Читать книгу 📗 "Мариус Габриэль - Маска времени"

Наконец она нашла в себе силы поднять голову и взглянуть в лицо Уэстуорду. Он не отрываясь уже долго смотрел на нее, и в глубоком взоре его голубых глаз было столько тепла…

– Почему вы так смотрите на меня? – неожиданно спросила Анна.

– Когда я в первый раз увидел вас, то вы мне показались слишком молодой. Сегодня вечером вы выглядите значительно старше.

– Это из-за одежды. Я воспользовалась гардеробом матери.

Жакет от Гуччи был просто великолепен, но для себя Анна никогда не купила бы его. Это подходило к маминому стилю, в котором обычно драматически сочетались черный, серебряный и золотой цвета. Под жакет Анна надела скромный черный свитер-джерси и короткую черную юбку, чтобы открыть красивые ноги.

– Моя мама умела выбирать одежду, у нее безупречный вкус, не то что у меня. Я решила обставить квартиру на деньги, полученные по страховке, но в результате получилось как-то аляповато. Подражать хоть в чем-то маме невозможно. Но для сегодняшнего вечера я все-таки решила одеться в ее вкусе и, кажется, не ошиблась.

Уэстуорд явно старался поразить Анну. Иначе зачем было ехать в такую даль в фешенебельный итальянский ресторан, отделанный с особым шиком: настольные лампы розового цвета на безукоризненно белых льняных скатертях, официанты в одеяниях, почти не отличающихся от одежды самых важных посетителей. В окнах, сделанных в виде арок, застыл, как картина, горный пейзаж, а огни Вейла, словно алмазы, мерцали вдали.

– Это тоже принадлежит вашей маме?

Анна повернула на пальце кольцо с изумрудом, который засверкал зелеными огнями.

– Да. Она всегда носила его, и даже в тот злополучный день. Но грабитель и не подумал взять это сокровище с собой. Не правда ли, странно?

– Весьма.

– Вообще-то я не ношу украшений. Не мой стиль.

– И даже какой-нибудь малюсенький рубинчик? – саркастически спросил Уэстуорд.

– Не говоря уже о малюсеньком бриллиантике, – подхватила Анна.

– Тогда все ваши любовники – непростительные скупердяи.

– Мои любовники обычно оплачивали мои расходы. Я в состоянии была бы купить себе сама украшения, но для меня это было бы все равно что признать собственное поражение. Кроме того, побрякушки мне не идут.

– Напротив, очень идут. – Уэстуорд коснулся пальцем изумруда. – Красивая женщина без украшений кажется голой.

– Продолжайте, продолжайте.

– Квартира вашей матери, ее одежда, украшения. Короче, вы полностью вошли в ее жизнь.

Эта фраза не понравилась Анне.

– Не совсем, мистер Уэстуорд.

– Ваши волосы темнее, и вы смуглее, чем ваша мать. Ваш отец, наверное, был цыганом?

Анна расхохоталась.

– Нет, ирландцем. Знаете: черный волос, голубой глаз. Но кожа у него была какая-то особенная. Впрочем, что у кого я взяла – неизвестно. Семейная тайна.

– Когда умер ваш отец?

– Больше десяти лет назад. Когда мне было шестнадцать. Произошел взрыв, – произнесла Анна.

Она заметила, что во взгляде Уэстуорда будто промелькнуло что-то, но он ничего не сказал, и расспросы прекратились.

Анна попросила Уэстуорда заказать блюда на свой вкус. Официанты засуетились, и на столике появилась огромная железная чаша, из которой доносился очень аппетитный запах.

– Трюфели? – прошептала в восторге Анна. – Но я просила не заказывать ничего экстравагантного.

– Это один из лучших ресторанов во всем Колорадо. Было бы глупо не заказать у них самое лучшее, что они могут предложить.

– Это ваша жизненная философия? О Господи! Восхитительно!

Уэстуорд не отрываясь следил за Анной, пока она пробовала грибы, сохранившие пьянящий аромат свежей земли.

– А я начинаю думать, что у вас не было еще времени для того, чтобы полностью вкусить все наслаждения жизни. – С этими словами Уэстуорд взял в руки вилку.

– Неужели я произвожу такое впечатление?

– Что-то неземное в вас явно чувствуется. Воздух и огонь – ваши стихии. Не вода и земная твердь.

– Уверяю вас, я очень земное существо, особенно когда речь заходит о еде. Ведь во мне течет и итальянская кровь. Взять хотя бы те же трюфели, ветчину по-пармски.

– Сыр пармезан.

– А что? И сыр. А также салями, паста, анчоусы… – Их взгляды встретились, и Анна рассмеялась.

Но он не ответил ей улыбкой. Глаза Уэстуорда по-прежнему серьезно и цепко смотрели на Анну, и вдруг она почувствовала, будто сердце упало куда-то вниз, а румянец предательски выступил на лице, будто она сказала что-то нескромное. Анна не выдержала, опустила глаза и продолжала есть молча, прислушиваясь к своему сердцу. Но стоило только щекам остыть, как она продолжила:

– Я все пытаюсь представить себе человека, которого так разыскивала моя мать, и не могу. Конни Граф рассказала мне сегодня кое-что интересное. Все началось с дневника, что вела моя бабушка в Италии, – я вам уже говорила о ней. Дневник нашли в прошлом году в развалинах старой фермы у озера Гарда, где родилась моя мать. Она вам рассказывала о дневнике?

– Нет.

– Конни говорит, что человек, которого ищет мама, может быть был упомянут в дневнике. Вот с чего следует начать, Филипп. Человек был в лагере для военнопленных, расположенном недалеко от озера Гарда. Кандида пишет о нем в своем дневнике. Скорее всего, он находился в плену вместе с Дэвидом Годболдом. А затем они могли вместе бежать и, может быть, стали друзьями.

– Или врагами, – спокойно заметил Филипп.

– Все так мучительно. В этом деле есть несколько вариантов ответа, но ни один не кажется мне достоверным. Бабушка, пожалуй, знает что-что, но сейчас она в больнице.

– А сама Констанция Граф когда-нибудь видела дневник?

– Нет. Она даже не верит, что он действительно существует. Конни кажется, что моя мать просто потеряла рассудок и все – плод ее больной фантазии.

Филипп с задумчивым видом отпил вино, потом уверенно произнес:

– Дневник существует. Я в этом полностью уверен. И он очень важен для нас.

– Да. Но я обыскала весь дом, и его нигде не было, если не считать сейфа, который по-прежнему остается закрытым.

Филипп поставил бокал на стол.

– Значит, надо открыть сейф, – произнес он повелительным тоном.

– Знаю, но я не хочу взрывать или взламывать его. Завтра я встречусь с адвокатами моей матери. Уверена, что она передала им шифр. Если нет, тогда обращусь к слесарю-профессионалу.

В сочетании с грибами вино приобрело сладкий и совершенно неповторимый привкус. Анна повернула бокал и посмотрела, как на белой льняной скатерти заиграли золотые отблески хрусталя.

– Бумаги я просматривала много раз, но ничего не нашла, хотя мать обязательно должна была вести записи, связанные с ее расследованием. В этом смысле она была очень методична и последовательна. Помимо сейфа, важные бумаги обычно хранились в ореховом бюро в кабинете, но оно оказалось пустым, когда я вошла в квартиру, а ящики валялись на полу. Если там что-то было, то преступник забрал это с собой. А остальное…