Читать книгу 📗 "Через год в это же время - Касенс Софи"

И если вернуться к сиюминутному вопросу, то почему он не порвал с Люси? Ему в общем нравилась мысль, что он, возможно, любит ее. Если это любовь, со всем можно справиться; это же не какое-нибудь землетрясение, готовое разрушить основы его жизни. И если в будущем у них с Люси что-то пойдет не так, ему будет грустно, но Квинн и представить не мог, что закроется в доме на всю оставшуюся жизнь.

Но могло быть и другое объяснение этой отсрочке выполнения приговора; а именно то, что Квинн начал видеть смысл в сеансах с Кэрол. Став взрослым, Квинн начал считать психотерапию чем-то вроде ремонта разрушенных бомбой стен с помощью обоев – она просто отвлекала ум от того факта, что твой дом разнесен в осколки. Но во время сеансов с Кэрол он понял, что говорит о разрыве родителей, о состоянии матери, об исчезновении отца. Что заставляло его выкладывать все это, подбрасывать уголь в отвратительную топку терапии? Кэрол просто слушала, сочувственно кивая; она и не пыталась заклеить что-то обоями.

На четвертом сеансе Кэрол сказала:

– Я знаю, что вы предполагали ходить на совместные сеансы, но, если честно, мне кажется, Квинну будут полезнее личные сеансы. Вам следует лишь время от времени приходить вместе.

Люси выглядела разочарованной. Ей нравилось участвовать, нравилось сочувственно кивать; возможно, она полагала, что, как только Квинн выложит все о своем прошлом, на дне обнаружатся три заветных слова, которых она ждала.

– Что ж… – Люси нахмурилась, переводя взгляд с Кэрол на Квинна и обратно. – Нам нужно будет это обсудить. Но мне кажется, прогресс налицо, да?

Люси наклонилась вперед в кресле, ее обычно гладкое лицо сморщилось. Она сложила ладони и обоими указательными пальцами ткнула в сторону Кэрол. Кэрол ответила одной из своих обычных нейтральных улыбок.

– Думаю, вы были правы, когда захотели обо всем поговорить, – сказала она. – Но мне становится ясно, что Квинну нужно много времени, чтобы разобраться кое в чем самостоятельно. – Потом Кэрол ободряюще кивнула Люси, такой кивок дает понять, что вы уже получили все нужные ответы. – Люси, вы проделали фантастическую работу в роли партнера-помощника.

– Ну, у меня очень адаптивный стиль привязанности, – ответила Люси, желая превзойти в психотерапии психотерапевта.

Этот разговор состоялся больше недели назад. Они сказали, что обсудят предложение Кэрол. А теперь Люси устроила эту вечеринку.

– И что, по-твоему, нам следует сделать? – спросила она, касаясь руки Квинна. – Мне кажется, тебе лучше обратиться к кому-нибудь другому. Кэрол считается лучшей именно в области взаимоотношений, так что я предпочла бы приберечь ее для нас двоих, согласен?

– Холодно здесь. Давай пойдем к друзьям и будем веселиться. А поговорить можем и завтра, – ответил Квинн, привлекая Люси к себе и целуя ее в лоб.

Люси заставила себя улыбнуться, потом повернулась, чтобы открыть дверь:

– Прекрасно, но мы должны что-то решить. А пока пообщайся с людьми, тебе следует поговорить с каждым хотя бы пару минут, тогда у всех останется хорошее впечатление.

Квинн окинул взглядом зал. С кем бы ему хотелось поговорить? У бара сидели несколько его школьных товарищей, с которыми он до сих пор поддерживал отношения: Мэтт, Джонси, Дипак. На танцполе топтались его коллеги по работе и несколько знакомых по Кембриджу. Майк болтал с Чокнутой Эми, подругой Люси. Три минуты? Да тут трехсот минут не хватит… В зале, полном приятелей и знакомых, Квинн чувствовал себя одиноким, как никогда.

Он наблюдал за тем, как Люси с важным видом делает выговор официанту, сочтя, что тот стоит без дела. Парень явно испугался и метнулся в сторону, тут же налетев на шедшую в его сторону девушку, с вьющимися каштановыми волосами и в каком-то странном топе на лямках. Простота одежды лишь подчеркивала необычность девушки. Официант уронил поднос, канапе разлетелись во все стороны. Квинн видел, как девушка тут же принялась помогать официанту собирать их, при этом она извинялась, словно сама была во всем виновата. Потом она помогла официанту стряхнуть крошки козьего сыра, прилипшие к его галстуку, и протерла его очки своим топом. Квинн улыбался себе под нос, видя эту сцену. Он не знал здесь никого другого, кто стал бы вот так помогать официанту.

Девушка выпрямилась и отряхнулась, затем вытащила кусочек козьего сыра из собственных волос. Официант убежал, а она осталась стоять, одна, наблюдая за вечеринкой так, словно сама не имела к ней никакого отношения. Что-то в этой девушке не вписывалось в общую атмосферу; она была как лебедь в пруду, полном гусей.

Квинн повернулся и увидел Люси, искусственно хохотавшую, и наконец понял: связано это с его прошлым, или с настоящим, или с чем-то совсем другим, но он не любит Люси. И он снова пойдет к Кэрол. Ему хотелось выбраться из этой кроличьей норы.

Тринадцатое сентября 2020 года

Минни в саду за домом помогала родителям разбирать отцовский сарай. Отец теперь превратил весь чердак в настоящую влагонепроницаемую мастерскую, сарай был ему больше не нужен, а значит, освобождалось драгоценное пространство, которое мама могла использовать для выращивания овощей. Она заразилась страстью к овощам от Тары.

– Глобальное потепление означает, что мы должны сами все для себя выращивать, – говорила она в качестве оправдания.

– При чем тут глобальное потепление, разве что все станет расти быстрее? – спрашивал отец.

– Ну, когда помидоры дойдут до десяти фунтов за корзинку, поскольку уже негде будет выращивать овощи, ты только порадуешься тому, что у нас есть их немножко на собственном заднем дворе, ведь так? – говорила мать Минни, свободной рукой смахивая с глаз мокрую от пота прядь волос.

– Если нам всем придется жить под водой, тебе бы лучше научиться строить подводные лодки или отрастить жабры, – отвечал отец.

– Как-то странно разбирать сарай, – сказала Минни, отступая немного назад и окидывая все взглядом. – Дом совсем по-другому выглядит без него. – На ней был голубой джинсовый комбинезон, в руке она держала киянку размером с коробку для обуви. – Никогда не замечала, как много света он закрывает. Смотрите-ка, теперь в кухню светит солнце!

– Идеально для выращивания всякой всячины! – восторженно округлив глаза, воскликнула мать.

– А я буду скучать по этому сараю. Вы хоть знаете, сколько часов я в нем починил?

– Ты будешь точно так же счастлив и на чердаке, – быстро возразила Конни.

– На чердаке не так много света, – проворчал отец.

– Ну а здесь тебе приходилось постоянно наклоняться, разве не так?

Когда сарай был полностью разобран и доски сложены в отцовском фургоне, Минни вернулась в дом, чтобы поставить чайник и нарезать фруктовый пирог, который принесла с собой. Пока она ждала, когда закипит чайник, ее взгляд бродил по полкам, изучая кулинарные книги матери. И между Найджелой Лоусон и Джейми Оливером она заметила старую серую папку. Минни рассеянно вытащила ее и стала перелистывать. Раньше она никогда в эту папку не заглядывала. Лишь время от времени ей показывали какие-нибудь заметки или свидетельства и аттестаты.

Минни увидела грамоту, полученную Уиллом в школе на конкурсе по орфографии, заметку, которую он написал для местной газеты о возрождении танцевальной музыки драм-н-бейс. Минни покачала головой и улыбнулась. Потом нашла статью о Квинне – первом ребенке девяностых годов… но следующий листок заставил ее замереть. Это было меню ресторана «У Виктора», первого, где работала Минни. А за ним лежало рождественское меню ресторана «Ле льё де раконтр». Минни принесла его домой, чтобы показать родителям, где теперь работает. Дальше обнаружились первые рекламки предприятия «Ничего трудного» и несколько рецептов пирогов, которые Минни тоже показывала родителям. Минни быстро пролистала содержимое папки до конца – здесь хранились меню всех мест, где Минни вообще работала, ее мать все сохранила. Минни зажала рот ладонью, чтобы сдержать рыдание. Возможно, мать вовсе и не была разочарована в ней…