Читать книгу 📗 "Между нами ничего не было (СИ) - Тес Ария"
Почти собранная сумка с вещами стоит на небольшой кушетке у основания кровати. Эта сумка — апогей всего того ужаса, который я иногда ловил, когда представлял, что однажды настанет тот день, и она от меня уйдет. Я не справлюсь, не смогу доказать, что со мной хорошо может быть! Правда! И она просто уйдет…оставит меня в этой квартире одного. В этих стенах, которые по факту ей принадлежат, а она все равно их сама покинет…
Сука…
Кира стоит у комода, она смотрит на меня, пока я гипнотизирую взглядом сумку.
- Что это такое?
Звучит очередная тишина. Она не отвечает мне, отворачивается и закрывает верхний ящичек.
Я буквально нутром чувствую волны боли, исходящие от нее.
- Я поживу пока у себя, - роняет еле слышно.
Бам! А для меня это как перезвон всех колоколов мира. Прямо в моей башке.
Медленно поднимаю на нее взгляд, хмурюсь.
- В каком смысле?
- Пожалуйста, Эмиль. Не усложняй.
Кира не смотрит на меня даже сейчас. Она подходит к сумке, грузит туда остаток приготовленных вещей, потом жужжит молния. Я тут же делаю шаг и рычу:
- Она тяжелая! Не вздумай ее брать!
Ее ручка медленно опускается вдоль туловища.
Сука…идиот.
Шумно выдыхаю, тру глаза и делаю в кои-то веки что-то правильное: подхожу, беру ее за плечи нежно и разворачиваю на себя.
- Кир, что ты делаешь? - шепчу.
Она мне не отвечает, но я знаю, что это не из-за отсутствия слов. Моя жена просто еле сдерживается, чтобы не заплакать.
Сука…
Еще раз выдыхаю, потом подвожу ее к постели, сажаю и сам присаживаюсь на колени напротив.
- Родная, посмотри на меня.
Как ребенок. Кира мотает головой, упрямо разглядывая свои руки. Девочка моя…
- Я знаю, новости дерьмовые. Ты очень переживаешь и…
- Эмиль, я не хочу разговаривать.
- Но тебе придется, потому что я не собираюсь никуда тебя отпускать. Это же…
- Как ты не понимаешь? - жалобно шепчет она, быстро стирает слезу, а потом все-таки смотри на меня, - Она умирает. Ты осознаешь? У нее через неделю операция, и она может умереть.
Кира права. Я до конца не осознаю, потому что такое сложно осознать! Я знал Кристину долго. Я жил с ней. Я ее любил. И да, сука, это сложно осознать за такое короткое время, но…
- Какое отношение мы имеем к ее болезни? - задаю, как по мне, очевидный вопрос.
Кира пару раз моргает. Мне на миг даже кажется, что я смог достучаться до ее разума, поэтому улыбка трогает уголки губ, я тянусь к ее щеке, но тут же она отстраняется и вопит.
- Какое мы к этому имеем отношение?! Ты ее любишь, твою мать! Она умирает! Пока ты этого не осознал, потому что у тебя шок, но когда ты осознаешь…
Спич прерывается на многоточии. Кира тяжело дышит, смотрит мне в глаза. Я, если честно, вообще запутался. Дергаю головой.
- Что? Договаривай.
Какой план действий для меня ты уже сама тут расписала. Давай.
Вздыхает и опускает глаза на свои руки. Запал погас. Она снова шепчет.
- Мы никогда об этом не говорили, потому что я тебя просила. Ценю, что ты именно так и поступил — не поднимал эту тему, но сейчас…слона в посудной лавке прятать уже просто глупо.
- Я…
- Ты знаешь, что я к тебе чувствую, - перебивает меня упрямо, поднимает глаза и твердо добавляет, - И я не хочу видеть того, что будет дальше. Я все понимаю. Правда. Она заболела, и ты…захочешь быть рядом с ней, но я…я не хочу этого видеть. Может быть, ты сочтешь меня дерьмовым человеком, только я не готова. Не проси меня, Эмиль. Я просто не могу и…
- Господи, замолчи.
Двигаю ее ближе, кладу руку на щеку, чтобы Кира больше не могла прятаться в изучении своих пальцев, а смотрела на меня. Пусть сейчас от вида моей женщины сейчас и коробит…
Она плачет.
И это по-настоящему больно. Мне больно! Видеть ее такой и не знать, как утешить…я ведь совершенно не умею утешать! Говорить правильные слова в нужное время. Я не знаю, как это делается! Твою мать…
Полагаю, единственным способом сейчас будет…как бы сопливо ни звучало, но прислушаться к своему сердцу.
- Мне очень жаль, что она заболела. Да, я на нее дико злился и хотел ей отомстить, но…Кир, это ничего не меняет. Свои приоритеты я расставил. Вы с малышкой на первом месте, и единственное, где я хочу быть — это рядом с вами. Понимаешь?
Она молча кусает губу и всхлипывает. Сука…не то, да? Какой же ты деревянный мудак…господи-боже.
Хочется закатить глаза, от бессилия не знаю, куда податься. Из меня вываливается совсем какой-то тупой вопрос:
- Может быть, ты хочешь, чтобы я ушел?
Кира застывает. Она смотрит так, будто я ляпнул просто несусветную тупость, да и я сам себя ощущаю круглым идиотом. Но хорошо. Вопрос прозвучал, и я…пожалуй, очень хочу услышать на него ответ. Он меня очень долго трепал изнутри. Он меня сильно волнует. Скажи...
- Хочешь? - шепчу, она мотает головой.
- Нет.
- И я не хочу, чтобы ты уходила. Может быть, никто никуда не пойдет?
Криво улыбаюсь. Неловкая шутка должна была сгладить этот убогий разговор, но вызывает совершенно дикую реакцию. Кира закрывает руками лицо и начинает плакать. Сука! Женщина для меня не просто загадка. Это мир, где вся земля усыпана острыми ножами!
- Эй, родная… - тянусь к ней ближе, у самого в горле ком и глаза режет, - Кир… родная, не плачь. Я никуда не собираюсь уходить. Мне жаль, правда, но...я хочу быть здесь. С тобой и нашей малышкой. Я не променяю вас ни на что. Ты же это знаешь, девочка моя. Ты чувствуешь.
Секунда.
Такие еще называет "решающими". Я напряжен до предела. Убедить ее в своих словах? У меня получилось или нет? Твою мать, как страшно, что нет...
Давай же...
Умоляю, только не уходи.
- Останься со мной, - шепчу, и ее взрывает.
Кира тянется ко мне, обнимает за шею, утыкается в нее мокрым носом и шепчет.
- Она сказала про карму… Она сказала, что это…
Бам! Вот оно. То, чего я так сильно боялся.
Все дело в Кире. Она так сильно винит себя за то, что произошло, и я знал...дурная теория Кристины непременно найдет свой отклик.
Это будет страх...
- Ты же понимаешь, что ей просто страшно? - и тебе тоже, - Когда нам страшно, мы всегда пытаемся найти рациональное зерно…
Я обнимаю Киру сильнее и пытаюсь сказать что-то вразумительное. Возможно, я бы тоже старался понять, откуда и за что на меня свалилось все это. Так просто меньше страшно. Как будто у тебя появляется стопроцентная гарантия: сделаешь это? Все будет хорошо. Нужно лишь за что-то уцепиться и держаться до конца.
- Она просто пытается найти объяснения тому, что происходит, Кир. Ей это нужно, чтобы не свалиться в бездну. Успокойся, умоляю. Родная, не плачь…
Кира меня не слышит. Она сильнее прижимается, вонзает в плечи ногти и шепчет сбито.
- А вдруг что-то пойдет не так с ребенком? Я тоже поступила отвратительно. Вдруг…что-то…
Во-от! Говорю же! Просто. БАМ!
Какого черта?! Я извиняюсь. Все понимаю, правда. Я! Все! Понимаю! Но…какого черта Кристина приперлась к моей беременной, впечатлительной жене?! Сука!
Резко отстраняю Киру от себя, но на ее месте сейчас нет разумной, сильной женщины. Сейчас она — это сгусток эмоций, волнения в предверии родов и дикого чувства вины.
Кира меня не слышит.
Я знаю, что при других обстоятельствах все было бы иначе. Мы все разумные, взрослые люди и понимаем, что для болезни нет плохих и хороших. Их просто нет! Она не выбирает по половому признаку, по наполненности души или возрасту. Болезни плевать, кого косить. В обычном состоянии Кира это, конечно же, знает, просто она очень сильно волнуется. Она беременна. Это наш первый ребенок. Ситуация еще неприятная...начало наших отноошений оставляет желать лучшего. Вот и все. Сумма обстоятельств такова, что сейчас разума здесь нет и быть, полагаю, не может, и никакие доводы не помогут.
Тогда я решаю действовать иначе. Чуть сильнее сжимаю ее предплечья, слегка встряхиваю и твердым голосом пронзаю эту чертову истерику.
