Читать книгу 📗 "Танец над пропастью (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна"
— Да... есть такое, — ректор подошёл к окну. — Знаю, что она пережила сильное нервное потрясение. Погиб парень, которого любила. Надо будет вечером позвонить её матери... Жаль девочку... У вас сегодня есть ещё пары?
— Нет. Отстрелялся. Тесты дома проверю, — не сразу ответил Ярослав, уставившись прищуренным взглядом на ветки деревьев.
— Отпуск я вам предоставлю, Ярослав Макарович, но вы не подведите меня. Вовремя вернитесь из Германии. На носу зачёты и экзамены, — сказал ректор, возвращаясь к столу.
— Не волнуйтесь. Не подведу, Борис Борисович.
Наташа лежала на кровати в своей бывшей комнате семейного коттеджа. Согласилась туда поехать только потому, что не хотела снова пугать маму Галки своим состоянием. Да и отец был в Москве. Ей удалось взять себя в руки без применения серьёзных препаратов. Артём навещал её два раза в день, но поговорить так и не удалось. Марина ни на секунду не оставляла их наедине. Лишь успела тихо шепнуть ему, что не хочет больше смертей из-за неё... Пару раз приезжала Галка — её ходячее лекарство. Щебетала что-то об университетских новостях, вызывая улыбку и положительные эмоции...
Состояние было странным. Она не учится, не работает, никуда не спешит. Время будто остановилось. Перед мысленным взором то и дело встали серые глаза с чёрным ободком. Глаза Романа. Наташа не отгоняла воспоминания...
— Девочка моя. Наташка, я люблю тебя, мой маленький ёжик. Когда же ты вырастешь?
— До шестнадцати осталось два месяца. До восемнадцати больше…
— Я умею считать, лапушка. Вопрос риторический...
— Ром, что значит «риторический»?
— Это вопрос, не требующий ответа.
— А зачем тогда его задавать?
— Наташенька, — очередные воспоминания прервал голос мамы.
— Да, мам.
Наташа отвела задумчивый взгляд от окна.
— Как ты себя чувствуешь?
— Наверное, уже могу встать... только не хочется.
— Если можешь встать, то вставай. Нечего в депрессию скатываться. Вместе поужинаем.
— Когда он приедет?
— Отец? Во всяком случае, не на этой неделе. Не волнуйся, скажу, что ты простудилась и поднялась температура. Про нервный срыв он ничего не узнает. Его соглядатаев я уже предупредила. И больше не сердись на меня, что наша машина дежурит около университета. Видишь, как получилось. Пригодилась.
— Мне никто не звонил?
— Твой телефон выключен, чтобы подруги тебя не дёргали.
Откинув одеяло, Наташа выползла из кровати и немного постояла, держась за руку Марины.
— Не кружится голова?
— Нет. Всё нормально.
— Помощь нужна?
— Нет, мам, иди. Я скоро спущусь.
Как только дверь за Мариной закрылась, Наташа включила телефон, и он тут же зазвякал сообщениями от Артёма, Галки, Бориса Борисовича и... от Городецкого. Мгновенная реакция и последнее сообщение было открыто.
«Не распускай себя, Наташа. Не давай вырываться эмоциям. Мы найдём Лизу. Тебе ещё предстоит за неё бороться. Сил понадобится немало, чтобы всё выдержать. И физических, и моральных. Того, кто стрелял, арестовали. Это по моим прежним делам отголоски. Я всё ещё с тобой, девочка.»
— Спасибо, Михаил Николаевич, — прошептала она, улыбнулась и довольно бодро вышла из комнаты.
Следующей ночью Наташе не спалось. Она встала с постели, взяла с кресла рюкзак и достала фотографии Лизы. Не включая свет, подошла к окну и взглянула на ту, где дочка повзрослее. Её сокровище. Капелька Романа с серым взглядом и очаровательным чёрным ободком на зрачках.
Наташа улыбнулась. В лунном свете изображение словно ожило, перестало быть плоским, и казалось, что вот-вот дочка улыбнётся и позовёт маму нежным голоском. Протянет к ней ручки... Подступили к глазам слёзы, но Наташа сжала зубы. Нельзя. Найдёт дочь и наплачется. Вдоволь наплачется от счастья. Городецкий прав. Надо держать себя в руках и не сдаваться.
Наташа опустила руку с фотографиями и посмотрела в темноту ночи. Будто из неоткуда появилась внутренняя сила. Глаза ушли в прищур и снова закованы чувства. Голова поднялась выше, спина выпрямилась, плечи расправились. И жёсткий взгляд на всё: на жизнь, на окружающих её людей.
Её ждёт бой с отцом, для него пока невидимый.
А рядом будет верная подруга Галка. Она своей поддержкой, наивностью и миролюбием спасёт её душу от окончательного очерствения к миру, от падения в пропасть вины за гибель людей.
Если бы она могла вернуться в тот далёкий и ложный день рождения. Счастливый до умопомрачения и перевязанный теперь траурной лентой.
Она готова была жизнью расплатиться за ту волшебную палочку, которая вернула бы её туда, чтобы изменить линию жизни Романа и тех, кто погиб вместе с ним.
Наташа взглянула на луну, затем опустила взгляд на руку с фотографией Лизы. По истерзанной душе прокатилась лёгкая волна материнской любви к своему сокровищу. Волна нежная и излечивающая.
— Я не достойна тебя, Капелька. Но стану хорошей матерью. Обещаю. Главное, найти тебя. Скоро мы с Городецким вновь ринемся в бой.
Наташа приняла решение утром вернуться к Галке. Надо работать. Михаил Николаевич выпишется, и потребуются деньги.
Отошла от окна, опять спрятала фотографии в тайник и легла в постель уже чувствуя, как слипаются веки. И через несколько мгновений над ней, находившейся между явью и сном, прошелестело:
— Ёжик мой...
Подруга выручила. Предупредила работодателей на сайте о внезапном перерыве в работе по состоянию здоровья. Постоянные заказчики прислали пожелания в скорейшем выздоровлении.
— Как там Завьялов? — спросила Наташа, обнявшись с Галкой.
— Ой, ты же, наверное, не знаешь. У него теперь есть прозвище. Дракон.
— За что его так? За шрамы?
— Не только. Это на занятиях он лапочка. А на коллоквиуме так всех гонял, что хребты в лом пошли. Ты в должниках осталась. Я тоже.
— Конспекты по пропущенным парам есть?
— Обижаешь. Ради тебя старалась разборчиво писать. Даже на телефон часть лекции записала. Ты две пары пропустила, одна из них — коллоквиум.
— Обо мне не спрашивал?
— Не-а. Будто и не заметил пропажи. Завтра встретитесь. Так что готовься.
Пара с Завьяловым была последней. Подруги пришли в аудиторию почти первыми и заняли свои места. Галка сразу уткнулась в тетрадь, а Наташа задумалась, уставившись на доску. Сейчас она опять увидит его. Под ложечкой неприятно засосало. К чему он привяжется на этот раз? А может, вообще не обратит внимание?
Наташа вздохнула и огляделась. Аудитория постепенно заполнялась студентами. Не успев сесть на лавки, они тут же, как и Галка, носом утыкались в конспекты.
В дверях появился Димон. Сев за спиной Наташи, спросил:
— Наташ, пропущенное выучила?
— Да. А что?
— Дракон сказал, что болезнь не причина для прихода на занятие неподготовленным. Толяну не повезло. Теперь у него не будет автомата ни по зачёту, ни по экзамену.
— Жесть. А ты автомат получил?
— С трудом. Я от радости по потолку из аудитории вышел. Поэтому и дверь не сразу нашёл. А Галка завалила. Не пожаловалась ещё?
Прозвенел звонок, и почти сразу вошёл Завьялов. Сердце Наташи дёрнулось. Но на неё он так и не взглянул.
— Приветствую вас, — раздался его сиплый голос. — Сразу хочу предупредить: я буду отсутствовать две недели. С завтрашнего дня. Поэтому, если кто-то хочет погасить мелкие задолженности для получения автомата по зачёту и экзамену, то сегодня после этой пары я весь ваш. А сейчас приступим к практической работе, рассчитанной на оба часа без перерыва. Матвеев, раздайте, пожалуйста, индивидуальные задания. На них указаны фамилии.
Через пять минут в аудитории повисла почти полная тишина.
Наташа то и дело кидала взгляд на Завьялова. Но тот просматривал какие-то бумаги, делая на них пометки. Создавалось впечатление, что он начисто забыл, где находится.
