Читать книгу 📗 "Через год в это же время - Касенс Софи"
– Спасибо за булочную болтовню после плавания.
– Никаких проблем, – кивнула Минни, запуская пальцы в свои спутанные волосы.
– Наверное, увидимся еще. – (К станции подкатил поезд.) – Мне в этот, на юг.
– А мне на север, – ответила Минни, показывая на другую платформу.
Двери вагонов открылись, Квинн вошел внутрь и сразу повернулся, чтобы посмотреть на Минни. Когда двери закрылись, он вскинул вверх руку, прощаясь. Их взгляды встретились, Квинн коротко улыбнулся.
Минни стояла на платформе, провожая взглядом его поезд, а тот уже уходил в туннель.
Восьмое августа 2020 года
– Так вы просто болтали? – спросила Лейла.
– Ну да, просто плавали, гуляли, разговаривали и ели булочки с беконом, – кивнула Минни.
– И ничего после этого? Ни сообщений, ни писем по электронной почте, ни даже какого-нибудь эмодзи? – Лейла казалась сбитой с толку.
– Нет, никакого эмодзи. Да и какое эмодзи я могла бы ему отправить? Плывущий мужчина, бекон, машущая рука?
– Ох, ну есть же милый маленький смайлик пекаря! Я всегда думаю о тебе, когда его вижу.
Минни и Лейла сидели среди публики на модном показе, который Лейла помогала организовывать. Минни присутствовала как лицо, приглашенное Лейлой. Они сидели на почетных местах, в первом ряду, любуясь странными нарядами. Мимо них проходили модели в коротких шортах с принтом жирафов и в огромных шляпах, увенчанных головами жирафов. Модный показ проходил в перестроенной церкви рядом с Олдгейт. Скамьи развернули лицом к приподнятому подиуму, а на церковном потолке играли цветные пятна в такт музыке. В целом атмосфера была в самом крутом стиле Восточного Лондона.
– А здесь только звериная тема? – спросила Минни. – Не уверена, что мне хотелось бы надеть шляпу с головой жирафа.
– Это показ на тему экологии и дружбы с животными, – пояснила Лейла. – Просто один из модельеров воспринял это немножко буквально.
Сама Лейла была одета в своем обычном «скромном» стиле – коктейльное платье из серебристого шелка в духе 1950-х, с накидкой супергероя, сделанной из чего-то похожего на розовую сахарную вату. На голову Лейла водрузила маленький цилиндр с табличкой: «Это шляпа, что тут поделаешь». Минни чувствовала себя слишком заметной в черных джинсах и простой голубой хлопковой блузе.
– Ну, не важно, расскажи еще об этих плавательных свиданиях. Их наполняла сексуальная энергия, как в ролевой игре в бананы? – спросила Лейла, снова поворачиваясь к подруге.
– Это не были свидания, вот в чем суть. Мы с ним просто друзья, – возразила Минни. – И – нет, ничего такого жуткого, как в игре в бананы.
После того первого воскресенья в Хэмпстед-Хите между Минни и Квинном установились вполне рутинные отношения. Каждое воскресенье они встречались у прудов в половине восьмого утра. Они не договаривались, просто стали приходить тогда, когда там должен был быть другой. Плавали полчаса, иногда дольше, завтракали и пили кофе у фургона, гуляли, разговаривали, потом возвращались к станции и прощались.
Минни не хотела задаваться вопросом: что все это значило? И не хотела уходить, когда они добирались до станции, но не могла и заставить себя предложить ему пойти с ней куда-нибудь. Плавание на свежем воздухе было их общим увлечением; завтрак после того был беспечным, дружеским. Что-нибудь еще – и они могли пересечь границу территории свиданий. Конечно, если бы Квинн такое предложил… но он не предлагал.
Минни ждала воскресного утра каждую минуту всей недели. Она была как в тумане в воскресные дни, поскольку теперь предстояло ждать целую неделю до новой встречи с Квинном. Она отклоняла все приглашения и предложения на воскресное утро: плавание стало обязательным пунктом в ее календаре, точно так же как в детстве.
Если шел дождь, Минни боялась, что Квинн не придет. Кто ходит плавать в дождь? Но сама она все равно шла к прудам – и Квинн был там. Они плавали вдвоем, больше никого не было. Минни не задавала ему вопросов о личной жизни, и он тоже ни о чем таком не спрашивал. Она намеренно избегала этой темы. Возможно, Квинн продолжал встречаться с той… как ее там… Возможно, продолжал назначать свидания блондинкам из Tinder… Ей незачем было это знать. Разговоры о других людях испортили бы их встречи. Воскресные утра были для Минни чем-то вроде стеклянных куполов, наполненных драгоценными разговорами. И она не хотела, чтобы внутрь заглядывал внешний мир. Ей казалось, что Квинн это понимает и чувствует то же самое.
– И о чем же вы говорите? – спросила Лейла.
– О жизни, работе, родителях, книгах… обо всем. Много шутим, и он часто философствует. Он очень умный, и с ним легко. Мне кажется, мы могли бы говорить часами… Потом утро вдруг кончается, а мне кажется, что и минуты не прошло.
– Ох-ох, – вздохнула Лейла, обмахиваясь программой показа.
– Ох-ох – что?
– Похоже, ты жутко влюблена.
– Нет. – Минни покачала головой, прищуриваясь, словно желая рассмотреть что-то получше.
На подиуме модели в военной форме розового и бежевого цвета вдруг начали подпрыгивать.
– Что это они делают? – спросила Минни.
– Они представляют фламинго в военной камуфляжной форме, – ответила Лейла таким тоном, словно объясняла самую очевидную в мире вещь. – Поскольку все мы боремся за выживание, это вроде как другая форма войны, ясно?
Минни кивнула. Она не поняла идею костюмов, но все остальные в первом ряду выглядели чрезвычайно заинтересованными и восторженными.
– Я не влюблена в него, у нас просто хорошие отношения, – сказала она.
Лейла повернулась и уставилась на подругу пристальным, пронизывающим взглядом.
– О, мне хорошо знакомо это выражение, – нахмурилась она. – И теперь я говорю серьезно. Ты влюблена в Двойняшку, и, если ты не интересуешь его в таком же смысле, для тебя, Мин, это будет означать только сердечную боль.
Минни цыкнула языком и скрестила ноги, быстро качая головой вперед-назад:
– Другая странность во всем этом та, что наши матери постоянно проводят время вместе. Как будто моя мама взяла Тару под опеку. Ей хочется починить Тару, как папа чинит свои часы. Каждый раз, когда я звоню домой, папа говорит, что она там, помогает в саду, или с покупками, или еще с чем-нибудь. Наверное, это неплохо. Не думаю, что у моей мамы когда-нибудь было много друзей.
– Ладно, ответь мне честно, – сказала Лейла, глядя на программу, как будто искала вопросы на ее страницах. – Ты думаешь о нем, когда вечером ложишься в постель?
Постоянно… и о нем же всегда ее первая мысль, когда она просыпается…
– Ну не каждый вечер… время от времени, – соврала Минни.
Лейла снова нахмурилась:
– А кто-нибудь еще приглашал тебя куда-нибудь за последние месяцы, но ты отказалась, поскольку они не Квинн?
– Нет… ну… – Говорила ли она Лейле о Тино из их кейтеринговой компании? Черт, коварный вопрос! – Был один парень, но я отказалась, потому что у него странные бакенбарды, а не потому, что он не Квинн.
– Ну странные бакенбарды раньше тебя не пугали. Ладно, еще один вопрос. Как ты себя почувствуешь, если он приведет в ваш маленький клуб пловцов какую-нибудь свою подружку?
– Да откуда тебе знать, что у него есть подружка? – Минни сдвинулась на стуле вперед и наклонилась к подруге. – Ты что, видела его с кем-нибудь?
У Минни перехватило горло, слова прозвучали сдавленно.
Лейла раскинула руки, как ведущий, готовый поклониться:
– Отзываю вопрос. – И тут же показала на подиум. – Посмотри-ка, это один из самых интересных модельеров… Как тебе?
На подиуме появились семь моделей, одетых в семь цветов радуги; их бальные платья казались одновременно и жесткими, и элегантными.
– Все это сделано из пластика, выуженного в море, – объяснила Лейла.
– Ух ты… невероятно! Бев это понравилось бы. – Платья и в самом деле были эффектными, но Минни поспешила вернуться к главной теме разговора: – Я серьезно, ты его видела с кем-то? Мне все равно, просто скажи.
