Читать книгу 📗 "Битва свадеб - Тэлли Лиз"

Сама Мелани купила дочери несколько коротких ночных сорочек и атласных шортиков в тон. Красиво и практично. Эмме наверняка понравится – как увидела их в местном бутике, так и загорелась. Другие наверняка сочтут такой подарок скучным, однако нельзя же без удобных вещей.

– Теннисон как-то упоминала свою коллекцию дилдо, так что…

Эмма чуть не уронила чашку.

– О господи! Ты серьезно?!

– Шучу, шучу.

– Мама! – Во взгляде Эммы мелькнуло негодование. – Поверить не могу, что тебе такое на ум пришло!

Мелани открыла было рот, чтобы извиниться, но потом решила, что не за что. У нее, черт побери, есть чувство юмора, а дочь уже взрослая.

– Ну вот пришло. Кстати, Теннисон все еще встречается с тем копом? Она прямо лучится от счастья. Может, потому что больше не приходится использовать свою коллекцию?

– У меня просто уши в трубочку сворачиваются! – пожаловалась Эмма, но в ее голубых глазах вспыхнули искорки. За последние недели она редко выглядела по-настоящему счастливой и веселой. Потерять родную тетю, постоянно принимать решения плюс еще и успевать с учебой – это не шутки. – Да, они по-прежнему видятся, хотя Теннисон упорно отказывается называть это «встречаться». Но в доме он бывает постоянно. И, думаю, там не только секс. Джозеф как-то вечером жарил с нами стейки на гриле – забавно, как она от него буквально теряет дар речи. Вообще, он отличный парень и умеет слегка вытрясти из нее дерьмо. Э-э, извиняюсь за выражение.

– Отлично. Ей как раз такой и нужен. Если она счастлива, это здорово.

Мелани самой не верилось, что она радуется за Теннисон, однако так оно и было. За недели после постигшего их горя приготовления к свадьбе отошли на второй план. Взять верх над бывшей подругой вдруг стало не столь важно. Серьезно, не так уж много решений, которые они принимали, имели действительно большое значение. Какого цвета ленточка будет у жениха в бутоньерке – темно-сиреневая или бледно-голубая? Да кто это вообще вспомнит потом?! Какая к черту разница?!

Когда у тебя умирает сестра, всякие необязательные вещи, вроде выбора между туберозами и каллами, перестают казаться такими уж судьбоносными. У Эммы на этот счет было свое мнение… Она по-прежнему уделяла большое внимание приготовлениям и каждой мелочи – ведь именно они определяют разницу между «так-сяк» и «просто изумительно». Без сомнения, слова самого Марка Мэллоу.

– Да, с ней в последнее время стало как-то попроще. Наверное, после смерти тети Хилли и прочего решила на время перестать строить из себя примадонну. – Эмма вытащила чайный пакетик из саше и положила в чашку. Потом, поставив греться чайник, пододвинула к стойке табурет. – А ты как? На террасе ты выглядела немного потерянной. В последнее время ты часто там пропадаешь…

Неужели дочь догадывается о сигаретах? Да нет, Мелани была крайне осторожна, всегда их прятала и брызгала вокруг спреем от насекомых, чтобы отбить запах.

– Мне бывает сложно сосредоточиться. Скучаю по Хиллари. Мы с ней почти каждый день разговаривали. Сестра для меня значила… ну, ты в курсе, что у нас с твоей бабулей отношения не очень.

– Она тебя любит, мам.

– Я знаю, но между нами всегда все было… непросто. Наверное, такое иногда случается. Надеюсь, к нам с тобой это не относится.

Эмма улыбнулась.

– Для меня ты всегда была лучшей мамой на свете!

Да, Мелани старалась изо всех сил – в основном потому что ее собственная мать нечасто уделяла ей внимание в детстве. Трудясь партнером в юридической фирме, специализировавшейся по налогам и банкротству, Энн усердно просиживала долгие часы в офисе и много работала дома. Она не отвозила детей в школу и ни разу не появилась ни на одной из тренировок Мелани по софтболу, чтобы привезти дочери чего-нибудь подкрепиться. В недельный отпуск они ездили на какой-нибудь средиземноморский курорт, где родители оставляли дочерей под присмотром нянек, пока сами расслаблялись на пляже. Словом, про Энн Бревард никак нельзя было сказать, что она «занимается детьми». Поэтому Мелани из кожи вон лезла, чтобы стать ее полной противоположностью.

– Спасибо. Я старалась.

В открывшуюся дверь вошел Кит, прижимая телефон головой к плечу и бормоча в него:

– Да, да, ладно, звучит неплохо.

Плюхнув портфель на столешницу, муж наконец дал отбой.

– Фух, ну и денек.

– Привет, пап.

– Привет, солнышко. Ты ведь не за деньгами? – пошутил Кит.

Эмма рассмеялась.

– Нет, хотя если у тебя найдутся лишние, я не против.

– Чем вы тут заняты? – спросил он, беря банан из корзинки с фруктами и роняя яблоко. Оно упало на пол и, подпрыгивая, подкатилось к ногам Мелани. Подняв и оценив ущерб, она отправила плод в мусорную корзину.

– Я только что из университета, нужно пробежаться по списку в последний раз. Марк хочет получить окончательное подтверждение по каждому пункту перед завтрашней репетицией. Нам с мамой нужно только отметить некоторые моменты и на этом все. Поверить не могу, что через несколько дней стану замужней женщиной! Так странно и в то же время волнующе!

Эмма сняла с плиты поющий чайник и налила кипяток в свою чашку, от которой поднялся благоуханный аромат чая с молоком и специями.

– По-моему, мы с мамой не готовы к тому, что ты выросла. Может, лучше вместо замужества снова поиграешь в Барби? – пошутил Кит.

– Ну, если купите для нее домик… и для меня… – в тон откликнулась Эмма, прихлебывая чай.

Кит улыбнулся, затем перевел взгляд на до сих пор висевшую в кухонном окне черепашку из цветного стекла, которую дочь сделала в третьем классе. Муж был сегодня какой-то немного не такой. Взбудораженный или, скорее, выбитый из колеи.

– Теннисон сегодня была в центре и завезла чек…

– Чек? Какой еще чек? Я же сказала ей, что мы сами в состоянии заплатить за свадьбу дочери!

В душе Мелани поднялось раздражение. Почему этой женщине обязательно надо во все влезть? Если у нее полно денег, это еще не значит, что остальные не могут без них обойтись! Вечно ей нужно себя показать! Монструозный венок, который она прислала на похороны Хиллари, несли двое. Даже по такому печальному поводу не упустила случая выделиться! Нет, пора кому-то приструнить Теннисон!

– Это просто сме…

– Мы оставляли залог в ресторанчике, где будет проходить репетиция, помнишь? Она возвращает половину вам с папой, – вмешалась Эмма.

– А… Ну да. Понятно.

Мелани стало неловко из-за слишком поспешно сделанных выводов. Она была на них горазда – во всяком случае, на это постоянно намекал Кит.

Тот как раз вышел из кухни, бросив кожуру от банана на столешницу, которую Мелани вытерла перед тем, как выйти наружу. Телефон и портфель тоже так и остались лежать. Она постаралась подавить раздражение – муж в последние недели был особенно добр и терпелив с ней. Видимо, ощущал вину за то, что остался во Флориде и приехал с Шарлоттой на машине только сутки спустя после смерти Хиллари. Мелани не стала скрывать недовольства его отсутствием, когда он был ей нужен. Презентация – это, конечно, важно, но разве не важнее поддержать жену, которая только что потеряла сестру?

Едва покинув дом Теннисон, Мелани погрузилась в печальные заботы – следовало подписать свидетельство о смерти, сделать необходимые приготовления, выбрать любимое платье Хиллари, пусть мать и предпочла скромную церемонию прощания только для близких и похороны в закрытом гробу для всех остальных. Мелани варила кофе в безумных количествах, определяла, какие цветы будут в венках, договаривалась с пастором и так далее. Все это время она пыталась справиться со всепоглощающим горем, гложущим душу. Наконец-то прибывший Кит гладил жену по спине, подставлял плечо, чтобы могла выплакаться, и старался хоть немного помогать по дому. И все же неряшливость мужа раздражала.

Следующие полчаса они с Эммой занимались списком, который прислал Марк. В основном требовалось действительно только подтвердить выбор – от торта и половника для пунша до гостей, которым нужно было веганское или безглютеновое меню. Обе похихикали над дядей Джоном, который в ответе на приглашение указал пункт собственного изобретения: «побольше мясного и мучного».