Читать книгу 📗 "Счастье в 50. Драмы больше нет (СИ) - Евгеника Мара"
Вернувшись в гостинную, кладу пластик на стол. Дрожащими пальцами открываю и вынимаю заключение.
– Нет. Не шутка. Вот.., – говоря, кладу перед мужем лист и распечатку первой фотографии нашего малыша.
– Чушь! Это не может быть, – чеканит каждое слово Денис. – Дай воды. Ты же на гормонах...
Спокойно беру графин и наполняю бокал.
– Как оказалось и такое может быть, Денис. Женский организм в менопаузу слишком непредсказуем. Да, и таблетки не дают стопроцентной гарантии, – объясняю тихо и вкрадчиво.
Говоря, наблюдая за как Карпович нервно вытаскивает бумаги из папки.
Дольше всего изучает описание и заключение узи органов малого таза и рассматривает снимки.
Делает это, не сдерживая себя и грязно ругаясь матом, что в нашей семье всегда было табу.
Отрешенно и молчаливо жду. Не тороплю мужа. Знаю, что Карповичу нужно выплеснуть негатив.
С годами он начал страдать частой сменой настроения и эмоциональной нестабильностью.
По потому как муж растирает пальцы, понимаю: старается взять себя в руки.
– Муза, эту проблему надо решить, как можно быстрее, – сипит Денис, снова матерясь.
– Ты в своем уме? Срок видишь?
– Я умею читать, – язвит муж. – Если ты меня не услышала, то повторю… От этой проблемы надо избавиться срочно…
– Денис, что значит, проблемы. Это наш с тобой ребенок….
Прикладываю ладони к животу. Не сдержав эмоций, начинаю хлюпать носом.
– Срок большой. Малыш… Понимаешь… Он живой… Посмотри ритмы его сердца…
Подхожу к столу. Беру стакан с водой. Жадно пью. Вытираю салфеткой слезы с ресниц.
Дышу на счет и смотрю на мужа с мольбой в глазах.
– Не надо сверлить меня взглядом, – рычит раздраженно муж. – Нужно прервать беременность…
– Уже поздно, Денис! – говорю тихо, но четко.
– Муза, аборт на поздних сроках делается до двадцати двух недель, – ругаясь безобразно матом, муж хватает меня больно за плечо.
– Пусти. Прекрати ругаться и не смей произносить при мне это отвратительное слово. Я не не пойду на это. Никогда! – выдыхаю категорично.
– Не занимайся ерундой, Муза! – кричит Денис, выходя из себя. – Ты врач. Должна понимать риски поздней беременности. Дебила хочешь на старости лет родить и растить. Оставшуюся жизнь на это положить.
– Карпович, остынь, – теперь уже рявкаю я. – У нас двое прекрасных сыновей. Они совершенно здоровы и очень умны. Почему это наш ребенок должен родиться больным? Почему?
– Да потому что процент генетических мутаций прямо пропорционален возрасту. Чем старше родители, тем выше вероятность генетического “брака”, – орет и через слово сквернословит Карпович. – Я не хочу тащить больного ребенка! Не хочу! И тебе не позволю!
– Денис, пожалуйста, – не выдерживаю и начинаю плакать, хотя прекрасно знаю, что слезы мужа только еще больше разозлят. – Успокойся, давай все спокойно обсудим. Я пройду через скрининги. По их результатам уже можно будет делать выводы…
– Муза, ты идиотка? Проблема может вылезти потом…после рождения. Мать твою, ты не насмотрелась детей, у которых генетические отклонения проявились спустя годы?… А детский церебральный паралич?
Слушаю мужа, роняя слезы, потому что понимаю справедливость его слов. Но…
Денис расценивает мое молчание по-своему.
– Хочешь мне рассказать, что дцп – это результат родовой травмы? Да, Муза?
– Нет, Денис. Я хочу сказать, что нам надо остановиться сейчас, – вытирая нос и растирая по щекам слезы, произношу примирительно. – Пожалуйста!
– Нет. Не обсуждается, – рявкает с матом Карпович и лупит кулаком по столу. – Хочешь рожать и работать на лекарства, нянек и реабилитацию? Рожай. Но…Без меня. Хотя…Может, ты так решила, чтобы держать меня у своей ноги…
– Ты о чем, Денис? Что за чушь ты несешь? Мы – семья! Мы вместе тридцать лет. У нас сыновья. Бизнес.., – говорю через всхлипывания, но вижу, что Карпович меня даже не слушает.
– Муза, ты страдаешь хней зря. Как показывает жизнь, мужика детьми не удержать. А может наша семья уже изжила себя? – зло выплевывает Карпович, садясь на своего конька.
Слушаю очередной выброс яда мужа.
Пытаюсь абстрагироваться.
Стараюсь не воспринимать его слова близко к сердцу, потому что знаю: завтра Денис будет жалеть о сказанном.
– Посмотри на меня, Муза! У нас с тобой по этому поводу разговор это уже был, – рычит Денис, пиная стул ногой. – Вспомнила?.. Мы это как раз и обсуждали. И ты мое мнение знаешь. Я без тебя не пропаду. У меня есть и своя… другая жизнь…
– Денис, какая другая? У нас семья. Сыновья. Бизнес, – говорю, понимая, что мои слова для мужа сейчас не больше, чем звуковой шум.
– Я все сказал, Муза. Этот вопрос больше не подлежит обсуждению, – последнюю фразу Карпович произносит направляясь к выходу.
– Денис, ты куда? Денис, подожди…
В ответ слышу только маты и хлопок входной двери.
Остаюсь стоять в гостинной в полном вакууме…
Глава 12
– Юля.., – говорю подруге, но сама не слышу своего голоса. – Можно…я…приеду…к…тебе?
– Муза! – вскрикивает подруга. – Что с голосом? Почему мертвый? Что случилось? Ты где?
Сообщаю, что дома. Вроде и говорю, но ощущение, что я, как рыба, открываю рот, а звуков не издаю.
– Ты сидишь? Да… Тогда лучше ляг…
Слова подруги раздаются словно сквозь толщу чего-то, плохо проводящего звук.
– Я сама приеду. Блд… Уже еду. Пей воду. Теплую. Музик, я сейчас только на минутку отключусь, а ты воды себе налей. И пей маленькими глотками. И дыши “квадратом”: четыре вдоха – четыре выдоха. Слышишь меня, Муза?!.
– Да… Все хорошо. Не волнуйся, Юль, – сиплю, потому что горло сжал спазм.
Разговор прерывается.
Наливаю воду в стакан. Пью почти по капле. Иначе просто не получается проглотить.
Капли и те проходят с трудом. Ощущение, что в пищеводе застрял сухой кусок еды.
Ложусь на диван. Прикрываю веки, под которыми вместо слез песок.
В голове шторм из тяжелых мыслей и слов Дениса Они крутятся, как на заезженной пластинке:
“ – Дебила хочешь на старости лет родить и растить. Оставшуюся жизнь на это положить…
– …процент генетических мутаций прямо пропорционален возрасту. Чем старше родители, тем выше вероятность генетического “брака”
– Хочешь рожать и работать на лекарства, нянек и реабилитацию? Рожай. Но…Без меня. Хотя…Может, ты так решила, чтобы держать меня у своей ноги…”
На очередном повторе, начинаю посыпать голову пеплом и себя ругать:
“ – Муза, ну зачем ты поторопилась. Надо было немного подождать. Давать информацию Денису дозировано. Ты его сама напугала. Знаешь же, что у него в силу натуры Овна характер взрывной. Он на все реагирует резко. Вспыхивает мгновенно, как спичка. Ну, ладно… Все получилось, как получилось. Обратно не вернешь. Теперь надо ждать пока Денис успокоится и все взвесит. Как это случится, тогда и будем снова говорить…”
Из мыслей меня выдергивает явно ощутимый толчок в животе.
В этот раз понимаю: это не игра кишечника. Прикладываю руку и шепчу очень тихо, но ласково:
– Ну, что малыш, потревожили и напугали тебя твои родители?.. Ты уж прости нас. Мы сами немного напуганы и растеряны, потому и творим дичь. На папку не обижайся. Он у нас все так воспринимает. Чуть покричит и успокоится…
Пока говорю, поглаживая живот, проваливаюсь в марево приятного сна.
Вижу себя счастливую с большим животом в цветущем яблоневом саду.
Рядом со мной Матвей и Тимофей. Они оба улыбаются мне. Мы все вместе смеемся и шутим. Мальчишки обнимают меня.
Вдруг в небе появляется воздушный шар в виде сердца.
Мотя показывает на него рукой.
Я поднимаю голову и наблюдаю, как из корзины высыпаются розовые шарики.
По их цвету понимаю, что у нас будет девочка. И мне от этого известия так хорошо, что начинаю напевать песню: “Синенькая юбочка, ленточка в косе-е. Кто не знает Любочку? Любу знают все-е. Девочки на празднике соберутся в круг
