвинять меня в том, что произошло. Не смейте говорить, что я не боролась за нашу семью. Я боролась за неё каждый день последние двадцать пять лет. Я отдала ей всю себя. А теперь извините, мне нужно побыть одной.

Я выхожу из кухни, поднимаюсь в спальню и закрываю дверь. Руки дрожат, сердце колотится как сумасшедшее. Я чувствую себя преданной дважды: сначала мужем и лучшей подругой, теперь… собственными детьми.

Сев на кровать, я закрываю лицо руками. Значит, Анатолий не просто ушёл к Вере. Он ещё и выставил меня виноватой перед детьми. Рассказал им, что я “перестала следить за собой”, что я была “слишком занята”, что я “стала как домработница”. И они поверили ему. Конечно, поверили. Он всегда был для них весёлым, лёгким папой, который приходил домой с подарками и устраивал праздники по выходным. А я была той, кто заставлял делать уроки, кто ругал за беспорядок, кто настаивал на режиме. Я была будничной, повседневной частью их жизни, незаметной, как воздух, который не замечаешь, пока дышишь.

Я подошла к зеркалу и посмотрела на своё отражение. Когда я в последний раз действительно смотрела на себя? Не мимоходом, торопясь на работу или укладывая волосы в привычный пучок, а по-настоящему смотрела? Я видела усталую женщину с тёмными кругами под глазами, с морщинками в уголках губ, с первой сединой в каштановых волосах. Я видела женщину, которая за последние годы действительно перестала следить за собой… не из-за лени или безразличия, а потому что всегда ставила семью выше себя. Потому что в сутках всего 24 часа, и когда ты пытаешься быть идеальной матерью, женой, работницей, то на себя просто не остаётся времени.

Может быть, Анатолий прав? Может, я действительно изменилась? Стала скучной, неинтересной, не той женщиной, в которую он когда-то влюбился?

Нет. Я тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Я не позволю ему заставить меня чувствовать себя виноватой. Не позволю ему переложить ответственность за его предательство на меня. Да, я изменилась. Все меняются за двадцать пять лет. Но это не оправдывает измену. Ничто не оправдывает измену.

Раздался стук в дверь.

– Мам? – голос Алины звучит неуверенно. – Можно войти?

Я вздохнула и открыла дверь. Алина стояла на пороге, глаза красные от слёз, губы дрожат.

– Прости, – выдохнула она и бросилась мне на шею. – Прости, мамочка. Я не должна была...

Я обняла её, чувствуя, как собственные глаза наполняются слезами.

– Всё в порядке, милая. Я понимаю.

– Нет, не в порядке, – всхлипнула она. – Я не должна была обвинять тебя. Просто... просто я так хочу, чтобы всё вернулось, как было. Чтобы папа вернулся домой. Чтобы мы снова были семьёй.

Я глажу её по волосам, чувствуя, как сердце сжимается от боли. Как объяснить ребёнку, что некоторые вещи невозможно исправить? Что иногда люди, которых мы любим, причиняют нам такую боль, что простить и забыть уже невозможно?

– Я знаю, милая, – прошептала я. – Я знаю. Но иногда... иногда мы не можем получить то, чего хотим, как бы сильно ни старались.

– Значит, ты не попытаешься вернуть папу? – она подняла на меня заплаканные глаза.

Я вздохнула:

– Алина, это не так просто...

– Но ты же любишь его, правда? – в её голосе звучала отчаянная надежда. – Вы же были вместе столько лет...

Люблю ли я его? Хороший вопрос. Я не знала ответа. Любила ли я человека, которым он был для меня все эти годы? Да, безусловно. Но тот человек оказался иллюзией. Реальный Анатолий был способен на предательство, на ложь, на то, чтобы очернить меня перед нашими детьми. Могла ли я любить такого человека?

– Я не знаю, Алина, – честно ответила я. – Сейчас я чувствую только боль и гнев. Я не могу думать о любви.

Она кивнула, как будто понимая. Но я видела разочарование в её глазах, и это разбивало мне сердце.

– Иди спать, милая, – сказала я мягко. – Завтра будет новый день. Всё будет выглядеть иначе, обещаю.

Когда Алина ушла, я снова осталась одна со своими мыслями. То, что сказали дети, глубоко задело меня. Неужели я действительно выглядела для них и для Анатолия как “домработница”? Неужели я настолько потеряла себя в повседневной рутине, что перестала быть женщиной, личностью? И если да, то как найти себя снова? Как вспомнить, кто я такая на самом деле, без всех этих ролей… жены, матери, хозяйки дома?

Я легла на кровать и закрыла глаза. Воспоминания нахлынули волной: я в двадцать лет, студентка факультета журналистики, полная планов и амбиций. Я мечтала стать известным репортёром, ездить по миру, писать о важных событиях. Потом встреча с Анатолием, любовь с первого взгляда, свадьба через год. Рождение Маши, когда мне было всего двадцать два. Декретный отпуск, который затянулся, потому что через три года родился Кирилл, а ещё через три – Алина. К тридцати годам у меня было трое маленьких детей и никакой карьеры.