Читать книгу 📗 "Измена. Цена прощения (СИ) - Кучер Ая"

Главное, что мысленно я уже всё закончила. Никаких сомнений, оправданий и всех тех глупостей, которыми я себя съедала весь этот месяц. И так легко. Спокойно.

Вроде должно быть только больнее от такого предательства мужа.

А я пережила это легче, чем неполноценную измену с Ирой.

Мирон бормочет что-то про «не один», но я не успеваю переспросить. Мой телефон начинает звонить. Кому я нужна почти в двенадцать ночи? А после вспоминаю про ограничения…

– Черт! Слушаю, Алина Михайловна, - пальцы дрожат, пока я принимаю вызов. – Руслан в порядке?!

Я резко отставляю бокал на подлокотник, подрываюсь на ноги, будто это поможет. Свекрови нет резона звонить мне, если ничего не случится. Всё в душе обрывается, я готовлюсь вызывать такси.

– Рус спит, - из динамика раздается мужской голос. – Всё с ним хорошо. Ты не отвечала на мои звонки…

– Дим, а ты не сопоставил два и два? – жестом прошу Шварца молчать, видя, как он напрягается. – Я не отвечала тебе намеренно.

– Ты снова пытаешься убежать от наших разговоров.

– А ты снова пытаешься сделать вид, что твои измены были ошибкой? Случайностью? Тебя просто вечно в лифтах целуют, а ты не можешь устоять?

Дима напоминает мне сломанную пластинку, выдающую одну и ту же ноту раз за разом. И хотя я обожаю включать песню на повтор и слушать целый день, но эта мелодия мне надоела.

И сейчас я дико злюсь на мужа. Мы со Шварцем сидели, впервые нормально общались. Я чувствовала себя живой и свободной, не скованной вечными проблемами. А муж звонит и всё рушит.

Потому что продолжает оправдываться, когда в этом больше нет смысла.

– Я думал, что ты приедешь за Русом, - муж меняет тему, а я медленно закипаю. Он разве ничего не понимает? – Но, судя по голосу, ты хорошо проводишь время.

– Не смей, - шиплю. – Не пытайся попрекать меня сыном. Ты забрал его на ночь, ты за ним присматриваешь. Он наша общая ответственность, не только моя. Если ты не справляешься – скажи и я приеду. Но разговора между нами не будет. Я… Готова встретиться с тобой в понедельник. Обсудить развод.

– Тась…

– Спокойной ночи. И, пожалуйста, Дим, больше не звони с телефона Алины Михайловны. Я оставила этот номер для экстренной связи. А слушать новый поток лжи я не готова.

Бросаю мобильник на диван и сама усаживаюсь. Подумать только, муж пытается мне что-то предъявлять.  Мне ! Я оставила сына с отцом, уверенная, что всё будет хорошо.

Бог знает, как мне тяжело каждый раз расставаться с Русланом. Если бы сейчас Шварц не сидел в моей квартире, не отвлекал разговорами – я бы с ума сходила.

А Дима ведёт себя так, будто я бросила сына и делаю так постоянно.

– Порядок? – Мирон внимательно осматривает меня, я часто киваю. – Точно?

– Забудь, - тру глаза, пытаясь собраться. – Это ничего. Мы обсуждали… А, точно, ты по-детски дергал меня за косички. Теперь стоит переживать за  мою  честь?

– Только за косички.

– Не веди себя как мартовский котяра, - отталкиваю ладонь мужчины.

– Котяра?

– Ну, знаешь, они любят дергать лапой всё, что свисает.

Мирон как раз в этот момент задевает кончик косички, подтверждая мою теорию. Я подмечаю некоторую закономерность. Шварц ведёт себя адекватно и дружелюбно лишь в определенных случаях.

Обычно это было после того, как они с Димой проводили свои мальчишники. Навеселе Мирон вёл себя куда лучше, чем обычно. В такие моменты я могла его терпеть.

Я рычу, когда телефон снова начинает вибрировать. Только на этот раз – у Шварца. По тяжелому взгляду мужчины я понимаю, кто ему звонит. Но он сбрасывает вызов.

– Потом отвечу, - прячет телефон в карман. – Так… Котяра?

– Ты можешь ответить. То есть… Мы хорошо сидим, но я понимаю настоящую расстановку сил. Кто твой друг и всё такое.

– Нет. Нет желания сейчас с ним разбираться.

– Можно тогда ещё один последний-припоследний вопрос? – прошу, состроив жалобный взгляд. Мои мысли беспорядочно скачут. Мирон закатывает глаза, но кивает. – Когда Дима снял для меня квартиру? Или не для меня…

– Для тебя.

– Ты говорил, что не спрашивал.

– Узнал постфактум. Дима снял утром того дня, когда вы попали в аварию. А потом я оказался виноватым.

– Виноватым?

– Ну, Дима в довольно грубой форме уточнил, додумался ли я до того, что квартира предназначалась тебе. Хорошо, что я тогда перехватил тебя и всё понял. Иначе не представляю, где бы ты ночевала.

– В отеле.

Я легкомысленно отмахиваюсь, закрывая ещё один пробел во всей истории. Значит, Дима действительно пытался пойти мне навстречу и искал новое жилье.

Непринуждённая обстановка развеивается после звонка, сложно вернуться к прошлым разговорам. В воздухе будто повисает недосказанность, и с каждой секундой давит всё сильнее.

Бросаю взгляд на телефон, проверяя время. Наверное, пора расходиться. Уже полночь, на телефоне выскакивает новое уведомление. Пробегаюсь по нему мимолетно, а после замираю.

– Ой, - прикусываю губу, бросая взгляд на Мирона. – Черт.

– Что уже случилось?

– Кто-то стал жутко старым, - шепчу будто секрет, а после улыбаюсь. – С днём рождения, Мирон! Оставайся таким же доставучим и наглым всегда.

– Не переживай, мои подколы никогда не устареют.

– На самом деле, я желаю тебе самого лучшего. Счастья, в чём бы оно для тебя не заключалось. Могу вставить свечку в кекс. Загадаешь желание. Или ничего не придумал?

– Да нет, - смотрит прямо мне в глаза. – Есть у меня одно желание.

Я терпеливо жду, когда Мирон озвучит желаемое. Вряд ли он просто так об этом заговорил. Но вместо ответа мужчина наклоняется ко мне ближе, переходит на шепот:

– Я хочу, - пауза. – Чтобы ты хоть раз признала мою правоту, а не спорила из упрямства.

– Прошу прощения, это желание недоступно, - хихикаю, толкая мужчину в плечо. – Из вариантов есть единорог и бабочки.

– Как жестоко. Не можешь сделать мне послабления в праздник?

– У всего в этом мире есть предназначение, Мирон Георгиевич. Моё – спорить, и не давать тебе чувствовать себя самым умным и остроумным. Твоё – доставать меня и вечно оскорблять.

– Я тебя не оскорблял.

– Ну, около того. Твои шутки вряд ли можно было назвать безобидными.

– Каков уж есть.

– Я, так уж быть, потрачу своё желание на день рождение на то, чтобы ты поменялся.

– И будет тот же выбор. Единорог или бабочки.

Я давно перестала вести счет нашим перепалкам и кто лидирует, но отказываюсь признавать, что Мирон вырывается вперед. Перекручивать мои ответы – не считается.

Это глупо, но я действительно нахожу тонкую свечку в ящике, втыкаю её в кекс. Шварц сам на это согласился, так что пусть теперь не жалуется. Хватаю полупустую бутылку вина, и возвращаюсь к мужчине.

Нужно заканчивать. Алкоголь вообще вреден, я не одобряю такого. Просто сегодня… Можно, если немного. Все мы здесь взрослые люди, а некто определенный вообще жутко старый.

Тридцать два года – не шутки.

– И что ты загадал? – спрашиваю, облокачиваясь на спинку дивана, когда Мирон задувает свечку. – Открыть ещё тринадцать фирм?

– Нельзя ведь озвучивать. Я все ещё безнадежно ожидаю, что моё желание сбудется.

– Надеюсь, что так и будет. Ты, наверное, не так хотел встретить свой день рождения. Я всё равно чувствую вину, что затянула тебя к себе. Ты мог где-то праздновать…

– Действительно, затянула, - голос Мирона сочится сарказмом. – Против воли заманивала к себе. И накормить ужином – это вообще вверх кощунства. А если серьезно… Меня всё устраивает. Давно так хорошо не сидел с кем-то.

– Я думала, что с твоим графиком ты часто где-то бываешь.

– Бываю. Но обычно мои выходные довольно скучные. Мне хватает постоянных встреч с инвесторами и клиентами, сил на коммуникацию с другими почти не остается.

– Раньше вы с Димой часто куда-то выбирались.

– Ах, эта молодость. Ну, наши отношения давно не такие хорошие, как были прежде.